глаз.
— Вообще-то я слышала об этой девушке от Блейза. Это далеко не первый громовещатель, который она ему присылает.
— Не может быть! Правда? — Гермиона сделала глубокий глоток сидра. — Должно быть, он реально её кинул.
— В той или иной степени. — Брови Пенни взлетели вверх. — По словам Блейза, Драко не виноват. Он встретил её на задании в Экс-ан-Провансе — временное задание — и она знала, что он не ищет ничего серьёзного.
— Хм, что ж. Не уверена, что поверю на слово его лучшему другу, — сказала Гермиона.
Джинни пожала плечами.
— Откуда нам знать, правда. Хотя громовещатели для малолеток, так что стоит подумать о женщине. Кроме того, он, должно быть, что-то из себя представляет в постели. — Джинни подмигнула Гермионе, а затем хитро покосилась в сторону их столика, за которым сидели Гарри и Невилл. — Поттер машет мне рукой. Должно быть, ему нужна помощь в раунде с картинками.
Она соскользнула со своего места и удалилась.
Пенелопа посмотрела на Гермиону поверх своего стакана.
— Что? — Гермиона моргнула.
— Ничего. Просто думала о том, что сказала Джинни. — Пенелопа похотливо усмехнулась. — Ну и как дела? — спросила она. — Сегодняшний вечер не оттолкнул тебя, не так ли? Ты собираешься продолжать?
— Да, — вздохнув, согласилась Гермиона. — Больше никаких колебаний. Он хороший учитель, несмотря на всё остальное. Могу это признать. Я осваиваю заклинания, в которых раньше не разбиралась. — И он был прав относительно движения чёртовой палочки, будь он проклят. Она проверила информацию раньше, пока все остальные орали во время спортивного раунда, а потом подтвердила её у Гарри.
— О, Детвайлер? — сказал он. — Не говори с Драко о нём. Они общались лично, ты знаешь. И Драко вызвал его на настоящую дуэль — просто чтобы проиллюстрировать недостатки его моделей — но он так и не согласился. Проклятый старый мошенник. Знал, что проиграет. — Гарри пригубил свою пинту. — Но да, послушай Драко в этом вопросе. Он очень хорошо подготовит тебя к экзамену.
— Так что я буду терпеть. — Гермиона пожала плечами и посмотрела на Пенелопу. — Особенно с дополнительным бонусом в виде развлечений.
— Громовещатель на уроке. — Пенни покачала головой.
— От взбешённой француженки, не иначе. — Гермиона снова начала смеяться, представив себе лицо Малфоя, когда он произнёс «Cherchez la femme». Она должна была признать, что он дерзок и прекрасно говорит по-французски. Его акцент был идеальным. Она улыбнулась, а затем слегка хихикнула в свой бокал.
— О. Боже мой. — Пенни впилась взглядом в лицо Гермионы, а её глаза сузились.
— Что?
— Ты маленькая распутница, он тебе нравится.
— Не нравится!!!
— После всего того, что ты мне устроила за мои предположения.
— Он мне не нравится. Совсем!
— Значит, ты хочешь его. Давай, не стыдись. Он чертовски великолепен!
— Пенелопа Камеллия Кристалл. Ты сумасшедшая.
— Тогда почему ты сейчас ярко-красная?
— Потому что я в ужасе от самого предположения!
Пенни пристально смотрела на Гермиону, зажав нижнюю губу между зубами и сверкая глазами.
— Ладно, хорошо! — Гермиона, наконец, выпалила. — Он эмпирически привлекателен. Он красивый мужчина. Он хорошо одевается. Любая женщина это заметит. — Она помахала сидром перед глупым лицом Пенни.
— Это нечто большее. — Пенелопа теперь ликовала. Она откинулась на спинку стула и отпила свой напиток. — Я знаю тебя.
— Что ты знаешь?
— Я знаю, что ты провела свою жизнь в окружении мужчин, которые, скажем так, не являются интеллектуальными гигантами. Помешанных на спорте. Не очень интересующихся искусством, книгами, культурой или даже элементарной ухоженностью. Но тебя заботят все эти вещи. Ты практически умираешь от жажды найти кого-то — кроме меня, конечно — кому это тоже небезразлично. И вот кто врывается в твою жизнь в прекрасно пошитом костюме и с очень хорошей причёской? Высокий и красивый на лицо? Человек, который интересуется этими вещами и, как я подозреваю, может сравниться с тобой по уму.
Пенелопа осушила свою пинту с видом победителя.
Гермиона несколько мгновений сидела неподвижно, держа свой стакан на полпути ко рту.
— О, не неси чушь! — наконец произнесла она. — Только потому, что я нахожу его привлекательным…
— Так ты считаешь его привлекательным!
— Да, разве я не сказала?
— Ты сказала, что он «эмпирически привлекателен».
— Боже мой, никогда не спорь с когтевранкой.
— Нет, тебе следует делать это почаще. Или со слизеринцем. — Пенни подёргала бровями. — Они обычно не отстают. — Она положила подбородок на руку. — Значит, ты запала на преподавателя — расскажи мне об этом.
В ответ на это Гермиона смогла лишь зашипеть.
— Нет, продолжай, — после нескольких бессвязных слов сказала Пенни.
Гермиона вздохнула.
— Я не запала на… — Брови Пенелопы поднялись вверх, и Гермиона попыталась снова. — Я бы так не сказала! И что бы там ни было, это чисто физическое влечение.
— Почему ты так говоришь? — Пенелопа нахмурилась, и её слова вызвали воспоминания, вернув Гермиону на давний урок зелий.
Шёл шестой курс, и Слизнорт дал студентам пощипывающего нашатырного спирта для приготовления лечебной микстуры. Многие мальчики возились с ним, нанося его на кожу или язык. Малфой и его дружки ничем не отличались от других, и в какой-то момент он заявил что-то вроде: «Спорим, Гойл?» и поднял рубашку, чтобы намазать им живот. Гермиона оглянулась как раз вовремя, чтобы заметить длинные пальцы на гладкой коже и крепких мышцах, бледно-золотистую линию, спускающуюся вниз под подтянутую, подпоясанную ремнем талию. В порыве она представила свои собственные пальцы и рот, и острый прилив чистых ощущений пронзил её до глубины души — ничего подобного она никогда не испытывала. И когда толчок Рона вывел её из этого состояния, она подняла глаза и увидела, что Малфой наблюдает за ней, слегка приоткрыв губы. Он опустил свою рубашку и отвернулся, и Гермиона тоже отпрянула в ужасе, пронизывающем каждую клеточку её тела. Но вот и всё. Начало её осознания того, что вожделение, желание может сильно отличаться от любви или даже от симпатии.
И Драко Малфой послужил тому истоком.
— Алло? Куда ты пропала? — Пенни размахивала рукой перед лицом Гермионы.
— Никуда. Что? Я… — Гермиона отвлеклась от своих воспоминаний (и этих великолепных мышц живота, которые, пожалуй, сейчас выглядели ещё внушительнее…) — В любом случае. Это не имеет ничего общего с эмоциями или ментальной связью вообще.
Пенелопа с недоверием отхлебнула из своего бокала.
— Что?!
— Теперь я гораздо лучше понимаю, почему ты не хотела идти на занятия.
Гермиона сверкнула на неё глазами.
— Да, ну. Это немного смущает.
— Оно становится сильнее?
— Нет! — Гермиона моргнула и вспомнила, как он стоял у неё за спиной. Боже. — Я не знаю.
— Воздействие и близость помогут.
Гермиона бросила взгляд на их столик.
— Мы должны