Глава 11
Натаниэль
— Ты что делаешь! — вскочил я и непонимающе огляделся по сторонам.
Вот только вместо знакомого окна с бархатными красными занавесками и зелёными гобеленами , что украшали стены номера, который я всегда снимал у мадам Пэрри, посещая ее бордель, вокруг был лес, а ещё была девушка, которая,казалось, готова была меня испепелить одним лишь взглядом.
Сознание потихоньку начало проясняться, прогоняя сон, и я вспомнил события прошлого дня и то, что заснул, обнимая вовсе не девушку из борделя, а незнакомку из леса.
— Это ты сошёл с ума, если решил, что раз помогаешь нам выбраться из леса и спас от вепря, то я .. то ..., — ее щеки залились румянцем, и она не договорила.
— То ты отдашься мне? — помогая подобрать слова, сказал я, улыбаясь и опираясь на ствол сосны.
Вся абсурдность ситуации стала наконец-то ясна, и теперь я наслаждался смущением незнакомки. Она была такой настоящей, не играя в фальшивое смущение на людях, а после показывая свою истинную суть, ныряя ко мне в постель в одной полупрозрачной сорочке в надежде на то, что подговоренные дуэньи вовремя явятся и застанут нас в весьма пикантной ситуации, после которой мне непременно придётся жениться. Было видно, что девушка чиста и невинна и говорить о подобных вещах она не привыкла.
Почему-то в голове сразу возник вопрос, а целовал ли ее когда-нибудь жених? При мысли, что да и не раз, ладони зажгло, и я заметил, что на кончиках пальцев заискрился огонь. Но я уже давно не был юнцом, который не может совладать со своей магией, поэтому такое своеволие стихии меня несколько выбило из колеи и я скрестил руки на груди, пытаясь унять жар в ладонях и стараясь принять самый непринужденный вид, чтобы не напугать девушку.
А она ещё больше потупила взгляд, но все-таки ответила:
— Да. И ... я не такая.
— Я знаю, прости если испугал. Просто я подумал, что сейчас нахожусь в другом месте, и принял тебя за другую..,— попытался объяснить я, не вдаваясь в подробности.
Почему-то распространяться о своих регулярных похождениях в бордель и многочисленных замужних любовницах в присутствии этой девушки мне совсем не хотелось.
— Другую..., — повторила она и мне на секунду показалось, что в ее голосе послышалась грусть.
Хотя с чего ей было грустить о том, что у меня кто-то есть. Поэтому отогнав эту глупую мысль, я попытался еще больше успокоить девушку.
— Да , другую. Так что не переживай, на твою честь и достоинство я не претендую. Уж поверь, найдётся достаточно желающих подарить мне их добровольно, — сказал я , вспоминая всю женскую часть дворца, начиная от служанок, что регулярно засыпали в моей постели и заканчивая жёнами герцогов, которые тоже были частыми гостьями моих покоев. — Поэтому мне нет смысла принуждать к этому кого-либо, в том числе и тебя. Кстати, может, ты наконец назовёшь своё имя?
— Веринерия.
— Ну вот, теперь я хотя бы знаю, с кем провел ночь, и чья прекрасная ладонь отпечаталась на моем не менее прекрасном лице.
— Что? Да ты... Ты! — раздались ее возмущённые возгласы и в меня полетел камзол, а я улыбнулся, ловя его и вдыхая аромат жасмина и морошки, которыми он пропитался за ночь.
— Ты что, не считаешь мое лицо прекрасным?!— я изогнул бровь и посмотрел в ее глаза.
Почему-то захотелось услышать , что ей нравится моя внешность, но ответить она ничего так и не успела.
— Чего вы так шумите и мешаете приличным созданием спокойно спать, — раздалось недовольное бурчание с сосны и девушка, закончив тем самым наш разговор, поспешила к дереву, чтобы помочь манору слезть.
Веринерия
Как же хорошо я сегодня выспалась. Спать было совсем не холодно, потому что сзади лежал большой и тёплый кот. Я плотнее прижалась к нему и не сразу поняла, что на моей талии лежит вовсе не пушистая лапа, а самая обычная человеческая рука, которая медленно поползла вверх и самым нахальным образом схватила меня за грудь.
Я даже подумать не успела, как влепила наглецу пощёчину.
Натаниэль сначала набросился с обвинениями, но как оказалась , толком не проснувшись, он принял меня за другую, поэтому и допустил такую вольность .
От осознания того, что он где-то ночует в компании девушки и явно не о погоде с ней разговаривает, мне почему-то стало неприятно. Но, быстро подавив в себе это совершенно неуместное чувство, я попыталась сосредоточиться на нашем разговоре. А Натаниэль убеждал меня, что ни в коем случае не посягнул бы на мою девичью честь. И эти слова тоже вместо облегчения вызвали обиду. Неужели он считает, что я для него недостаточно хороша?
Интересно было бы посмотреть на ту, что скрашивает его ночи...Но и эта глупость быстро выветрилась из моей головы , стоило только Натаниэлю, после того как я назвала ему имя , ответить:
— Ну вот, теперь я хотя бы знаю, с кем провел ночь, и чья прекрасная ладонь отпечаталась на моем не менее прекрасном лице.
Кажется, если бы не так вовремя проснувшийся Берт, то на Натаниэле помимо красного следа на щеке от моей ладони , появилось бы еще пара синяков.