по реакции организма на определённые вопросы выясняется правдивость его ответов.
— И что, есть какая-то польза от применения этого полиграфа? — заинтересовалась Ревекка.
— Насколько мне известно, — заявил Анджан, — лишь единицы, специально обученные, могут обмануть детектор. Для неподготовленного человека достаточно каких-то полчаса чтобы с вероятностью девяносто девять процентов обличить его во лжи.
— Да. Это интересное предложение! — вскинулась Фиалка. — Тащи сюда свою схему. Что ещё можешь предложить?
— Я могу на любом расстоянии от субъекта выяснить степень его виновности перед Республикой. — объявил Анджан.
— Как это? — удивилась женщина.
— Да всё так же, как я нашёл дочку товарища Эрнандес, — пояснил парень. — Через Всепланетную Инфосферу.
— Но это не будет иметь юридической силы, за что ты так рьяно борешься — возразила Ревекка.
— Я против оголтелого красного террора. Но если я выявлю явную измену, несущую опасность Революции, то это только пойдёт на пользу испанскому народу. В этом случае миндальничать незачем. К моей услуги можно прибегать в редких случаях, когда доказательств недостаточно.
— В этом предложении тоже есть смысл, — согласилась комиссар. — Ты готов пожертвовать своим драгоценным временем для дела Революции?
— Я готов пожертвовать своим драгоценным временем не ради Революции, а ради победы Республике в Гражданской войне, — пояснил Пётр. — А ещё я могу подключить к подобной работе Ольгу.
— А Головина то причём? — удивилась комиссар.
— Ты помнишь её чудесное воскрешение в Омске в госпитальном подземелье?
— Да, конечно, — подтвердила Ревекка.
— Вот тогда-то она получила особые способности, сходные с моими.
— Да неужто?! — всё ещё сомневалась собеседница.
— Мне побожиться? — иронично улыбаясь, спросил Пётр.
— Не нужно. Я тебе верю, — Фиалка отмахнулась от такого предложения. — Да и иконы тут у меня нет. Это было бы чудесно привлечь Ольгу!
— Я переговорю с Ольгой, — пообещал парень, — только у меня есть одно условие.
— Какое ещё условием? — подозрительно выгнула брови Фиалка.
— Мы будем помогать вам инкогнито, — выдвинул требование Анджан. — Никто кроме тебя не должен об этом знать. Могут возникнуть такие ситуации, когда в заговоре примут участие руководители высокого ранга и стереть в порошок таких свидетелей, как мы с Олей, для них будет проще пареной репы.
— Да ты прав, — согласилась Фиалка. — Обещаю хранить в тайне твоё участие в нашей борьбе.
Выйдя из кабинета комиссара, Пётр буквально лицом в лицо столкнулся с Алексией Эрнандес. Красавица сделала притворно-недовольное лицо и обратилась к Анджану без всяких предисловий:
— Как нехорошо с вашей стороны врать, товарищ Педро! Обещали навещать нас с дочерью, а сами даже глаз не кажете!
— Когда это я мог вам это обещать? — парень буквально опешил от подобного наезда. — Когда я покидал вашу милую квартиру, вы спали сном праведницы.
— Вы пообещали моей дочурке, что обязательно придёте справиться о её здоровье. — пожурила женщина. — Моя Ванита каждый вечер спрашивает, когда придёт сеньор Педро.
— Даже так! — Пётр почесал нос в некотором смущении, внимательно посмотрел в глаза Алексии и улыбаясь объявил. — Ну коль я обещал, то обязательно приду.
— Когда тебя ожидать? — лукаво улыбаясь, поинтересовалась женщина.
— Сегодня вечером и ожидать. — заверил Анджан. — В какое время будет тебе удобно, товарищ Эрнандес.
— В шесть вечера тебя устроит? — предложила Алексия.
— Вполне. — согласился Пётр.
— Тогда жду тебя в шесть вечера, — заключила собеседница, протягивая руку для прощания.
— До встречи, — Пётр пожал протянутую руку, дождался, когда Алексия скроется в соседнем кабинете, а сам направился на выход, сел в машину и поехал на фабрику.
В приёмной его опять ждал стол, заставленный всякой снедью. Пётр пригласил секретаршу и предложил выбрать приглянувшиеся ей дары. После этого он отложил для вечернего визита коробку с домашними пирожными и корзину с фруктами и вином. Обедать в ресторанчик напротив он не пошёл, а утолил голод подарочным пастисом, каталонским картофельным пирогом с мясом и грибами, и чаем. Ему удалось осилить только половину этого сытного блюда.
Основательно подкрепившись, Анджан позвонил Фёдору и пригласил забрать его ежедневный «продуктовый набор». В другую корзинку он сложил похожее по составу продуктовое ассорти и отнёс его Ольге Берг. Ольга ожидала роды к концу этого месяца и даже попросила Роберта попросить отпуск ко времени разрешения от бремени. Свою долю «подношений» она честно заработала, разыскивая людей в Инфосфере по просьбе Петра.
Вернувшись в офис, Пётр взял третью корзинку с продуктовым набором и направился по знакомому адресу Алексии Эрнандес.
Его встретила Ванесса. Она с детской непосредственностью ухватилась за корзинку с фруктами со словами:
— Как чудесно! Это всё мне!
Она взялась за ручку увесистой ивовой корзинки и тужась побежала с нею на кухню. Алексия вошла туда же с коробкой пирожных. Ванесса достала из кошёлки бутылку вина и поставила на стол приговаривая:
— А вот для вина я ещё не доросла. Оно пусть будет для взрослых.
— Я приглашала в гости товарища Педро, а к нам пришёл настоящий маг. Был бы декабрь, я б решила, что сегодня Новедад (Рождество**), — смеясь заявила Алексия.
В это время Ванина аккуратно выложила фрукты: яблоки, груши и апельсины в вазу на высокой ножке и подбежала к взрослым.
— Сеньор Педро, — сказала она чистым звонким голосом, глядя гостю прямо в глаза — Мама сказала, что вы мой сальвадор, спаситель.
— Получается так, — согласился Пётр.
— А как вам удалось отыскать меня в той яме? — спросила она.
— Оттуда помогли, — ответил Анджан, указывая головой наверх.
— А кто там? — непонимающе переспросила девочка. — Бог? Но ведь нам в школе говорили, что бога нет! Тогда кто?
— Мне помогла тебя найти твоя ангел-хранитель, — серьёзно пояснил Пётр. — Она указала мне путь к тебе.
— Ух ты! Это правда? — воскликнула Ванесса и недоверчиво посмотрела вначале на гостя, а потом на мать.
Алексия только ласково улыбнулась и кивнула в ответ.
Девчушка, соскучившаяся по отцовской ласке, льнула к уже не к чужому человеку, а к своему Спасителю. Отца она уже почти забыла. Тот оказался в числе тридцати семи человек, погибших во время Революции 1934 года в Барселоне.
Поужинав, натрескавшись фруктов и вдоволь наговорившись с гостем, девочка быстро угомонилась в своей постели и почти сразу заснула. Только тогда Пётр и Алексия смогли спокойно пообщаться за бокалом вина, принесённого гостем.
На литровой бутылке отсутствовала наклейка, что указывало на алкогольный десерт домашнего изготовления, что совсем не портило впечатления от чудесного напитка золотистого цвета с медовым оттенком. Обладая сложным ароматом фруктов в сахарном сиропе, то ли дыни, то ли абрикоса, этот чудесный напиток обволакивал нёбо приятной сладостью, со сложным, но приятным послевкусием ароматных трав и тонкими оттенками дыма. Такого вина Анджан ещё ни разу не пил в своей жизни.
Но самыми сладостными и нежными оказались объятия и ласки молодой испанки, целую вечность не знавшей мужчины. Она выплеснула на него