class="p1">Они растерялись. Гуратин начал что-то мямлить, но Пин-Ли шикнула на него. Мензах шагнула вперед, встревоженно глядя на меня. Теперь она стояла ближе всех, а Гуратин и остальные расположились полукругом у нее за спиной. Бхарадвадж сидела в кресле чуть поодаль.
– Откуда ты знаешь? – спросила Мензах.
Даже через камеру мне было непросто. Я попробовал притвориться, что лежу в своем боксе.
– Если бы компания хотела вас убить, она бы отравила вашу еду или воздух через систему переработки. Компания предпочла бы имитировать несчастный случай.
Только тут до них дошло, насколько просто для компании устроить диверсию в системе жизнеобеспечения.
– Но это, конечно же… – начал Ратти.
Выражение лица Гуратина посуровело.
– Этот автостраж уже убивал людей, которых обязан был защищать. Он убил пятьдесят семь рабочих на руднике.
Помните, я говорил, что хакнул модуль контроля, но так и не стал серийным убийцей? Это не совсем так. Просто я уже был убийцей.
Объясняться не хотелось. Но надо было.
– Я взломал модуль контроля не ради того, чтобы убивать клиентов, – сказал я. – Его закоротило, потому что тупая компания закупает только самые дешевые комплектующие. Когда модуль вышел из строя, я потерял контроль над системами и убил людей. Компания починила меня и установила новый модуль контроля. И я взломал его, чтобы такого больше не повторилось.
Мне кажется, так все и было. Наверняка я знаю одно – когда я взломал модуль, такого больше не повторялось. Так вся история звучит лучше. А я смотрю достаточно сериалов и знаю, как должны звучать подобные истории.
Волеску это огорчило. Он слегка дернул плечами.
– Судя по личным логам автостража, которые вытащил Гуратин, это похоже на правду.
Гуратин нетерпеливо развернулся к нему.
– Логи подтверждают лишь то, что автостраж верит в правдивость этого рассказа.
Бхарадвадж вздохнула.
– И все же я сижу здесь живая.
На сей раз тишина была недоброй. По сети я видел, как неуверенно заерзала Пин-Ли и переглянулась с Оверс и Арадой. Ратти потер лицо. Затем Мензах тихо спросила:
– Автостраж, у тебя есть имя?
Я не очень понял, чего она хочет.
– Нет.
– Он называет себя Киллербот, – сказал Гуратин.
Я открыл глаза и посмотрел на него. Не смог себя перебороть. По их выражениям я понял, что все мои чувства отразились на лице, а я это ненавижу.
– Это личное, – пробормотал я.
На этот раз пауза затянулась.
Через некоторое время Волеску сказал:
– Гуратин, ты хотел знать, как он проводит время. Именно это ты и искал в логах. Расскажи остальным.
Мензах подняла брови.
– И?
– С тех пор как мы приземлились, он скачал семьсот часов развлекательных программ. В основном – сериалы. Какой-то сериал под названием «Лунный заповедник». – Он покачал головой, словно не веря собственным ушам. – Вероятно, он использовал их, чтобы шифровать данные для компании. Не мог же он все это посмотреть, мы бы заметили.
Я фыркнул. Он меня недооценил.
– Это тот сериал, где адвокатша колонии убила руководителя службы терраформирования, который был донором органов для ее ребенка?
Я не сумел с собой совладать и встрял:
– Она его не убивала, это наглое вранье.
Ратти повернулся к Мензах.
– Он и правда это посмотрел.
На ее лице отразился живейший интерес, а Пин-Ли спросила:
– Но как ты взломал модуль контроля?
– Все оборудование компании одинаковое.
Однажды я получил обновление, включающее все спецификации систем компании. Я торчал у себя в отсеке и, когда мне нечем было заняться, копался в кодах модуля контроля.
Гуратин, похоже, остался при своем мнении, но промолчал. Я решил, что прибавить ему нечего, так что теперь моя очередь.
– Вы ошибаетесь, – сказал я. – Система жилмодуля позволила вам прочитать мой журнал, позволила выяснить про взломанный модуль. Намеренно, это часть диверсии. Она хочет, чтобы вы перестали мне доверять, потому что я пытаюсь сохранить вам жизнь.
– Мы не можем тебе доверять, – сказал Гуратин. – Нужно тебя обездвижить.
Мысль интересная, только есть одно «но»…
– Ничего не выйдет.
– Почему это?
Я скатился со стола, схватил Гуратина за горло и прижал к стене. Быстро, слишком быстро, чтобы он успел среагировать. Я дал им секунду, чтобы оценили случившееся и охнули. Волеску испуганно икнул.
– Потому что сеть жилмодуля вам наврала, сказав, что я обездвижен, – заявил я.
Гуратин побагровел, но не в той степени, в какой это произошло бы, если бы я надавил. Прежде чем кто-либо успел пошевелиться, Мензах спокойным и ровным голосом попросила:
– Было бы неплохо, если бы ты опустил Гуратина.
Она и впрямь хороший командир. Обязательно взломаю ее файл и запишу это туда. Если бы она разозлилась, заорала, позволила остальным запаниковать, то даже не знаю, что произошло бы.
– Вы мне не нравитесь, – сказал я Гуратину. – Но мне нравятся остальные, а по какой-то неизвестной мне причине вы нравитесь им.
Потом я его опустил.
И сделал шаг назад. Оверс подошла к Гуратину, а Волеску схватил его за плечо, но Гуратин отмахнулся. Я не оставил даже следа на его шее.
Я по-прежнему наблюдал за ними через камеру: это проще, чем смотреть напрямую. Мой скафандр был разорван, и кое-какие органические и неорганические части торчали наружу. Я этого терпеть не могу. Они так и стояли, не шевелясь, оцепенев от шока. Затем Мензах резко вдохнула и спросила:
– Автостраж, ты можешь запретить жилмодулю доступ к записям камер безопасности из этой комнаты?
Я уставился на стену прямо над ее головой.
– Когда Гуратин сказал, что знает про взломанный модуль контроля, я уже это сделал, а потом удалил ту часть записи, где он это говорит. Аудио- и видеоданные с камер передаются в сеть жилмодуля с пятисекундной задержкой.
– Хорошо, – кивнула Мензах. Она пыталась наладить зрительный контакт, но сейчас я был на это неспособен. – Без модуля контроля ты не обязан выполнять наши или чьи-либо еще приказы. Но так продолжалось все время, пока мы здесь.
Остальные затихли, и я понял, что она говорит это не столько для меня, сколько для них.
– Я хотела бы, чтобы ты остался частью нашей группы, – продолжила она, – по крайней мере, до тех пор, пока мы не уберемся с этой планеты в безопасное место. Когда это случится, мы обсудим, чего ты хочешь. Но клянусь, о сломанном модуле я не скажу ни компании, ни кому-либо другому за пределами этой комнаты.
Я выдохнул, умудрившись сделать это почти незаметно. Конечно же, Мензах пришлось так сказать. Что еще ей оставалось? Я начал прикидывать, верить ей или нет и насколько это важно, и тут понял, что мне все равно. И раньше было