— Значит, так. К клиентам пока не суйтесь. Вот ваше место — у стены. Эта штука называется терминал открытого доступа. Чтобы она включилась…
— Чилти, давайте сразу определимся. Я умею включать терминал, работать с инфосетью, заваривать кофе в кофеварке. Еще я курю. Называть меня лучше сокращенно — Сашей. Я так привыкла. Что еще? А, да. Я действительно пен-рит. Но это еще не повод считать меня непроходимой дурой. Давайте лучше сразу к делу…
Она несколько секунд похлопала ресницами, переваривая информацию, потом кивнула.
— Все просто. Сейчас нас всего работает четыре человека, по два на смене. Наша смена на этой неделе — дневная, на следующей — вечерняя. Моя работа — поговорить с клиентом, помочь ему оформить заказ. Вы в это время с его личной карточки переносите информацию в нашу базу. Давайте включим терминал, я покажу, где смотреть. Вот. Здесь у нас дежурный технолог. Заказ направляете ему, он сообщает, куда нужно перегнать машину, и срок выполнения работы. Вообще-то и один человек со всем этим справляется, но в последнее время нагрузка растет. Так что, возможно, через день или два и вам придется поработать с людьми. Ну, как? Все понятно?
— Да в общем, все.
Кроме всего прочего мне понятно, что работа эта высосана из пальца, специально чтобы трудоустроить несколько человек. Вся эта ерундень с заказами может оформляться клиентом самостоятельно, через личный терминал.
Впрочем, вскоре выяснилось, что Чилти во многом права. Как только офис открылся, к нам потянулись несчастные владельцы поломанной техники. Основная причина обращений — система безопасности флаера блокирует режим взлета. Причину блока рядовые владельцы машин, понятное дело, не знают. И вот я тупо пересылаю безымянному пока технологу один и тот же код, а он мне в ответ — одно и то же сообщение: стоянка диагностики номер четыре, работа будет выполнена завтра до полудня, вызов мастера на дом — завтра с обеда. За отдельную плату. Справки по локальному номеру…
Чилти все это озвучивает клиенту, вручает распечатанный мною заказ, требует завизировать запись, вежливо прощается. Так тянется до обеда. Обед — пятнадцатиминутный перерыв, когда одна смена передает дела другой смене.
— Хочешь экскурсию? — предлагает Челти, — Тут есть интересные места.
Ну что же, пойдем. Начальница где-то через час совместного сидения в офисе перестала видеть во мне пен-рит и даже прониклась душевным расположением. К тому же сразу видно, что она любит поболтать, а слушатели находятся редко. Девчонке двадцать лет, она окончила какой-то здешний техникум, но работать по специальности не пошла: химия не ее призвание. В офисе ей нравится, но все время хочется какого-то праздника, перемен к лучшему. Не то состаришься, так ничего и не увидев. Этим летом она отдыхала на курорте у моря. Целый год собирала деньги на хороший отель. Там было здорово. Красивые пляжи, парни, жара. Коктейль в шезлонге, бассейн, массаж.
Воспоминаний на всю зиму. А как только отпуск, так снова туда же. Чтобы все повторилось. Правда, здорово?
Я ее слушаю и чувствую себя старухой. В мои двадцать восемь, оказывается, можно запихнуть десяток ее жизней, и еще останется место. А что на счет повторить лучшие моменты жизни…
Верните мне мой космос, и я буду счастлива.
А если это нельзя, если это не по законам жанра, верните мне последние сутки в поселке пен-рит. Но переиграйте так, чтобы Гилоис все-таки опоздал с трансформацией.
Потому что, как оказалось, смерти ждать страшно. Но куда страшней ждать жизни…
В новом, блин, качестве.
За короткое время моя новая знакомая продемонстрировала мне все помещения, куда имела доступ. Показала даже, где кабинет хозяина мастерской. Больше прочих мест ее привлекала комнатка, где отдыхали механики. Там молодые парни завсегда были рады хорошенькой девушке. А на меня вылупились так, что челюсти поотвисали. А ведь вроде бы те же у меня две руки, две ноги, нет третьего глаза, и хвост не растет. Но пен-рит видно сразу. Слишком белые волосы. Правильные черты лица, у женщин — всегда кукольные, миловидные. У пен-рит мимика беднее, чем у людей, взгляд рассеянный. Всегда бледно-голубые глаза, как у двухнедельного котенка. Чужак из другого мира вряд ли заметит эти признаки, скорей всего отнесет их к какой-то особой этнической группе. Но местные никогда не ошибаются. И очень мало актеров, способных достоверно сыграть подобных мне, потому что есть еще какое-то отличие. Не столько внешнее, не уловимое на первый взгляд, но определяющее. Мы — другие. Мы — отдельно.
Потом Чилти привела меня в собственно мастерские. Четыре цеха, первые два — по замене деталей, один по усовершенствованию, и самый дальний и самый востребованный — диагностика.
Отчетливо повеяло чем-то из совсем уж давнего детства. У деда была маленькая мастерская сельхозтехники, я много времени проводила в ней, когда родители отсылали меня с фермы в научный городок. Городок я ненавидела, мастерскую — обожала. Во всяком случае, сейчас мне кажется, что было именно так.
Интересно. Когда-то я разбиралась немного в устройстве малых катеров, на уровне мелкого ремонта. Это если после посадки на планете икс что-то забарахлит, а сервисной базы — вот досада — не окажется рядом. Может, справлюсь и со здешними флаерами? Они не должны быть слишком сложно устроены…
Чилти заметила мой интерес к железу, спросила:
— Ты в этом что-нибудь понимаешь?
— Очень мало. Но, если припрет то, наверное, сделаю. А у нас на терминалах что, и вправду открытый доступ?
— Ну да.
— И фильтры не стоят?
— А зачем?
— Ну, например, если вдруг мне захочется полазить в инфосети в личных целях и в рабочее время?
Чилти рассмеялась:
— Так у нас же нет времени. Сама видела. Да и незачем нам… или у тебя есть знакомые на других планетах?
— Да нет… но хочу проверить кое-что.
— В инфосети? А у тебя что, нет имплантанта?
— Я же пен-рит. Нам не полагается.
— Так в чем дело? Пойдем ко мне домой. У меня доступ свободный и неограниченный. И не придется рабочее время на такую ерунду тратить. Только не сегодня, ладно? Сегодня у меня гости.
— Возвращаемся? — Спросил Майкл.
Калымов кивнул. Квартиру они осмотрели несколько раз, единственное, что удалось выяснить, хозяйку из дома забрали, причем вероятней всего, в тот же день, когда отсюда бежали Игорь и Ламиэни. Вероятней всего, в момент похищения, если это было похищение, Сашка была жива.
Уходить не хотелось. Игорь напоследок еще раз заглянул в кухню. Забрал со стола сигареты, на них похитители не позарились, хотя марка считается здесь чуть ли не элитной. Что еще? В холодильнике пусто. Слова хозяйки о том, что в этом доме еда больше никому не понадобится, оказались пророческими. Глаза скользнули по простенькому кухонному синтезатору, по довольно приличной кулинарной установке, название которой переводится на русский как "умная печка", по двери, которая, по логике, ведет в подвал. На подоконнике умирало местное комнатное растение, похожее на помесь белого кактуса и перекати-поля. Полить? Все равно цветочек обречен. Не будем продлевать агонию.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});