-Ты, как вижу, воспылала к сему молодцу?
-Маменька, - улыбнулась виновато Софья. - Не получится у меня стать такой, как Марта или Люси... Мил он стал с тех пор, как увидела, а теперь и дороже никого нет.
-Забыть его следует, - строго смотрела мамка Дина. - Не подпускать боле. Всю душу изранит... Ведь он — граф.
-Кто?... Граф? - удивилась с подступившими слезами Софья и отвела взгляд в сторону, пытаясь понять происходящее, но сердце верило любви.
-И плакать не стоит, - заметила её состояние мамка Дина. - У таких, как он, в невестах иные ходят. Ты для развлечения, для романтики! Ты должна быть весела вопреки,... на зло судьбе. Не раз говорили, гусары умеют любить, что ты и познала... Соблазнять умеют, как никто... Это самые лучшие любовники, романтики!
-Оставь меня, мама Дина, - молвила Софья, так и уставившись задумчиво в сторону.
Ничего пока больше не было сказано. Мамка Дина покинула шалаш и направилась к подходившему Даниле. Довольный тот было уже прошёл мимо, как остановила она, твёрдой рукой упёршись ему в грудь:
-Куда это ты, Протасов?
-К Софье, - усмехнулся он так, будто поражён, что подобный вопрос ещё имеет место быть.
-Деньги плати за каждый час, проведённый с нею, - взирала горделиво мамка Дина.
-Ты с ума сошла? Я наоборот, прошу вернуть мне те деньги, что платил, - не менее горделивый сделал вид Данило. - Забираю я её и не позволю ею торговать.
-Тон измени! - приказом воскликнула мамка Дина, обратив внимание многих гусаров на себя, а дальше прошептала. - Ты даже не знаешь, кто она! А я скажу... Из семейства Львовых она. Львовых... Ясно ли? Львова Софья Семёновна.
Данило смотрел исподлобья в ответ. Был поражён так, будто его пронзила пуля врага. Но, выдержав паузу, он приблизился к глазам не ожидавшей того мамки Дины и с усмешкой повторил:
-Забираю я её и не позволю ею торговать.
С этими словами он развернулся и направил шаг к оглянувшемуся генералу, перед которым тут же предстал со своим вопросом...
* - «К амуру», А. П. Беницкий, 1805г.
Глава 21
Не долго оставалась Софья в шалаше после всего, что сказала ей мамка Дина. Сразу нашла взглядом милого, который тем временем о чём-то говорил с генералом. Тот отвёл беседовать в сторону, к заброшенному сараю, у которого никого вокруг не было, и положил ему на плечо руку, словно в чём поддерживал. Данило внимательно слушал генерала и в самом конце подчинённо кивнул.
Откланявшись, Данило тут же заметил возлюбленную и направился к ней. Однако удалиться от заброшенного сарая не удалось. Вышедший перед ним Пётр наставлял саблю и улыбался:
-Не забывай упражняться, Протасов!
Выхватив свою саблю, Данило играючи отражал медленное нападение противника.
-Дуэль наша должна состояться, - улыбался Пётр, но улыбка была натянутой, показывающей неприязнь.
-На саблях рискнёшь биться? - усмехнулся Данило, продолжая отражать его медленные удары.
-Это мы ещё увидим, - отвечал Пётр, вновь и вновь нападая, будто играл, от чего никто вокруг не принимал всерьёз данной битвы.
-Насколько знаю, здесь дуэли запрещены, - вздёрнул удивлённо бровью Данило и сделал выпад, попытавшись будто уколоть противника.
-В Петербурге встретимся однажды, - кивнул намёком Пётр и остановился.
Молча смотрел Данило ему в ответ, после чего поспешил всё же к так и стоящей у шалаша любимой.
-Что случилось? - испуганно смотрела она, будто переживала за случившуюся странную битву между ним и Петром.
Данило заключил её в объятия и прошептал:
-Он был у тебя в шалаше тогда...
-Но ничего не было,... я же говорила, что прогнала, - переживала Софья и застыла в руках любимого, услышав его признание:
-А я вызвал его на дуэль, прежде, чем тогда к тебе пришёл. Она должна будет состояться.
-Нет,... умоляю, - упёршись руками в его грудь, смотрела взволнованно Софья. - Никаких дуэлей... Никогда... Я не переживу.
-Родная, - ласково улыбнулся счастливый услышать подобное Данило и одарил её губы поцелуем.
Однако Софья, вдруг будто смутившись или растерявшись, отошла в сторону.
-Душа моя, - прикоснулся Данило к её плечам, а чувствовал, что её терзает нечто большее.
-Кто же ты на самом деле? - вопросил она, закрыв глаза. - Граф?
Он тут же догадался, в чём дело, и оглянулся на мамку Дину. Та стояла у кухни с Мартой и Люси, по виду которых, по их взглядам, сразу было ясно: знали они уже о происходящем...
-Вот, почему у ладанки твоей висит буква Л, - усмехнулся Данило, и Софья оглянулась:
-Что?
Любуясь милой, Данило чуть наклонил голову и улыбнулся:
-Львова ты.
-Кто? - не понимала Софья, а сердце будто подсказывало нечто, вызывая слёзы подступать к глазам.
-Софья Семёновна Львова, - улыбнулся её любимый. - Так и сказала мне мамка Дина. Но мне всё равно... Я только что договорился с генералом, что буду одним из тех, кто будет увозить вас всех в Петербург. Отпущены будут восвояси мамка Дина с твоими подругами. А ты... Я заберу тебя... Если не хочешь остаться с ними и жить, как они, - говорил Данило всё более взволнованно, но по глазам любимой видел, что желает она быть с ним. - Увезу тебя, заберу с собой, согласна?
-Да, - кивала Софья, наполняясь радостью, и тут же вновь оказалась в крепких объятиях милого, так же крепко обнимая и его.
-Прочь руки от неё! Она ещё пока что моя! - с возмущением подошла к ним мамка Дина и отдёрнула Софью за свою спину.
Поражённая гневом её, Софья испуганно смотрела на любимого, а, встретившись со взглядом мамки Дины, виновато опустила взгляд.
-Прочь к себе! - указала та ей, и Софья убежала в шалаш.
-Я предупреждала, девочек моих в обиду не дам! Через мой труп пройдёшь к ней, если не заплатишь! - прикрикнула она улыбающемуся Даниле, и он, отступая уйти прочь, молвил:
-Ничего у тебя не выйдет больше.
-Её и без меня тебе не отдадут, - сказала она уже вслед.
На мгновение Данило остановился, но, так и не оглянувшись, продолжил путь дальше. Остановившись у Сержа, что-то ему кратко рассказал, и тот, обняв за плечи, повёл к сараю, возле которого собралось большое количество гусар.
Они то радостно беседовали, то выносили из сарая сброшенные там доски и брёвна. Нанесли побольше сена со своих телег, чтобы можно было удобнее отдыхать вместе, и стали созывать товарищей присоединиться к веселью.
Данило скорее принёс из кухни ведро и стал вливать в него всё, что гусары подавали: и шампанское, и портер, и бургундское. Тем временем Валерий подвёл своего коня, и под гул отрадных криков гусар с того сняли одну из подков, которую бросили в ведро с получившимся напитком...
Выйдя из своего шалаша, Софья наблюдала за происходящем у сарая. Мамка Дина не замедлила тут же подойти:
-Любуйся... Сейчас устроят кутёж, напьются, а утром будут сонными передвигаться к новому месту лагеря. И как только генерал позволяет сие безобразие?
-Почему нельзя любить? - взглянула Софья в её сочувственные к ней глаза.
-Люби, - пожала плечами мамка Дина. - Коль познать желаешь вкус разочарования... Генерал мне сообщил, завтра нас повезут к Петербургу. Я знаю, кого он отправит с нами.
-Разреши мне самой выбрать судьбу? - смотрела Софья, сама себе удивившись, что смогла сказать что-то, что исходило искренне, от души, а не то, что кто-то желает услышать.
-Смелее сделалась, - засмеялась мамка Дина. - Хорошо он тебя сделал свободной! Лишил любого стеснения, наглостью одарил. Ступай с ним, ступай, не буду держать уж, - махнула она рукой. - Но помни,... твои родные — враги его семьи.
-Что? - думала, ослышалась, Софья, но мамка Дина ушла в свой шалаш, оставив её одну среди наступающей ночи и шума разгулявшихся гусар...
Глава 22