Читать интересную книгу Журнал Наш Современник №3 (2003) - Журнал Наш Современник

Действительно, для Рейгана и его администрации все средства были хороши, чтобы свести счеты с “империей зла”, которая не допускала амери­канские корпорации к нефти Ирака, Казахстана, к газу Туркмении. Моджахеды для них были не борцами за свободу, а наемниками в войне за захват иссякающих ресурсов. Руководили этими наемниками не сами американцы, а по их поручению пакистанская разведка ИСИ. За годы войны ИСИ подмяла в Пакистане все власти, гражданские и военные, став государством в госу­дарстве. Что имело более опасные последствия, чем даже расползание по миру ракет “Стингер”.

Это ИСИ начала осуществлять программу ядерного вооружения Пакистана. Об этом скоро узнали в Индии и решили обзавестись своим ядерным воору­жением, потому что прекрасно сознавали, с кем им придется иметь дело. И через десять лет, к началу XXI века, два непримиримых противника — Индия и Пакистан имели такой ядерный потенциал, который может повлиять на исход войны. Исламисты, заполучив ядерное оружие, стали вести более агрес­сивную политику. Всякий раз, когда Индия, в ответ на набеги и убийства кашмирских террористов, мобилизует и стягивает войска к границам Паки­стана, военные власти Пакистана демонстративно начинают ядерные испытания. Они точно рассчитали, что Индия первой не применит ядерного оружия. Сами они, одержимые фанатизмом, вполне могут это сделать. Они понимают: что бы ни случилось, Пакистан — главная опора США в Афганистане и в Средней Азии. Путь нефтепроводов и газопроводов к Индийскому океану пройдет через Пакистан.

Мир со страхом наблюдает, как непоследовательно США ведут борьбу против распространения оружия массового уничтожения. Эту задачу Совет Безопасности ООН им не поручал. Ведут ее не только непосле­довательно, но и корыстно. Невероятно, чтобы ЦРУ и Пентагон не знали о том, что их ближайший союзник Пакистан десять лет работал над созданием ядерного оружия. Невероятно, чтобы Пакистан своими средствами его изготовил. В то же время США раздувают истерию вокруг Ирака, Ирана, Северной Кореи. Строят атомную электростанцию в Северной Корее и возражают против строительства аналогичных реакторов в Иране, бомбят их в Ираке. Кто будет уважать и считаться с таким несправедливым самозванным мировым жан­дармом?!

История с бен Ладеном показательна в том смысле, что в ней четко проявляются тактические совпадения и стратегическая противо­полож­ность  интересов исламистов и американцев. Как только советские войска покинули Афганистан, американцы прекратили поставки в армию “афганцев” бен Ладена. Преодолевая сопротивление Пентагона, госу­дарственный департамент пытался распустить эту исламистскую армию. Дипломаты, видимо, сообра­зили, что будет означать приход к власти в Кабуле религиозных фанатиков типа Саняфа или наркобарона Хекматьяра. Это означало бы установление экстремистской диктатуры религиозной ориен­тации. Исламская революция в Иране показала, что такие режимы неизбежно становятся антизападными и нацеливают главный удар на США.

Американцам нужны умеренные, податливые режимы, как в Заливе, как в Саудовской Аравии. Но, видимо, они уже не владеют ситуацией, потому что и сейчас они стоят вновь перед такой же дилеммой в Афганистане, как тогда, в 1989 году. Более того, сценарий, подобный падению шаха, стано­вится весьма вероятным в Саудовской Аравии . Организуя исламистов, Вашингтон не понял разницы между традиционным исламом и религиозным фанатизмом исламистов. Фанатик не может быть умеренным. Тогда американцы не оценили верно и еще одну перспективу: превращение Пакистана в исламистское государство на службе террористов. Встреча руководителей разведки ИСИ, бен Ладена с главой саудовской разведки принцем Турки и высокими гостями из ЦРУ произошла в конце 1991 года в Гринс-отеле в Пешаваре. ЦРУ обещало возобновить помощь бен Ладену, преодолеть сопротивление своих дипло­матов. Разведчики высоко оценивали боевые возможности армии бен Ладена, его легендарных “афганцев”-арабов. На этом совещании было решено, что бен Ладен поможет наркобарону Хекматьяру утвердиться в Кабуле и подавить сопротивление племенных вождей. Хекматьяр был пуштуном, а Рабани и Массуд — таджиками. Начиналась гражданская война между племенами. Сама пакистанская разведка, особенно в Пешаваре, наполовину состоит из пуштунов.

Бен Ладену было поручено привычное дело: поставки оружия экстре­мистским отрядам Хекматьяра. В этот раз перевалочной базой был избран не Стамбул, а Хартум. Бен Ладен хорошо знал Судан. К тому же в 1989 году там утвердился исламистский режим. Исламистский генерал Омар эль Башир совершил государственный переворот и передал власть Хасану эль Тураби. Этот ученый, выпускник одного из лондонских университетов и доктор права Сорбонны, задался целью создать единый фронт исламизма. Борьбу с Западом он избрал в качестве объединяющей платформы. “Аллах более могу­ществен, чем Запад” — вот его простой и понятный лозунг. Он учил со знанием дела: “Декадентский Запад — сила бездуховная и тираническая — не устоит перед “единственной истинной религией” — исламом”. “Мусульмане — это совесть мира, их освобождение будет означать освобождение всего мира”.

Что же, и “освободят”, так, как “освободили” христиан в VII веке! “Осво­бодят”, коль скоро Европа расстается с верой предков, с христианством, коль скоро ее богом стали деньги. С таким богом не устоять!

В 1992 году бен Ладен обосновался с семьей в Хартуме, где в течение пяти лет пользовался покровительством и помощью президента Эль Тураби, который превратил страну в плацдарм для вооруженных исламистских группировок. бен Ладен занялся не только поставками оружия, но и опиума. Караваны опиума Хекматьяр — его афганский друг — направлял в Европу. Опиумный бизнес оказался очень прибыльным. Это позволило бен Ладену содержать многотысячную армию “афганцев”.

“Афганцы”

 

Наемники искали дела, надо было им что-то поручить, что-то под зеленым знаменем ислама. Бен Ладен планирует, как распространять джихад, как его финансировать. Его личное состояние к тому времени уже исчислялось в три миллиарда долларов. Можно было расширить строительную фирму братьев, получая крупные заказы от королевской семьи в Риаде. В эти годы бен Ладен учреждает в Хартуме свой банк Аль Шамаль. Из кипучей энергии бен Ладена рождалось новое страшное оружие — мутант в виде финансово-терро­ристи­ческого исламизма .

Финансовое обеспечение “афганцев” бен Ладен к 1992 году полностью взял на себя, так что официальное решение Вашингтона прекратить их подпитку стало запоздалой формальностью. Хорошо обученные и вооруженные “афганцы” были к тому времени уже окружены ореолом победы над могу­щественными советскими войсками. Как это бывает на Востоке, сказка рождала все новые сказки. Легендарные арабы-“афганцы” становятся офи­церским корпусом исламистов. Часть их осталась у Хекматьяра, другая часть отправилась с бен Ладеном в Судан, где стала тренировать и просвещать армию Эль Тураби. По приказу бен Ладена арабы-“афганцы” небольшими группами отправляются на войну в Йемен, в Сомали, в Чечню, в Алжир, всюду, где ваххабиты подготовили идейную почву . Они, как правило, организуют тренировочные базы для подготовки диверсантов. Готовят отряды профессионалов: снайперов, боевиков для горных условий и для условий пустыни, в городах и на транспорте.

Бен Ладен в сущности перенял опыт кайзеровского генерала Секта. Сект в 20-е годы хранил как зеницу ока офицерский корпус. Стесненный ограниче­ниями Версальского договора, наложенными на рейхсвер, генерал готовил реванш, опираясь на кадровых офицеров. Он знал, что из 50-тысячного офи­церского корпуса можно быстро создать миллионную армию. К 1936 году, когда умер генерал Сект, рейхсвер превратился во все подавляющую военную машину вермахта. Это только наши реформаторы, разглагольствуя о профессиональной армии, бездарно разбазарили офицерский корпус, сделали страну беззащитной. И “лучший министр обороны” бросил танковые колонны на улицы Грозного без разведки и какого-либо прикрытия. А на этих улицах засели опытные боевики, обученные арабами-“афганцами” типа Хаттаба.

Профессиональная армия начинается с офицерского корпуса. Для исламистского интернационала арабы-“афганцы” стали инструкторами и финансистами джихада. О них вскоре заговорили во всем мире. Горячка борьбы с коммунизмом прошла, руководители европейских стран стали все чаще встречаться с делами “афганцев”, мастеров диверсии и террористи­ческих актов. “Афганцы” расползались по всему миру: одни уходили в родные страны, другие создавали отряды боевиков в горячих точках. Так была в Алжире создана ГИА. Это сеть вооруженных исламистских отрядов. Ее жертвами за десять лет бандитизма стали сто тысяч мирных алжирцев. Она уничтожает целые села, сжигая все на своем пути. ГИА попирает даже древние обычаи войны. Ее отряды убивают священнослужителей, гостей в своем доме, миссионеров, медицинских сестер и детей в школах. Ее жертвы — в первую очередь мирные мусульмане, а уж потом и “собаки-христиане” в париж­ском метро. “Афганцев” приняли в свои ряды и египетская “Гамаа ислами”, и тайные общества “Братьев мусульман” в Сирии.