Читать интересную книгу Журнал «Компьютерра» № 24 от 27 июня 2006 года - Компьютерра

Г-жа Алвей предоставляет московской DHL счет, которым фирма Elphel пользуется для расчетов по всему миру, — чтобы с него списали пошлину и взятку, — однако москвичи утверждают, что это неправильный счет, нужен какой-то другой, правильный. Ну точно как в том старом анекдоте: «Ишь ты! Всю Одессу она удовлетворяет — одного его не удовлетворяет!» В Elphel предпринимают лихорадочные поиски счета «правильного», наконец — находят его, и вот, не прошло и пяти недель, — таможенные и брокерские деньги московской DHL получены! «Можно получить камеру?» — вопрошаю я. — Стоп, — отвечают мне. — Таможня требует документ, разъясняющий, почему некая фирма передает некоему физическому лицу какой-то предмет (чуть не забыл: еще в начале эпопеи таможня интересовалась, не представляет ли камера, как предмет для наблюдения, повышенной опасности для государства?.. Не комментирую).

Поначалу я пытаюсь объяснить барышне, что я — журналист, что камера — тестовая, даю ссылки на свои статьи в Интернете и все такое прочее, — но это для них так, болтовня. Им нужен — доку,мент. Ладно, пишу Андрею. Он высылает мне ссылку на веб-страничку, где черным по белому написана политика фирмы: фирма, дескать, выдает камеры на тестирование и для других работ ряду лиц бесплатно! «Что вы? — возражает мне барышня. — Это так каждый может в Интернете написать! (С какой, интересно, целью?!) Пусть пришлют письмо на бланке фирмы и с печатью!»

Андрей пишет прямо барышне и объясняет: в Штатах у фирм нет печатей! Не-ту! Не-бы-ва-ет! Он, конечно, может съездить к губернатору штата, получить печать штата на свой бланк и даже заверить ее нотариально... Не знаю, совесть ли проснулась у DHL’ных барышень или они поняли, что в этом конкретном случае выходит себе дороже, — однако отвечают Андрею, что их удовлетворит просто письмо на бланке. Андрей, естественно, спрашивает: слать ли его с курьером или они удовлетворятся графическим файлом? Барышни соглашаются удовлетвориться, — и вот мне сообщают, что камера из таможни выпущена.

Интересно, если сложить вместе мое, Андрея и г-жи Алвей потерянное рабочее время (нервы считать не будем, хотя тоже — стоило бы), — в какую сумму обошлось бы московскому DHL сотрудничество с нами в области таможенного брокерства? Уместилось бы оно в уплаченные сто баксов или им бы еще пришлось нам приплачивать?

Тут еще один довольно важный момент: заявленная Андреем цена камеры составляла баксов, кажется, шестьсот. В качестве таможенной пошлины было назначено 250 долларов. Сколько я понимаю, таможенная пошлина должна ограждать отечественных производителей от конкуренции «из-за бугра». Но какая ж конкуренция, если у нас подобный товар не производят в принципе?! Далее: ну хорошо бы мне прислали этих камер штук хотя бы десять, — можно было бы вообразить, что я собрался делать на них гешефты. Но один экземпляр! Нет, извините, никакой моей логики не хватает, чтобы все это понять.

Дело, впрочем, еще не закончено. Дня три я жду, наконец — звоню (тут еще интересно, что когда звонишь в московский DHL и просишь соединить с госпожой, скажем, Гуськовой, — тебя переключают куда-то, где ты вполне можешь слушать длинные гудки и полчаса, и час. Попытка же, перезвонив, объяснить, что тебе не телефонная коммутация требуется, а разговор с г-жой Гуськовой, — наталкивается на что-то вроде «вас много, а я одна» или «откуда ж мне знать, где ваша Гуськова и когда будет?»). После нескольких попыток я все же связался с одной из нужных госпож, от которой и услышал: «Ваша посылка на доставке. Ждите».

Ладно. Жду. Настает вечер. Ни звонков, ни стука в дверь. Назавтра с утра звоню снова. Мне объясняют, что курьер был, но не смог попасть в подъезд, потому что не знал кода. «А почему ж он не позвонил по телефону?» — изумляюсь я. «А у него его не было. У него только адрес, написанный на посылке». «А почему ж вы ему телефон не сообщили?» «Извините, — отвечают, — завтра с утра вам посылку привезут». (Интересное дело: я покупаю разные вещи через Интернет лет уже пять, да и по другим поводам ездят ко мне курьеры, — и не было ни одного случая, чтобы хоть кто-то из них не сумел ко мне попасть! В конце концов, потоптавшись у подъезда минут пять, можно было бы дождаться какой-нибудь соседки-старушки и войти в подъезд вместе с ней! Наверное, за каждую попытку DHL платит курьерам отдельно!)

Завтра с утра — телефонный звонок. «Я стою у вашей двери, откройте...» Открываю. Никого нет. Спускаюсь на улицу. Там тоже — никого. Возвращаюсь домой. Снова — телефонный звонок. «Почему не открываете?» «Потому что вы — не звоните». «Так, значит, я не в вашем подъезде?» «Значит, не в моем». «Ну, сейчас попробую еще поискать...»

Минут через пятнадцать звонок раздается уже в дверь. На пороге — могучий мужчина лет тридцати. Сует мне коробку: «Распишитесь». «Разрешите, — прошу я, — взглянуть, что вы мне принесли? Вдруг там всё переломано или вообще пусто!» «Не разрешаю! Распишитесь, что я вам посылку доставил, а если что не так, — обращайтесь в контору...» Ну, как обращаться в эту контору я уже знал, — однако курьер выбора мне не оставил, и я написал: «Коробку получил. Что в ней — неизвестно» и расписался. Почти двухмесячная одиссея подошла к концу.

Слава богу, всё в коробке оказалось в порядке. Так что рассказ о новой камере Андрея Филиппова ждет вас в одном из ближайших «Огородов». Очень, между прочим, интересный рассказ!

Мои знакомцы, из тех, кому по долгу службы приходится постоянно получать hi-tech-посылки из-за бугра и которым я рассказывал о своих приключениях, только улыбались: «Что ж он (Андрей)? Надо было послать как частное лицо частному лицу, написать — подарок и, скажем, „игрушечная видеокамера“ и оценить в 17 (некоторые говорили — в 7) долларов. Конечно, некоторая вероятность того, что вещь украдут и выплатят эти 17 (7) долларов компенсации, — имеется, но, во-первых, небольшая, во-вторых — все будет получено в три дня и безо всяких проблем и двухсотпятидесятидолларовых пошлин...»

Так-то оно, конечно, так, но Андрей Филиппов то ли в Штатах оказался потому, что не любит тайных и обходных путей (категорически, например, не признает никаких проприетарных систем вроде Windows и даже — проприетарных драйверов под Linux), то ли, наоборот, жизнь в Штатах приучила его к несвойственному российской публике отношению к закону, который там принимается во благо общества, и каждый член общества строго и заинтересованно следит за тем, чтобы закон исполнялся: и по букве, и по духу!..

P.S. Естественно, все упомянутые документы (и много неупомянутых) и переписка у меня хранятся и могут быть представлены суду или другим заинтересованным лицам и организациям.

ГОЛУБЯТНЯ: Этикет матрешек

Автор: Сергей Голубицкий

Жаренного сиквела вокруг молдавской poli ţ ia rutier á [Дорожная полиция (румынск.)] не получилось. Уж так я горел за правду-матку накануне похода на «разборку», зубрил местный административный кодекс, рисовал, самозабвенно полувысунув язык, схему несуществующего ДТП, за которое мне впаяли «создание аварийной ситуации с наказанием вплоть до лишения водительских прав сроком до полугода», ласкал под подушкой брошюрку ПДД. А вышел бледный пшик с вялотекущими результатами: конфликт спустили на тормозах, права обменяли на минимальный штраф (по той же не-пришей-рукав статье).

Потом мы все — начальник отдела, постовой-обидчик (формально постовой, потому как прискакал на Renault с матюгальником), зашедший на огонек лейтенант из соседнего кабинета и старый голубятник — жали друг другу руки, клялись в вечной дружбе, чистоте мотиваций («шоб не погиб ни один мальчонка под колесами»!), любви к краю и справедливости. Оставалось раздавить бочонок молодого красного по местной традиции — сдерживали лишь обстоятельства. И все.

Теперь важное и самое главное. С порога мне дали понять, что смело могу не соглашаться с любым решением, принятым на «разборке», и бодрым строевым шагом перемещаться в направлении ближайшего отделения суда. Где и судиться до посинения. Шансы на успех? Представьте — отнюдь не ничтожные. Были прецеденты. Были победы. Тем не менее мне хватило десяти секунд, чтобы принять однозначное решение: «Судиться не буду». А ведь раньше собирался идти до самых до амбразур. Что же изменилось? Многое. Попытаюсь прояснить, поскольку жизненной пользы для читателей «Голубятен» от разбора моих молдогаишных полетов вижу несоизмеримо больше, чем от анонса любой, даже самой-распресамой софтины (будет сегодня и такая — не пугайтесь!).

Первое. Через две минуты «разборки» стало очевидно, что доказывать что-то бесполезно в принципе. Уж не знаю, как в пиндосских весях (за все времена, проведенные в них, ругаться с властями не приходилось ни разу, хотя и есть основания подозревать, что дела там обстоят абсолютно так же), но у наследников советского бюрократизма (в Приболтяндии ли, в Бессарабии, Россиянии иль Незалежии) в головах тикает единственная дихотомия: «Мы — они». Мы — это конкретное Ведомство, данное в оборону, Они — граждане с улицы. Из дихотомии железно вытекает: «Мы всегда правы, они — всегда не правы». Всё. Tertium non datur.