— Сейчас принесу нейтрализатор. — а я так и осталась стоять в растрепанных чувствах. Кажется меня унизили. Обида затопила сердце. Непонимание ситуации не давало связно думать. За это время ректор вернулся протянул мне колбу с нейтрализатором. Не задумываясь я выпила, по телу прошла дрожь, свидетельствующая о положительном эффекте.
— Спасибо, господин ректор. Прошу меня простить, за мое недостойное поведение! — и не дав ему ничего ответить выбежала за дверь, держа курс на свою комнату.
Забежав в комнату побежала по направлению к кровати и упала ничком уже не боясь сдерживать поток слез. Сколько я так пролежала, я не знаю, честно говоря. В чувства меня привел требовательный стук в дверь.
— Кто? — надо же узнать прежде чем открывать.
— Карин, это Эрик! Мы договаривались встретиться. — кажется он почувствовал, что он не вовремя.
Я открыла дверь и пропустила парня вперед.
— Чай будешь? — проявила так сказать радушие и гостеприимство.
— Буду, я тут тортик принес, как чувствовал, что пригодиться! — попытался развеселить он меня. Я не хотя перевела взгляд на торт и обомлела.
— Это же торт от известного кондитера Роландо Мартиноса! — я запрыгала от радости и чмокнула парня в щеку. — Все, я навеки ваша!
Парень смущено отвел глаза. А я тем временем порхала по комнате ставила чайник, и готовила столик к чаепитию.
— Вообще то я хотел позвать тебя прогуляться по городу и обсудить наше сотрудничество. Просто есть несколько моментов. Мы должны быть откровенны друг с другом, а для этого нужно пройти специальный ритуал «принятие». Я тут тебе книжечку принес.
— Эм…Эрик. Мы слишком мало знаем друг друга, чтобы проводить такие ритуалы. Может когда-нибудь я и решусь на это, но только не сейчас. Прости если обидела. — я не знала, как можно сделать ответ более мягким.
— Я все понимаю, но для меня необходимо иметь безопасный тыл как можно скорее. Я бастард, Карин, и на меня открыл охоту собственный отец. Если мы пройдем ритуал принятия, то ты сможешь маскировать мою ауру под свою. И меня никто не найдет. Это ты прости меня.
Я стояла и хлопала ртом, как рыба выброшенная на берег. Я не знала, что сказать. Но, его высочество, бастард, решил мое молчание и ошарашенный вид по своему:
— Карин, прости. Я понимаю, я втягиваю тебя в свои проблемы. Но мне нельзя ждать. Время не на моей стороне. — он запустил руки в вихри волос и отступил. — Ты права, я не должен был просить защиты у хрупкой девушки. Просто я вдруг почувствовал в тебе, что то родственное. Иначе бы не подошел. Это опасно для тебя. — собрался уходить.
— Я передумала пить чай! Давай вино и ты мне подробно расскажешь про ритуал. А там и посмотрим.
Он подхватил меня на руки и стал кружить по комнате. Действительно, мы чем то похожи. Может судьбой? Он вышел из комнаты и уже через пятнадцать минут вернулся с бутылкой коллекционного вина и маленькой потрёпанной книжицей. За это время я растопила камин и мы устроились на шкуре прямо перед ним.
— Смотри, обряд «принятие» служит для скрепления уз напарничества. Когда образуются двойки часто используют данный обряд. Из положительного можно передавать силы, исключительно добровольно, давая устное согласие. Прикрывать друг друга, в том числе ауры. Либо соединить ауру в одну. Ритуал на подобен принятию в семью нового члена. Нужно связь развивать и укреплять, чтобы достичь уровня неограниченных возможностей. Из отрицательного чувства друг друга будут едины, нельзя утаить ничего, даже легкого раздражения, не говоря уже о сильных эмоциях. По мере того как крепнет связь, так и вы научитесь возводить стену между своими со знаниями. На этом собственно текст обрывается. Я оставлю книжку на столе, изучи на досуге. — Эрик положил книжечку на стол. И принялся разливать вино по бокалам. Все следующее время мы просидели - просмеялись, пили вино, ели безумно дорогой торт и я поняла, что счастье есть. Оно ходит рядом, задевает нас плечом, а мы не видим дальше собственного носа. Счастье в человеке, который поймет и поддержит. За кого ты и в огонь и в воду. Я чувствовала единение с Эриком. Нет, не как между мужчиной и женщиной. Как между родственными душами. Например, брата и сестры. Своим чувствам я привыкла доверять. Поэтому следующее, что я сказала внимательно рассматривая смеющегося Эрика это:
— Я согласна! — когда я сказала эти слова, я поняла, я больше не одна. За моей спиной ДРУГ!!
— Карин, подумай хорошо, это на всю жизнь! — он что, меня отговаривает?
— Я решила и это правильно! Хочешь спою? — даже для самой меня это предложение стало неожиданностью.
— Конечно! Ты пока думай, что будешь петь, а я к соседу за гитарой. — и быстро умчался из комнаты прочь. Действительно, чего бы мне такого спеть? Когда вернулся Эрик, между прочим с толпой благодарных слушателей, я уже знала, что спою. Напев другу мотив, он начал играть. Я пробежалась взглядом по толпе и нашла Зару. Девушка стояла в первом ряду и держала за меня кулачки. Приятно. И я запела, выкладывая всю душу и все чувства, что хранила в сердце.
Когда вода Всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На берег тихо выбралась Любовь -
И растворилась в воздухе до срока,
А срока было — сорок сороков…
И чудаки — еще такие есть -
Вдыхают полной грудью эту смесь,
И ни наград не ждут, ни наказания, -
И, думая, что дышат просто так,
Они внезапно попадают в такт
Такого же — неровного — дыханья.
Я поля влюбленным постелю -
Пусть поют во сне и наяву!..
Я дышу, и значит — я люблю!
Я люблю, и значит — я живу!
И много будет странствий и скитаний:
Страна Любви — великая страна!
И с рыцарей своих — для испытаний -
Все строже станет спрашивать она:
Потребует разлук и расстояний,
Лишит покоя, отдыха и сна…
Но вспять безумцев не поворотить -
Они уже согласны заплатить:
Любой ценой — и жизнью бы рискнули, -
Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить,
Которую меж ними протянули.
Я поля влюбленным постелю -
Пусть поют во сне и наяву!..
Я дышу, и значит — я люблю!
Я люблю, и значит — я живу!
Но многих захлебнувшихся любовью
Не докричишься — сколько не зови, -
Им счет ведут молва и пустословье,
Но этот счет замешан на крови.
А мы поставим свечи в изголовье
Погибших от невиданной любви…
И душам их дано бродить в цветах,
Их голосам дано сливаться в такт,
И вечностью дышать в одно дыханье,