Читать интересную книгу Лягушка-принцесса (СИ) - Анфимова Анастасия Владимировна

— Это особый случай, — нахмурилась тётушка. — Не могу же я подобрать ткань для вашего платья без вас! А мужу я сама всё объясню.

Хорошо, госпожа Септиса, — покладисто согласилась племянница, радуясь хотя бы такой возможности выбраться из дома.

— Илой Кирик все ещё держит мастерскую? — внезапно спросила Торина Септиса Ульда.

— Кажется, да, — неуверенно ответила замершая невестка.

— Тогда его мастера сошьют вам платья гораздо быстрее и лучше, чем наши неумехи, — отворачиваясь, проворчала свекровь.

Поскольку самому регистору Трениума сегодня носилки не понадобились, ими воспользовалась его супруга, после короткого размышления выбравшая те, что поменьше. Вдвоём с племянницей им места хватит, а доверенные рабыни могут и пешком пройтись.

Выслушав её распоряжение, Трита и Ушуха, поклонившись, проговорили, почти хором:

— Да, госпожа Септиса.

Пока хозяева собирались, рабы вынесли носилки и поставили их у ворот.

— А ну пошли отсюда, шелудивые отродья Тарара! — услышала Ника, спускаясь по лестнице в прихожей. — Поймаю — убью! Пусть тогда ваши мамочки-шлюхи оплакивают своих тупых ублюдков!

— И чего ты так раскричался? — проворчала Пласда Септиса Денса, поправляя накидку.

— Прошу прощения, госпожа, — повинился привратник. — Но эти поганые стервецы надоели хуже чирья на заднице!

— Не забывайся, Янкорь, — холодно проговорила супруга регистора Трениума. — Следи за языком, когда разговариваешь с хозяйкой!

— Во имя Карелга простите мою глупость, добрая госпожа, — втянув голову в широченные плечи, пробубнил здоровяк. — Только эти… мальчишки целыми днями пасутся у ворот, а мне с больными ногами их нипочём не догнать.

— Ну так подкарауль их как-нибудь, — отмахнулась от него собеседница, забираясь в паланкин. — Да всыпь хорошенько, пусть знают, что им здесь не место.

— Слушаюсь, госпожа, — энергично закивал привратник.

Проследовав за тётушкой, племянница краем глаза заметила метрах в пятидесяти стайку одетых в лохмотья ребятишек.

Застыв разновеликими столбиками, пацаны напомнили Нике забавных африканских зверьков сурикат, передачу о которых она несколько раз видела по телевизору в прошлой жизни.

Шесть рабов, без особых усилий оторвав от земли тяжёлые носилки, привычно зашагали по мостовой.

Устроившись поудобнее, девушка внезапно услышала дробный топот маленьких ног и писклявые пронзительные крики:

— Госпожа, подайте обол! Мне кушать хочется! Бросьте обол, и небожители запомнят вашу доброту! Добрая госпожа, подайте денежку! У меня сестрёнки голодные!

— Куда лезешь, сопляк! — рявкнул в ответ Дулом. — Кости переломаю!

— Пошли прочь! — заорала Ушуха.

— Пусти, грязная рабыня! — заверещал мальчишка. — Добрая госпожа, прикажите ей меня отпустить! Я сын гражданина Империи! Дайте денежку!

— Да что там у вас?! — рассердилась Пласда Септиса Денса, рывком отодвинув занавеску.

Её доверенная невольница старательно крутила ухо отчаянно вопившего парнишки лет семи. Рядом, оглашая улицу дикими криками, козлятами прыгали ещё двое малолетних хулиганов.

Паланкин тряхнуло. Хозяйка взвизгнула от испуга, схватившись за борт, носильщики, ругаясь, встали. Кто-то из них бросился вместе с Дедерой на помощь Ушухе.

Внезапно с другой стороны раздался оглушающий свист.

Вздрогнув, Ника выглянула наружу и тут же встретилась взглядом с застывшим у стены мальчишкой лет десяти-двенадцати.

Довольно ощерившись, он чуть заметно кивнул головой и бросился бежать, звонко шлёпая босыми пятками. Тут же словно по команде его приятели дружными усилиями вырвали товарища из лап Ушухи, и ловко увернувшись от поспешившего ей на помощь раба, так же стремительно бросились бежать по улице.

— О, бессмертные боги! — тяжело переводя дух, тётушка поправила сползшую на плечи накидку. — И откуда только взялись на нашей улице эти разбойники? У нас же всегда было так тихо…

— Это просто дети, — попыталась улыбнуться племянница, чувствуя какое-то смутное беспокойство.

— Приличные дети к прохожим не пристают! — надменно вздёрнула подбородок собеседница. — Не выпрашивают обол у первого встречного, как эти шелудивые щенки! Раньше-таки как они боялись появляться в наших местах, а сейчас что-то осмелели.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Зло прищурившись, она процедила сквозь зубы:

— Надо сказать господину Септису, чтобы прислал сюда стражу. Пусть переловят этих ублюдков или прогонят туда, где им самое место!

Девушку, воспитанную в обществе, где к детям относились совсем по-другому, изрядно покоробили слова родственницы. Опасаясь выдать свои истинные чувства, она, отвернувшись, отодвинула край занавески и только тогда поняла, что же не давало ей покоя?

Янкорь и привратники соседей гоняли ребятишек уже дня два или три, но насколько она знала, за всё это время мальчишки ни к кому не приставали и не клянчили денег. Вся их вина перед стражами покоя особняков состояла в том, что они слишком сильно шумели во время своих игр. Так почему же именно сегодня эта компания повела себя так агрессивно?

Путешествуя по Империи, Ника давно поняла, что здесь крайне негативно относятся к тем, кто волею судеб оказался отброшен на обочину жизни. Она даже сомневалась, известно ли радланам само понятие "милосердие".

Нищим подают очень неохотно, и те в свою очередь не столько взывают к жалости, сколько надоедают или апеллируют к религиозным чувствам сограждан, ссылаясь на то, что небожители положительно отметят их добрые дела.

Именно поэтому попрошайки держались вблизи храмов и других священных мест, всячески избегая богатых кварталов.

Но эти мальчишки почему-то пристали именно к родственницам регистора Трениума? Рассчитывали на мягкое женское сердце. Девушка хмыкнула: "Это вряд ли".

"А что, если мы им просто случайно подвернулись? — внезапно подумала она. — Самое обычное объяснение, как правило, самое верное. Мало ли какая блажь могла прийти в голову играющим детям? Увидели двух богато одетых дамочек и решили пристать в надежде, что хоть один медяк да обрыбится".

Но тут же вспомнилось лицо малолетнего мастера художественного свиста. Парнишка вёл себя так, словно узнал её, хотя Ника была абсолютно уверена, что видит его в первый раз. И зачем он так свистел? Подавал знак приятелям или пытался заставить её выглянуть из-за занавески?

"Так они же нас обеих выманили! — мысленно ахнула попаданка. — Из дома мы вышли, прикрывшись накидками, и сразу сели в паланкин. Вряд ли мальчишки смогли хорошо рассмотреть наши лица. Так может, именно за этим они и разыграли целое представление?"

Девушка зябко повела плечами. Случившееся нравилось ей всё меньше. Что, если малолетки сторожили именно её? И явно не затем, чтобы вручить цветы.

Она посмотрела на свою умудрённую жизнью спутницу.

Откинувшись на подушки, Пласда Септиса Денса о чём-то сосредоточенно думала, время от времени беззвучно шевеля губами.

"Может, предложить ей вернуться? — промелькнуло в голове Ники, но она тут же решительно возразила сама себе. — Не согласится. Уж очень ей хочется блеснуть нарядом на пиру у императора. Да и что я скажу? Свои подозрения? Так она им не поверит. Хотя, всё равно надо попробовать".

— Вам не кажется, госпожа Септиса, что эти мальчишки не просто так здесь появились?

— Полагаете, они присматривали, какой дом ограбить? — встрепенулась собеседница, и не дожидаясь ответа, сурово свела брови к переносице. — Возможно, вы правы, госпожа Юлиса. Вернёмся, прикажу Рэдому и Янкорю сторожить. Вдруг эти мерзкие ублюдки залезут к нам уже сегодня ночью?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Девушка про себя выругалась. Похоже, тётушка восприняла слова опасения племянницы по-своему, и Ника понимала, что её уже не удастся переубедить.

Вновь отвернувшись, она с сожалением подумала, что зря не взяла с собой длинный кинжал. И пусть Дедера не умеет крепить его лентами на спине госпожи Юлисы, клинок можно просто сунуть сзади за пояс и прикрыть накидкой.