Оставаясь в чёрной облегающей футболке с небольшим мокрым пятном на груди, Алекс бросает испорченную вещь на спинку стула и подходит с умным видом к моему чемодану, занимающему место на двуспальной кровати среди груды разбросанных вещей. Окидывает его внимательным взглядом. Я рассматриваю Алекса. Приступ возбуждения лишь усиливается. Нет. Я не какая-то там озабоченная девица, прыгающая в постель с первой улыбки и с первого взгляда, но! На минуточку! Крепкие рельефные мышцы рук псевдо-Моисея завораживают и пугают. Только от сетей вздутых венок можно сойти с ума. А плечи? Широкие, могучие! Он стоит и пялится, а его мощная, высокая фигура всё равно наполнена движением. Мышцы бугрятся под обтягивающей тканью, притягивая мой взор, словно магнит кусочки железа.
— Вот это всё, — озадаченно почёсывает свою тёмную щетину на бороде, — ты собираешься износить на себе за пару дней? — поворачивает ко мне удивлённое лицо.
«Блин! Ну вот какая ему разница?»
Сглатываю, замечая покрасневшую кисть мужчины, облитую коричневой жидкостью. В груди начинает щемить. Ох, чееерт, только не это… Он заслужил! Нечего жалеть напыщенного гада!
— Нет, конечно, — втягиваю рвано воздух, беря себя в руки и выравнивая дыхание. — Пусть лучше что-нибудь из этого не пригодится, чем будет недоставать его там, в горах! — безапелляционно заявляю, ставя руки в боки, не замечая, как полы халата расходятся чуть больше положенного, оголяя ареолы груди.
— Это логика Плюшкина! — возмущается Алекс, врезаясь глазами в область моего бюста. Сглатывает и зависает на пару секунд.
***Алекс.
— Оу, ну надо же! Умник какой, — парирует София, замечая прилипший взгляд на своих сосках. Резво запахивает халат, покрываясь очаровательным румянцем. Боже, эта женщина будоражит во мне целый легион эмоций! Язва.
— Представь себе, я читал Гоголя в переводе, — отражаю сарказм маленькой нахалки, едва подавляя своё возбуждение.
«Твою же мать! Где этот гребаный чемодан?» — отворачиваюсь к нему, шумно втягивая воздух в легкие.
«Черррт! Как же я устал сегодня», — растерев ладонями виски, сосредотачиваюсь на своём.
Пятнадцать минут на кухне для меня показались вечностью! Я дал ей время на целых семь минут больше! Решил переступить через свои принципы и уделить ей немного внимания! Заботливо сварил кофе! Отнёс. Стал терпеливо ждать, когда же София заметит и поблагодарит за столь щедрый жест! И что я увидел? Как она трамбует ногой вещи в этот долбаный, невероятных размеров, пластиковый ящик, при этом обзывая меня Козлом? Зараза мелкая! Вконец добила моё самообладание соблазнительно оголившейся грудью.
— Ладно, — пытаюсь дышать ровно, — тогда мы не уедем оттуда пока ты это всё не запачкаешь, — в воздухе обвожу указательным пальцем «последствия частого шоппинга».
— Я умею стирать, — фыркает девчонка. Я хмыкаю в ответ.
— Хочешь поселиться в горах до конца зимы? — стебусь. Возбуждённая злостью София кажется ещё больше привлекательной.
— Я не это имела ввиду!
— Открывай! — пытаюсь ускорить процесс сборов.
— Это мой чемодан! С чего вдруг я должна тебя слушаться?
— Проредишь! — решительно заверяю.
— Выбросить бельё? Скорее всего оно занимает очень много места, нет? — язвит мне, нервно сдувая со лба непослушную прядку волос.
«Черррт! Детка! Ещё одно возражение, и мы никуда не едем!» — открываю крышку и оцениваю содержимое.
— Хм… Вероятно, ты права. Выбрасывай, оно тебе не понадобится, — выуживаю из ящика пару вечерних платьев, тонких и непригодных для холода блузочек, несколько коротких юбок.
«Блять! Серьезно? Собралась носить это зимой? Ладно здесь погода потеплее. Она рожать когда-то собирается?» — врезается в голову внезапная мысль. С хрена я об этом думаю?
«Да ладно, Алекс!» — срывается нервный смешок. Успокаиваю себя тем, что во всём виноват Гаур со своими заботливыми наставлениями для беременной Багиры! Эта семейная пара сведёт меня с ума. Ещё мать зудит о внуках. Приспичило ей вдруг ни с того ни с сего.
— Меняю чемодан на скафандр! — гневно бросает София, возвращая моё сознание в реал. — Ты почти всё выбросил. Лучшей альтернативы не вижу, — подходит к комоду и принимается что-то искать.
— Не всё! — противоречу ей. — Я оставил свитера и джинсы. София, не зли меня! Прошло пятнадцать минут! Ты до сих пор не одета! Это что? — достаю со дна белую коробку с серебристым бантиком. Слегка трясу ею у уха из любопытства, прислушиваюсь к шуршанию, снова трясу.
— Хватит, Алекс! — злостно отбирает и ставит рядом с чемоданом. — Это мой подарок от девчонок на Рождество! Ты меня достал! Это уже слишком, не находишь? Держи, — вкладывает в мою ладонь небольшой тюбик. — Лучше руку обработай мазью. Красная вся от ожога. И грудь. Футболку сними. Я сейчас тебе что-нибудь поищу переодеться.
— Это шутка, Со? За кого ты меня держишь? — ошарашено гипнотизирую её спину, пока девчонка перебирает пакеты в шкафу.
— Вот! Это подойдёт.
— Foda-se… — всё, что я успеваю прошипеть до того, как мои мышцы окончательно сковывает гнев. Лёгкой эйфории и возбуждения как будто и не было вовсе…
***София.
Алекса не узнать. Едва он узрел в моих руках мужской свитер, как его лицо тут же перекосила кривая ухмылка. Сначала было подумала, что одежда не в его вкусе, но нет! Кажется, модель, цвет и марка здесь ни при чем. В нём взыграло чувство собственничества, подпитанное его обычным влечением ко мне. И с каждым мигом созерцания мужской вещи в моих руках его недовольство росло.
— Не совсем удачная шутка, София, — голос становится раздражительным. — Давно вы вместе?
— С кем? — честно пытаюсь его понять, но так как у меня нет мужчины, то не сразу до меня доходит, кого он имеет ввиду.
— Ты же не глупая девочка, понимаешь о ком я, — приближается медленным шагом, словно хищник, вынуждает меня едва ли не втиснуться в шкаф. Замираю на месте, как только вешалки с висящей на плечиках одеждой утыкаются в затылок.
— Не понимаю тебя, Алекс! Ты меня ревнуешь, что ли? Интересно, по какому праву? Я согласилась на эту поездку не для того, чтобы ты мне и дальше продолжал выносить мозг. Мне не сложно скрасить твоё времяпровождение в горах, но это не значит, что ты будешь меня безбожно трахать, когда тебе вздумается без моего согласия. Я пока не решила, хочу ли этого. Ты же не из тех мужчин, которые силой берут свою жертву? Верно? Если ошибаюсь — просто скажи, и я сейчас же передумаю, пошлю тебя подальше ко всем чертям собачьим! Моя личная жизнь тебя никоем образом не должна волновать. Я же не спрашиваю о наличии сексуальных партнёрш в твоей жизни на данный момент, и также не намерена перестраивать свою из-за твоих прихотей! Кстати! У твоего зубного врача волшебные руки! Избавил от проблемы за несколько часов. Если бы я не занималась твоим зубом вчера, подумала бы, что он болеет хитростью!
Фух! Сама от себя не ожидала такой тирады. Алекс, видимо, тоже не ожидал. Подойдя ко мне вплотную, застыл в недоумении, растеряв по пути свою злость.
— Давай расставим все точки над «И», София, — смотрит в упор, вынуждая сердце ускорить свой бег. — Пока ты со мной, — выдёргивает из рук свитер и отбрасывает в противоположный угол комнаты, — никаких других мужчин у тебя не будет. Согласна?
Да он спятил окончательно!
— Что значит «пока ты со мной»? Это официальное предложение стать твоей любовницей?
— Да, — заявляет с уверенностью.
— Нет! — с такой же уверенностью даю отказ. — Я не согласна.
— О, Боже! — закатывает глаза, делая глубокий вдох. — Хочешь обычной, скучной романтики вместо хорошего секса?
— А что в этом плохого? Чувствовать себя полноценной женщиной, кому-то интересной, а не обычной красивой куклой, которую трахают без чувств, но с расстановкой! Хочешь пример скучной романтики? — не дожидаясь ответа, выхватываю из его руки крем от ожогов. — Присядь!
Алекс, ухмыляясь, послушно садится на край кровати.