От кормового блистера осталась только рама, зияющая обломками выбитого и обгорелого плексигласа. И в кресле стрелка перед поникшей стволами спаркой, обмякнув, висел истерзанный, окровавленный человек. Хреновые дела…
Но Александр, не предаваясь рефлексиям и задавив подымающийся к горлу кисломолочный ком, бросился туда. Освободив от ремней, втащил в хвостовой отсек хрипящего и булькающего спецназовца. М-да - бок и часть бедра вырвало с мясом. Да и вокруг словно прошлись паяльной лампой… И даже далёкому от медицины механику с первого взгляда стало ясно, что долго тот не протянет. Но полуобгоревший человек зашевелился. Потянулся рукой, от чего лопнули запёкшиеся от жара струпья, вытащил из кармана на груди коробочку.
– Вот это… обезбаливающее, противошоковое… и витамины… - он едва дышал в чудом уцелевшей маске, а сам указывал дрожащим пальцем на шприц-тюбики из своего хитрого наборчика.
Старлей быстро всадил в бедро дёргающегося от боли человека иглы, выдавил содержимое. Погладил по закопчёному короткому ёжику волос и, глядя в помутневшие глаза, крикнул.
– Держись, Сашка! Скоро последняя отметка! А там всё залечат, даже шрамов не найдёшь - я с заказчиками беседовал, они всё могут там!
На лице, бледном даже сквозь прорезанную струйками пота копоть, слабо мелькнула улыбка.
– А всё же, я одного мессера завалил, и двоих этих - не зря, выходит, жизнь прожил. Но если приказано выжить - потерплю. Ты это, Сашка - садись за спарку. Ближе ста метров не подпускай… а то я лопухнулся, и они чем-то вроде пучка золотистых молний шарашат…
Передав покрытого запёкшейся от жара коркой крови раненого на руки подоспевшего в хвост Аничкина, механик осторожно влез в висящее над бездонной пустотой кресло, бросил ноги на педали, а руками взялся за надёжные, ребристые рукояти. Ветер гудел и бился как бешеный зверь - но здесь, в аэродинамической тени самолёта, оказалось вполне терпимо, хотя и жутко холодно. Пришлось застегнуть меховую куртку, пока глаза лихорадочно обшаривали заднюю полусферу, давая пищу для раздумий и удивлений воспалённому от усталости мозгу.
Но видимо, есть некий предел, за которым удивление уже попросту невозможно. Ибо огромный, немного даже больший бешено удирающего Ила дракон оказался изумителен - но своей красотой. Если на свете и есть чёрное золото, то этот зверь казался отлитым словно из него. Не резкое и дробящееся чуть радужными сполохами мерцание угля, но именно жирный блеск чёрного золота. Красив, зараза, и неглуп - ибо приблизился и не давал зайти прямо со стороны замолчавшей турели… хм-м, как бы их обрисовать?
Чуть прищурившись Александр разглядывал атакующих, пока его руки сами заправили новые ленты в пушки и взвели автоматику. И наконец он вспомнил - здоровенные птицы цвета старого золота, больше всего похожие на гигантских орлов, но с головой льва, называются грифоны. Тоже ничего птахи, только вроде сильно злющие. А верхом на них восседали голые, отвратительно зелёные и тощие человечки. Вот одна пара увернулась от драконьего крыла, нырнула вниз и словно чёртик из коробочки выскочила снизу почти перед самым носом.
Но механик уже взялся за рычаги. Возмущёнными бандерлогами заверещали сервомоторы, и два ребристо-решётчатых хоботка почти упёрлись в раскосые, светящиеся нечеловеческой злобой глаза без зрачков. Зелёный ещё успел размахнуться пустой рукой и в ней даже загорелась золотом крохотная молния - но Александр утопил пальцем кнопку электроспуска.
Пом-Пом-Пом! - злобно и победно задёргалась спарка. Грифон лишь покачнулся - видимо, осколочно-бронебойные остроносые снарядики ему если и повредили, то не сильно. Только вспышки искр пошли по золотистым перьям. Зато зелёного урода разметало в рваные сопли и снесло тугим потоком воздуха. И лишённый седока одинокий птах круто ушёл вниз. А обрадованный огневой поддержкой дракон с неожиданным для такого исполина проворством чуть отпрянул назад, сделал почти классическую горку…
Удар и клацанье пары украшенных более чем впечатляющими клыками челюстей был страшен. Не знаю… если бы такое наблюдал виданный в палеонтологическом музее T-Rex, то его от столь впечатляющей демонстрации запросто хватила бы кондрашка. Зазевавшийся грифон едва успел тонко и гневно заорать, как вмещающая тяжёлый грузовик пасть сомкнулась на нём - лишь перья и брызги жидкого огня полетели. Зелёному повезло больше. Хотя, кто его знает - падать, хоть и невредимым, с такой высоты Александр не рекомендовал бы никому.
А дракон ловко заглотнул жертву - лишь комок пробежал по длинной изящной шее. И чтоб механику больше не видать своего любимого гаечного ключа из хром-ванадиевой стали, если летающий исполин хитро не подмигнул!
– Ну молодец! - восхищённо мурлыкнул старлей, разворачивая турель и всаживая длинную очередь в стайку пикирующих сверху бестий.
Дракон добавил сумятицы ударом длинного хвоста, заканчивающегося выкованной не иначе как из закалённой стали стрелкой. Словно чёрный кнут мелькнул в воздухе, и прореженная удачной очередью группа перестала существовать. Лишь одинокая пара грифон-урод в неимоверном пируэте вывернулась вверх - но там их достал из верхней турели второй спецназовец. И повертев шеей, Александр возликовал - единство детища КБ Ильюшина и дракона победило.
– Воздух чист! - доложил он в кабину, не без усилия оторвав задубевшую на рукояти руку и вцепившись непослушными пальцами в тангенту.
Однако от столь незначительных при других условиях движений в голове тоненько закололо словно иголочками, а прицел перед чуть запотевшей маской качнулся. Ах да - десять тысяч метров… И едва поминающий бога-рога-носорога и всех грёбаных и ахнутых архангелов скопом Батя ответил, что до входа в третью отметку одна минута, как с оглушающим грохотом сзади что-то лопнуло.
Удар о спрессованный до состояния каменной стены воздух оказался страшен. Маску вместе с прозрачным забралом сорвало, и Александр вдруг холодеющим сердцем осознал - всё-таки кормовая турель отлетела к чертям собачьим.
Кувыркаясь в обжигающе-холодном потоке и тщетно пытаясь вдохнуть побольше почти не несущего жизни разреженного воздуха, механик дрожащей рукой полез под сиденье. Так и есть - парашюта там нет и в помине - ох уж наше российское авось! А надеть не догадался…
Падение длилось целую вечность. Александр даже отстегнул себя от остатков турели и проводил их вниз слезящимся от бьющего наотмашь ветра взглядом. Хотя, какая разница - хряпнуться на каменюки в обнимку с казённым имуществом или без него?
А высоко в тёмно-фиолетовой лазури израненная стальная птица, натужно гудя захлёбывающимися, задыхающимися двигателями, косо, чуть ли не на боку влетела в призывную, ярко-синюю, тут же погасшую за ней рамку света. И оказалось, что прорвавшийся сквозь неизмеримые дали и времена лайнер исчез - равно как и показавшаяся за проходом в иной мир столь милая взгляду лётчика широкая и длинная посадочная полоса. Дело сделано, товарищи - а остальное не имеет значения…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});