В его сильных объятиях она чувствовала себе легкой как перышко и абсолютно ничего не боялась.
Подойдя к дому Макгиллакатти и поднявшись до середины лестницы, Питер заметил свет газового фонаря и остановился, готовясь сыграть роль, отведенную ему Хоумером, но того, что последовало уже через мгновение, он никак не ожидал.
Гневно взревев, Хоумер Макгиллакатти ударил молодого человека в плечо с такой силой, что все трое чуть не упали с лестницы.
Питер зашатался и выпустил Кейт, но, к его удивлению, она, пытаясь удержать равновесие, тут же вцепилась в него обеими руками.
– Прекратите, что вы делаете?! – гневно выкрикнула она.
Однако Макгиллакатти уже заподозрил самое плохое.
– Дьявол тебя забери, О'Рурк, что ты сделал с моей дочерью?
Глава 5
Надвигаясь на Питера, Хоумер на ходу закатывал рукава.
– Так вот как ты меня отблагодарил за то, что я дал тебе работу!
Двигаясь со стремительностью человека, превосходно изображавшего на сцене поединки на шпагах, О'Рурк нырнул за толстую колонну веранды. Он решил, что Макгиллакатти и сам неплохой актер: скорее всего эта сцена была уловкой, призванной помочь устроить фальшивую свадьбу.
Хоумер гневно посмотрел на молодого человека, ловкие движения давали ему заметное преимущество в схватке. Затем он неуклюже рванулся вперед, намереваясь схватить Питера за рукав, но промахнулся.
– Дьявольщина! Стой на месте, маленький гаденыш! – угрожающе прорычал он.
Питер перепрыгнул через ограждение веранды, пытаясь найти спасение на газоне.
– Успокойтесь, мистер Макгиллакатти. Заверяю вас, мы вели себя вполне благопристойно…
Тут уже и Кейт встревожилась; сбежав по ступенькам следом за отцом, она озабоченно воскликнула:
– Отец, что с вами? Из-за чего вы так взбесились, позвольте вас спросить?
Питер чуть не расхохотался. Впрочем, Хоумер явно переигрывал, исполняя роль возмущенного родителя. «Слишком много эмоций». Тем не менее он по-прежнему не терял бдительности, стараясь не попасть в лапы своего багроволицего и рыжеволосого противника.
– Папенька, прекратите немедленно! – Кэтрин готова была расплакаться. – Вы меня позорите, неужели вам это не понятно? – Она указала на соседей из дома напротив, жители которого с интересом наблюдали за представлением на веранде.
К огромному облегчению Питера и Кейт, Хоумер все же решил не устраивать спектакля для всего города и огромным усилием воли взял себя в руки. Не выставлять же себя, в самом деле, перед всеми тупым ревущим ослом!
– Отец, я не понимаю, почему вы так рассердились, – продолжала успокаивать отца Кейт. – Мы приятно провели время с мистером О'Рурком, и он даже спас меня. – Она выразительно посмотрела на Питера, однако тот не верил, что Хоумера эти слова убедили, и в любую минуту был готов обратиться в бегство.
Хоумер демонстративно прошагал в дом и встал в коридоре, поджидая молодую парочку.
– Ладно, вы двое, заходите, но помните, что вам лучше бы иметь хорошее объяснение, иначе обоим несдобровать!
Кэтрин ободряюще улыбнулась Питеру.
– Кто громко лает, тот не кусает, – глубокомысленно произнесла она, однако Питер недоверчиво покачал головой:
– Не уверен, что все действительно так просто.
Тут Кейт ущипнула его за руку, видимо, рассчитывая хоть таким образом пробудить его храбрость.
– Разве мы не договорились? – прошептала она. Питер нехотя поплелся к лестнице, ведущей на веранду.
Дернул же его черт связаться с этим семейством! Если бы только накануне его не обчистили те две гарпии и если бы он не питал такой слабости к женщинам, то… Впрочем, что толку думать о несбыточном!
«Женщины! – мысленно простонал он. – Когда-нибудь они точно меня погубят!»
Мэдлин Макгиллакатти замыкала шествие. Закрыв входную дверь, она отправилась на кухню, приказать, чтобы всем принесли лимонаду.
– Надеюсь, это кое-кого охладит, – сказала она служанке, после чего вернулась в гостиную.
Возможно, лишь неуемное любопытство помешало Питеру махнуть рукой на все обещания Хоумера Макгиллакатти и уйти обратно в город. Его всегда занимали побудительные мотивы, двигавшие людьми; по крайней мере это он говорил себе, наблюдая за перепалкой, начавшейся между отцом и дочерью сразу же после того, как Макгиллакатти закрыл дверь кабинета.
С тщательностью пинкертоновского агента, расследующего загадочное преступление, Хоумер обошел вокруг дочери, отмечая разорванное, криво надетое платье, синяк, проявившийся на плече, и грязный след на щеке. При виде порванного чулка он вздохнул и, выдержав многозначительную паузу, обратил всю силу своего темперамента на О'Рурка.
– И как же ты можешь все это объяснить? – ядовито осведомился он.
Однако Кейт решила, что защищать себя ей лучше самой.
– Все очень просто, отец. Мистер О'Рурк повел меня погулять, а потом мы зашли в оперу Магуайра, где он посадил меня на качели. Потом мы поднялись наверх…
– Наверх? – Хоумер чуть не задохнулся. – Куда это – наверх? Надеюсь, не в тот скандальный отель?
– Не глупите, папенька. – Кейт бросила на отца презрительный взгляд. – Я разделась, чтобы…
– Постой-постой! – Хоумер резко поднял руку и прижал ее ко лбу с выражением неподдельного отчаяния. – Надеюсь, тебе удалось от него отбиться? – спросил он с надеждой. – И почему ты так выглядишь?
Кейт небрежно пожала плечами:
– Просто мистер О'Рурк дал мне примерить костюм Джульетты, потом Питер велел мне одеться, и поэтому я… – Кейт повернулась к О'Рурку, но тот смотрел на нее, выгнув бровь, словно был поражен ее наивной глупостью. – Я ведь все правильно рассказываю, Питер, не так ли?
– Ваша дочь просто поразительно владеет даром слова, сэр. – Питер невольно вздохнул. – И все же я умоляю вас не делать поспешных выводов.
– Но ты же не рассчитываешь, что я поверю, будто ничего не случилось? – Возмущенно фыркнув, Макгиллакатти бросил грозный взгляд на дочь. – За кого ты меня принимаешь?
– Согласен, Кэтрин выглядит не лучшим образом, но она по-прежнему цела. – Питер многозначительно посмотрел на Макгиллакатти. – Заверяю вас, сэр после разговора, который состоялся у нас сегодня днем, я бы ее и пальцем не тронул!
Ну, не совсем так, – уточнила Кейт, быстро сообразив, как этим можно воспользоваться. – Ты меня целовал, Питер, и даже не пытайся это отрицать. – Она неожиданно улыбнулась. – Ты поцеловал меня в присутствии множества людей, а потом, в театре, в плечо и в шею… Еще ты меня обнимал и… – Кейт многозначительно замолчала, и в тот же миг лицо О'Рурка стало пепельно-серым, а лицо Хоумера – густо-багровым.