— Какое поэтическое название, — сказала Джолин Витфилд. — Вам нравится там работать?
Сначала Ханна подумала, что она спросила об этом просто из вежливости. Да и кому интересно слушать об идиотской старой закусочной в постепенно вымирающем городке? Но она не могла не заметить, как Джолин подалась вперед, крепко сжав руками колени, а ее зрачки расширились от внимания. Маршалл Витфилд тоже изобразил ожидание. И вдруг Ханна поняла: она нужна этим людям. Они нуждаются в ней больше, чем она в них. Никогда бы не подумала, что сможет сделать таких людей, как Витфилды, счастливее, помочь им почувствовать себя полноценными. Но язык их тела убедительно доказывал ее правоту.
Внезапно на нее нахлынула волна радости, как если бы она опрокинула пару стаканчиков, вот только ничего крепче газировки с сиропом Ханна в жизни не пила. Подобно волхвам, последовавшим за светящейся звездой, она, казалось, теперь знала, куда ей идти и что делать. Благодаря тому объявлению в газете ее жизнь изменилась, ей было предначертано встретить Витфилдов.
Сейчас все глаза были устремлены на нее. Даже сияющая миссис Грин была рада откинуться на спинку дивана и уступить ей место у руля. Витфилды смотрели на нее с такой открытостью, что Ханна подумала, что вот-вот взорвется от гордости.
— Я действительно хочу вам помочь, — искренне произнесла она. — Надеюсь, что вы доверите мне выносить для вас ребенка.
Глава 10
После столь трогательного общения с Витфилдами мысль о необходимости прийти на прием к доктору Эрику Йохансону определенно действовала на нее угнетающе. У него была небольшая клиника неподалеку от Бикон Хилла, и это означало, что Ханне вновь придется ускользнуть из дома и отправиться в Бостон. Но для нее, похоже, это становилось обычным делом.
Услышав его имя, Ханна представила себе доктора Йохансона высоким, широкоплечим шведом с копной волнистых белокурых волос и глазами цвета голубого неба, поэтому была немного удивлена, увидев маленького лысеющего мужчину за пятьдесят, со смуглой кожей, в очках с толстыми линзами и темной эспаньолкой, из-за которой казалось, что по его подбородку растекся шоколад.
У него был мягкий голос с легким акцентом, который Ханна никак не могла определить: вроде бы тот, что характерен для выходцев из Центральной Европы, но уж точно не для шведов. Доктор обладал изысканными, но немного старомодными манерами и, приветствуя ее, сделал небольшой поклон, согнувшись в пояснице, что немного позабавило Ханну.
— Глядя на вас, такую милую и здоровую девушку, могу сразу сказать, что не о чем волноваться. — Тут он рассмеялся. — Как это сейчас говорит молодежь? «Проще пареной репы»?
Проставляя в медицинской карте галочки напротив нужных граф, как будто он заранее знал ответ, доктор Йохансон задавал ей стандартные вопросы. Не страдала ли она диабетом? Гипертонией? Курит ли?
Ханна засомневалась лишь раз, когда он спросил, была ли у кого-то в ее роду проблемная беременность. Может быть, у матери или бабушки?
— Мы заинтересованы в вашем здоровье, — объяснил доктор, — но мы также заботимся и о малыше. В конце концов, вы же будете инкубатором.
Это уже второй раз, когда ее так назвали. Ханна представила себя машиной, этакой кучей трубок и проводов с выключателем. «Суррогатная мать» звучало куда приятнее. Но благодушный взгляд доктора Йохансона говорил, что ему не хотелось ее обидеть. Вероятно, это просто такой технический термин.
— Моя тетя наверняка знает. Она — мой единственный родственник. И дядя. Я могу их спросить, если хотите.
— Ладно, возможно, это и не понадобится. — Доктор Йохансон указал на филенчатую дверь справа от своего стола, которая вела в небольшую стерильную комнату для обследований. — Почему бы нам сразу не перейти к медосмотру? Если вы, конечно, не возражаете раздеться. На другой стороне двери вы найдете халат. Я приду через минутку.
Он снова сосредоточился на бумагах и стал что-то быстро. писать в находящихся перед ним формах.
Черный кожаный стол для обследований был покрыт бумагой, которая захрустела, когда Ханна на него взобралась и опустила вниз босые ноги. В комнате было прохладно и пахло дезинфицирующим средством, смешанным с медицинским спиртом. Тонкий бумажный халат совсем не согревал ее. На стене висел рекламный плакат, зазывающий посетить солнечное побережье Коста дель Соль. На нем были изображены барахтающиеся в морских волнах люди, которые все как один счастливо улыбались. Ханна сосредоточилась на нем, пытаясь думать только о далеких странах, а не об иголках, резиновых перчатках и противных стальных инструментах для взятия проб. Она уже так далеко зашла. Было бы…
Резко открывшаяся дверь оборвала ее мысли. Вошел доктор Йохансон, который успел сменить свой пиджак на белый лабораторный халат, доходивший ему до колен и делавший его похожим на смешного пингвина. Он направился к раковине, вымыл руки и досуха вытер их полотенцем.
— Ну что, время закатить рукава и начать трудиться? — Он повернулся к Ханне: — Нам понадобится сегодня сделать анализ крови, проверить сердце и измерить кровяное давление. Взвеситься, конечно. Затем перейдем к гинекологическому обследованию, чтобы проверить, все ли там в порядке. И мне также необходимо получить культуру влагалища и шейки матки. Мы просто хотим убедиться, что нет инфекций.
Он взял ее за запястье и стал измерять пульс.
— Бог ты мой, да из вас сердце сейчас выскочит! Бам, бам, бам. Как у маленького крольчонка. Вы что, боитесь?
— Немного волнуюсь.
— Не надо волноваться, леди. — Он обнадеживающе положил руку на ее плечо. — Все в порядке. Как там говорится в том теплом выражении? Ах да. «Проще пареной репы!» Это и вправду будет проще пареной репы. — Он вновь тихо засмеялся.
И действительно, все так и было.
Два дня спустя доктор Йохансон позвонил Ханне в закусочную и сообщил, что ее анализы в норме. У нее прекрасное здоровье.
— Мои поздравления, — сказал он. — Теперь нам надо определиться с торжественным днем, да?
— Когда вам будет удобно. Только сообщите мне заранее, чтобы я могла подготовиться, но если это нужно сделать срочно, то…
— Не суетитесь вы так! Витфилдам тоже не терпится. Но ведь природу не поторопишь, правда? Как там в поговорке: «Поспешишь — людей насмешишь». Давайте посмотрим. У меня на столе календарь вашего менструального цикла и мое расписание. Думаю, нам лучше всего подошла бы первая неделя после месячных, по моим расчетам это… начало марта. Было бы отлично. Да и клиника свободна на третье число. Эго вторник. В десять утра? Вам подходит?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});