Ко входной двери я пробежала на одном дыхании. Но успела только схватиться за ручку, как была поймана, заброшена на плечо, впившееся мне в живот так, что даже пискнуть не могла.
- Далеко собрался, Марк? – доедая последний кусочек, лениво спросил Алан, провожая нас веселым взглядом. Я подняла голову и состроила ему жалостливую рожицу. И ведь подействовало! Он еще какое-то время посмотрел мне в глаза, застыв, словно статуя, а затем двинулся следом.
Опять швырнув меня на кровать, блондин приказал мне:
- Не смей двигаться!
Я, даже если и хотела сдвинуться с места, то не могла. С трудом восстанавливая дыхание, умоляюще смотрела на Алана. Почему-то я решила, что из этой пары придурков он самый вменяемый.
- Что будешь делать, Марк? – спросил он с интересом.
- Сечь, конечно. А что же еще?
- Послушайте, парни, шутка ваша затянулась. Ну, правда. Отпустите меня. Я никому о вас не расскажу.
Марк все еще рылся в своих шкафах, поэтому я медленно, поглядывая то на одного, то на другого, сползла к краю постели и даже уже собралась спустить ноги на пол.
Но Алан, засранец, вытянулся на кровати, и схватив меня за талию, подтянул к себе, уложив головой на плечо.
- Марк же сказал, не шевелиться. Значит, не шевелись.
- Алан, он что, у вас главный? Может, ты все же скажешь ему?
- Скажу, конечно. А что мне за это будет?
- В смысле? – прошептала я и приподняла голову, чтобы посмотреть, почему это затих Марк. Но брюнет не позволил мне это сделать, положив ладонь на мою щеку и прижав лицо к груди. Блииин. Они точно задумали какую-то каверзу.
- У меня есть деньги…
- Вау! И много? Я денег не хочу-у-у. Хочу поцелуй.
Он вытянул губы дудочкой и поиграл черной, как смоль бровью.
Что мне было делать? Из двух зол я выбрала меньшее. Также вытянула губы и потянулась к нему.
В это самое время меня сильно дернули за ноги, подтягивая к раю кровати. Но случилось так, что из-за этого движения я больно ударилась носом о зубы Алана. Больно было так, будто в нос кто-то иглы раскаленные запихнул. Думаю , ему тоже было неприятно, потому что он зашипел:
- Марк, поаккуратней.
Меня же от случившегося тотчас отвлекли розовые пушистые штучки в руках блондина. Наручникики?! Вернее, наножники! Два пушистых кольца лежали на кровати, а цепочки, протянувшиеся от них , скрывались где-то внизу.
Но это уже перебор!
И тут на мои новые белоснежные шорты упала красная капля. Другая… Марк, смотревший на меня с предвкушением, вдруг изменился на лице.
- Эй, детка. Ты что, нос разбила?
Я дотронулась до носа. Действительно, он был весь в крови.
- Офигеть. Алан, ты что, аккуратнее не мог?
- Так а я – то при чем? Ты же ее за ноги дернул.
Мне стало так обидно и жаль себя, любимую, что я всхлипнула. Мужчины замерли. Я тотчас вспомнила их реакцию на мой несчастный взгляд, и я решила не останавливаться на достигнутом.
Всхлипнула, поднатужилась, и горячие слезы потекли из глаз. Размазывая их по лицу, я пыталась вытереть нос, делая еще хуже. Алан и Марк заметались. Принесли полотенце, одноразовые носовые платки. Пока они вытирали мое лицо, под мои громкие несчастные всхлипы, мои шустрые ручки делали свое дело.
А закончив, я бесцеремонно взяла у Алана носовичек и громко вышморкалась. Затем забрала у Марка влажное полотенце и протерла им лицо.
Воспользовавшись тем, что они были поглощены разглядыванием меня, я резво вскочила с кровати. Попятилась.
- Не понял? – Марк первым пришел в себя. – Малыш , а ну, иди ка ты сюда!
И рванул ко мне. Но, не достал меня и рухнул с кровати. Он гневно смотрел на розовый пушистый ободок, обвивший его щиколотку . И цепь, приковавшую его к кровати.
- Алан! Держи ее! – орал он мне вслед, когда я на всех парах неслась вниз по лестнице. Примерно в то же время раздался грохот и забористые ругательства Алана. Его я тоже успела приковать вторым наручником.
Но, злорадствовать было некогда! Я взялась за ручку входной двери и дернула ее на себя. Дверь с первого раза не поддалась, но позади меня раздался страшный грохот.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я испуганно повернулась. Ох, мамочка!!!
Глава 18. Что бывает, когда от тебя ничего не зависит
Громя все на своем пути привязанной к щиколотке ножкой от кровати, на меня с перекошенным от ярости лицом несся Марк.
За ним, прыгая на одной ноге, спешил Алан. По его лицу текли слезы, он истерично хохотал и требовал у Марка остановиться и не пугать малышку. То есть, меня.
Капризная дверь, наконец-то , поддалась мне . Под грохот за спиной и с испуганным визгом я вылетела на улицу.
- Стоять! – направленное на меня дуло заставило меня в ступоре остановиться.
- Миленькие, - заулыбалась я полицейским, но с места, на всякий случай, не сдвинулась, - как же вы вовремя!
Я видела, как менялись лица людей в форме. И понимала, что вид преследовавших меня мужчин, а еще больше болтавшиеся на них розовые аксессуары впечатлили и их неимоверно.
- Марк, остановись! – орал Алан.
Повернувшись, я поняла, что никакое оружие взбешенного блондина не остановит, и рискуя жизнью, бросилась к полицейской машине. Запрыгнув на заднее сидение, я заблокировала все двери и оставила полицейских и мужчин разбираться одних, без меня.
Примерно через полчаса, когда примчалась еще одна машина, в которую и усадили Алана и Марка, в окно задней двери постучал полицейский. Убедившись, что опасность миновала, я выбралась на улицу.
- Спасибо вам большое! – только и успела я пискнуть, глупо улыбаясь, как мне заломили за спину руки и застегнули на них стальные браслеты.
Фигассе… За что!
- Вы задержаны до выяснения обстоятельств, а также за захват служебного транспортного средства.
Да вы что такое говорите? Я же жизнь свою спасала. У вас, значит, проявление мужской солидарности в действии?
Но меня, рассматривая так, будто я была какой-то диковинной зверушкой, опять усадили на заднее сидение и повезли.
В отделении полиции меня провели в кабинет и предложили располагаться. Я осталась одна, босая, в скованных наручниками руками. Щелкнул замок на двери, раздались удаляющиеся шаги. Воцарилась тишина.
Вот что со мной не так? Почему, как только мне исполнилось восемнадцать лет, моя жизнь пошла кувырком? А может, я не совсем нормальная? Вот предложи любой другой девчонке такие условия, как предложили мне, ведь согласится, не раздумывая. Да и что уж обманывать и себя и других – Марк и Алан просто красавчики. Алан, так тот вообще душка. Не то, что те качки в костюмах, что уволокли мою Сьюзи.
СЮЗАННА!!! Как же я могла о ней забыть? Где она? Что с ней? А может, она давно уже дома, сопит в своей постели? А я только даром переживаю. Нужно немедленно ей позвонить. И тут я обреченно застонала.
То, что руки скованы за спиной, еще пол беды. А вот где мой телефон? Остался в доме у любителей розовых штучек!
Я просидела в пустом кабинете достаточно долго. Пришлось проявить чудеса акробатики, чтобы руки оказались впереди меня, а не за спиной. Сделать это я смогла только усевшись попой на пол. Без сожаления подумала об испорченных белоснежных шортах. Как говорится, не мое – не жалко. Я и прыгала, и приседала от скуки. И даже попробовала полежать, скрутившись калачиком на неудобных стульях. Судя по всему, обо мне уже забыли. Но это и к лучшему. Рано или поздно, все равно кто-то появится и, надеюсь, меня отпустят домой.
И этот "кто-то" объявился очень скоро. Щелкнул ключ в замочной скважине и дверь открылась.
В кабинет зашел полицейский и с ним мужчина в гражданской одежде.
- Почему девочка в наручниках? – пророкотал он.
С некоторых пор к незнакомым мужчинам я стала относиться с опаской. Поэтому радоваться его заботе обо мне не спешила.
На вид я бы дала ему лет сорок- пятьдесят. Высокий, коренастый, с широкими плечами – не было сомнений, что он завсегдатай качалки. Темные, посеребренные на висках волосы были зачесаны назад. Черные глаза-буравчики сверлили меня, не мигая, целую минуту. До тех пор, пока от моей особы его не отвлек полицейский.