очередной напыщенный придурк?”.
– Что вы все так однотипно мыслите?! Просто решила в гости заглянуть... перед тем как уехать из страны.
– Куда это? – встревоженно обернулась мама, ставившая букет в вазу. – И зачем?
– Определенно не ради сексуального рабства – если ты уже успела про это подумать, – закатила глаза я.
– Яна... – начала было мама, бросив на Хоука напряженный взгляд, и тот, не сдерживая легкой насмешки, вмешался.
– Может вам паспорт показать? Вы ко всем бойфрендам Яны относитесь столь недружелюбно, или это лишь я такой чести удостоился?
Мама растерялась, смутилась, и Хоук тут же взял ее в оборот. Я и глазом моргнуть не успела, как они уже сидели на диванчике в гостиной и рассматривали документальные подтверждения, что Хоук – приличный человек и реальный англичанин, а не какой-то там актер. А потом он еще и фоточки в инстаграме показывать стал, рассказывая, как мы с ним познакомились на какой-то там выставке хэнд-мэйда, где я демонстрировала свои поделки. Приглянулась я там вместе со своими самодельными украшениями Хоуку, и поспособствовал он тому, чтобы зарегистрировать меня участником на выставке-ярмарке в Германии. А потом еще и поучиться мастерству у доброго знакомого Хоука из той же Германии.
Складно так рассказывал, что я сама поверить была готова – даже в ту фантастическую вещь, что хобби это принесло и принесет еще мне денег куда больше, чем основная работа. С которой я уже уволилась, да – но это, якобы, и к лучшему, и вообще Билли клянется обо мне позаботится.
Он сидел и рассказывал, а я думала – какой же все-таки Хоук милый, всю ложь на себя взял. Я только поддакивала, а когда надоело слушать его гипнотическую болтовню – ушла на кухню. От мамы приличного обеда все равно не дождешься, так что пришлось самой засучить рукава и вспомнить свои скромные навыки в готовке. Хорошо, что хоть продукты были. Мясо, сыр, помидоры, чеснок – все это можно было запечь в духовке.
Петя решил побыть со мной.
– Какой-то он у тебя больно крутой, – отметил братец, уваливая свой зад на стол. Я впервые подумала, что эта привычка, оказывается, у нас семейная.
– Ну извините, какой есть, – Петьку хотелась обнять, волосы ему взъерошить, но как-то по странному неловко я чувствовала себя дома. Думала приду и... и... черт его знает, что, но вот расслабиться все не получалось. Видеть родных было радостно так, что сердце сжималось, но показать это – словами и жестами – я почему-то не могла.
– Тебя в сети уже больше месяца не было. И мама говорила, что ты какая-то странная по телефону... И денег за последнее время наслала столько, что она даже решила не просто их отложить, а купить новую стиралку... и ноут мне. Спасибо, типа как, – Петя смущенно дернул плечами. Но я обратила внимание на другое.
– В смысле “не просто отложить”? А что, раньше она только откладывала?
Петя глянул на меня чуть испугано, будто бы понял, что сказал то, что говорить не должен был. И до меня запоздало дошло, что это мой своевольный кулон из блэртелита действует. Совсем забыла... и ведь отключить без магии не могу.
– Ну вроде как... – понизил голову Петька, – мама думает, что ты сама фиг копить будешь, ты ведь вечно все, что имеешь, то сразу и тратишь. Ну и она вроде как помогает, типа надежной такой копилки. Мама же на своих книжках электронных нормально зарабатывает...
– На каких еще книжках? – ошарашено шлепнулась на стул я.
– На женских таких, – скривился Петя. – Про любовь. С магами и драконами. И это... – он покраснел, – эротику, вроде как. Но это она от нас скрывает, ясен пень.
– О боже, черт, – я определенно была в шоке. – Мой мир больше не будет прежним. Моя мать целыми днями пишет эротические книжки... с ума сойти.
Губы так и растянулись в улыбке.
– Ты не говори ей, что я тебе сказал! – умоляюще пробормотал Петя, и я все-таки не выдержала – обняла его так, что кости затрещали.
– Сдурела? – парень сразу забрыкался, и я со смехом его отпустила.
– Ладно, ладно... Не скажу, конечно. Иди уже, позови всех к столу.
Расставляя тарелки, я думала о том, какая я все-таки становлюсь слепая, когда считаю себя воплощением благородства, этаким ангелом-хранителем для убогих. Даже на маму родную смотреть свысока предпочитала, считая ее неспособной самой заработать хоть что-то. А мама, та еще гордячка, стыдилась дочери признаться в таком компрометирующим ее светлый высоконравственный облик хобби – даже приносящем деньги. Стыдилась, что не простила , не утешила меня, когда было нужно, а сейчас – поздно. Сейчас я тоже якобы слишком горда и самостоятельна, и проще делать вид, что мы чужие, связанные лишь семейным долгом люди, чем признать свои ошибки.
Понимание этого внезапно принесло такое облегчение.
Глава 5. Яна (3)
***
Хоук ел мою еду с аппетитом, но и с опаской – будто бы думал, что я ему какой особый ингредиент с подвохом в мясо добавила. Я, увы, не сообразила, но, чтобы человека не разочаровывать, кидала все на него многозначительные, предвкушающие взгляды – пусть боится.
Мама на наши переглядывания смотрела с умилением и это напрягало. Слишком быстро изменилось ее отношение к Хоуку – от подозрительности к высшей степени благосклонности. Хотя за такое вкусное вино, что он притащил, любую сомнительную биографию простить можно.
Но если мама гнев на милость и сменила, то Сашка так просто поддаваться обаянию Билла не собирался и все пытался меня дискредитировать, чтобы ухажера отвадить.
– А ты знаешь, что Янка дерется? – ехидно спрашивал Саша.
– Еще как знаю. Она ударила меня примерно на седьмой минуте знакомства, – невозмутимо отвечал Хоук.
– Яна! – возмущалась мама. – Проверка мужчины на прочность это, конечно, важно, но нельзя же так сразу.
Я делала очередной глоток вина – это куда приятней глупой игры слов.
– Яна свою собаку любить будет сильнее и кормить вкуснее – стопроцентно. Ты вообще видел какая у нее собака здоровая и злющая?
– Мы с Фраем отлично поладили. Он меня даже не укусил ни разу...
– Кстати о собаке, – наклонилась ко мне мама. – Надеюсь, ты не собираешься оставить ее нам?
– С