Как несправедливо, если это так! Почему же ему все равно, тогда как она только о нем и думает! За прошедший год Трейси не взглянула ни на одного мужчину. И теперь она поняла: если у нее будет еще кто-то, он должен быть похож на этого дикого, необузданного Слейда.
Мысли ее блуждали, устремляясь в долину, путались из-за надвигавшейся грозы. Ей представилась совершенно невероятная ситуация: что, если все мотивы, определявшие ее желание увидеть Слейда, были просто предлогами, за которыми скрывалось лишь желание вновь испытать на себе его магнетизм?
— Вот еще! — процедила она.
— Что вы сказали? — откликнулась Рейчел.
— Ничего, Рейчел. — Трейси направилась к двери. — Пойду прогуляюсь.
— В таком виде? — Рейчел укоризненно покачала головой. — Не ходите слишком далеко: когда начнется дождь, это будет потоп.
Трейси выскочила за дверь, пообещав держаться возле дома. Ветер усиливался, и, когда она пересекала задний двор, волосы ее взвихрились, простое желтое платье облепило фигуру, но она не стала возвращаться назад.
Она не знала, куда идет, ей просто необходимо было хоть на несколько минут выйти из дома. Машинально Трейси направилась туда, где паслись любимые лошади Слейда, и эта тропинка привела ее к конюшне.
Трейси не видела Слейда, однако он увидел ее и громко, с досадой выругался. Проклятье, она все еще здесь!
Слейд наблюдал за ней из окна комнаты для арендаторов. Она была еще красивее, чем он ее запомнил. И она задала ему неразрешимую задачку! Что же, черт возьми, делать с Трейси Мурленд? Он прекрасно понимал, что она ему небезразлична, однако был гораздо более серьезный повод для волнения, чем притягательность этой женщины.
Слейд прищурился, раздумывая о том, что могла рассказать ей Рейчел. Он поскреб густую щетину на щеке, размышляя: знай Трейси правду, осталась бы она на ранчо? Почему-то он сомневался в этом. Если ход его мыслей верен, она до сих пор не знает, кто он такой.
Но почему же она не уехала, как собиралась? Неужели ждет встречи с ним?
В то же мгновение пламя вспыхнуло в нем, и невидимая нить протянулась от нее, обвившись вокруг его чресел. Значит ли это, что тот поцелуй запомнился ей настолько, что она хочет его повторения? У него не было сомнений, ведь воспоминания об этом поцелуе будоражили и его самого. Но, Господи, это же был всего лишь поцелуй!
А если честно, он до сих пор чувствует эти длинные, стройные ноги, сомкнувшиеся вокруг его бедер, и медовый вкус самой совершенной груди, которую ему когда-либо приходилось видеть…
Проклятье! — подумал он. Ничто не забылось. Ни одна сводящая его с ума подробность. Мысль о том, что ситуация осталась точно такой же, как в то утро, когда он сбежал из дому, приводила его в отчаяние. Он только потерял время. Он вернулся к тому, от чего уехал.
А что, если просто пополнить свои запасы и вернуться на Биг-Блаф?
Нет, этого он не может сделать, ему нужно работать.
Злясь на самого себя из-за всей этой ситуации, Слейд прошел из комнаты для арендаторов в конюшню, где оставил Пончо. Он быстро расседлал коня, наполнил ясли сеном и, забрав сумки, вышел из конюшни. Сильный ветер рвал дверь у него из рук. За спиной знакомый и не удививший его голос произнес в растяжку:
— Так-так, блудный сын возвращается.
Его пристальный взгляд словно выстрелил в Трейси, и, не обратив внимания на холод ее зеленых глаз и развевающиеся волосы, Слейд проговорил с угрозой:
— Оставьте ваши затеи.
Трейси раскрыла рот от удивления. Как он осмелился занять оборону? Это она пострадавшая сторона. Он должен был хотя бы проявить минимум такта и извиниться, что заставил ее потратить впустую почти неделю. Но ни в его лице, ни в стальных серых глазах не было и намека на извинения. Совершенно невозможный человек! И как это ей в голову пришла дурацкая идея насчет какого-то магнетизма?
— Зачем мне что-то затевать? Уж не для того ли я застряла здесь на пять дней, ожидая вас? Боже, как это низко с моей стороны — делать проблему из таких пустяков.
— Перестаньте иронизировать! — Злясь на то, что одна из дверей никак не закрывается, Слейд бросил на землю свои вещи и ухватился за дверь.
— Не нужно иронии? А как насчет ярости? Вам больше по душе ярость? Или убийство? Я запросто могу вас сейчас убить. — На таком ветру было трудно гневаться, но Трейси старалась изо всех сил. И она не во всем притворялась, она действительно была возмущена. Вовсе не собираясь накидываться на Слейда, когда он вернется, она была вынуждена дать ему отпор.
Слейд еще раз пристально посмотрел на нее.
— А на что вам сердиться? Вы получили то, что хотели.
Поцелуй! Этот ублюдок намекает на ту злосчастную ночь и хочет обвинить ее в том, что она его спровоцировала! Отлично! Он никогда не узнает, как ей это больно, она даже изобразит на своем лице сияющую улыбку!
— А, это, — бросила она беззаботно, словно время, проведенное в его объятиях, было давно забыто. — Из-за этого я не стала бы вас убивать.
— Нет?
Ага! Трейси втайне торжествовала — Слейд выглядел смущенным. Он был в замешательстве. Нужно закрепить его удивление.
— Нет, конечно. С чего вы взяли? Дело в другом: вы сбежали, изображая из себя Дэниела Буна, хотя вам было прекрасно известно, что я приехала сюда, чтобы осмотреть ранчо. Меня не привлекала перспектива слоняться здесь и ждать, когда вы устанете лазить по горам, или выслеживать медведя, или, уж не знаю, чем вы там, черт подери, занимались эти пять дней.
— А зачем вам было тут болтаться? Вы могли осмотреть ранчо и без меня.
К этому моменту они перешли на крик, и не из-за охвативших их чувств, а потому, что старались расслышать друг друга в шуме ветра.
— Поговорим об этом позже! — выкрикнула Трейси.
— Что? — Вспышка молнии и последовавший за ней раскат грома сотрясли воздух, и небо разверзлось, обрушивая на их головы сильные струи дождя. Слейд снова отворил дверь конюшни. — Давайте туда! — прокричал он Трейси и, подобрав сумки, быстро вошел за ней, надежно закрыв за собой дверь. — Какого черта вы бродите в такую грозу? — выпалил он.
Трейси тряхнула головой, чтобы привести в порядок растрепавшиеся волосы.
— Когда я вышла из дома, ничего страшного не происходило, — резко ответила она, отжимая подол юбки.
— Но уже час, как совершенно очевидно, что будет гроза, — настаивал Слейд.
— Это гроза наконец выгнала вас из укрытия? — поддела она.
— Я и не думал прятаться!
— Конечно же, прятались. Не надо принимать меня за дуру, Слейд. У меня много недостатков, но глупость не входит в их число. — Во всяком случае, в данный момент, добавила она про себя. Дождь стучал по металлической крыше конюшни, словно тысяча барабанов. Трейси взглянула наверх и нахмурилась.