Читать интересную книгу Властелин Сонхи - Ирина Коблова

Он уже добежал до господского домика на улице Костяной Спицы, когда его разобрали сомнения: а ну, как Тейзург станет ругаться, что он не уследил за рыжим? Пожалуй, лучше на глаза магу сейчас не показываться… Тем более, тот занят: колдует. Закутанный в простыню Шнырь устроился под стеной, словно маленький сугроб. Надо отдышаться после беготни да отправляться на поиски Крысиного Вора, пока господин не прогневался.

Колдовал Тейзург совсем не так, как другие маги. Шнырь поначалу сам себе не поверил: это что же творится, те все вместе против Дирвена магичат, а господин… Вот те раз, господин им противодействует! Да так искусно, с разнообразными обманными финтами – если бы гнупи находился чуть подальше, да хотя бы на соседней улице, нипочем бы не заметил.

Шнырь тихонько захихикал, его переполнял восторг: вот это да, господин им всем напакостил, отменно напакостил – а они об этом ничегошеньки не знают! Шнырёв господин круче всех!

По тропкам, которые доступны лишь волшебному народцу, он прокрался внутрь: уж очень хотелось подглядеть за Тейзургом из комнатушки с выдвижными ящиками и хищными побегами.

Маг стоял посреди гостиной. Его длинные иссиня-черные с фиолетовыми прядями волосы колыхались, словно в воде, радужка сощуренных глаз сияла демонской желтизной, губы кривились в недоброй ухмылке, и выглядел он при этом слегка спятившим.

– Всё из-за тебя, моя радость, – цедил он негромко. – Ты думаешь, меня можно послать подальше, и это сойдет тебе с рук? Ошибаешься, моя радость… Ты слишком часто ошибаешься… Что ж, получай бесконечную войну, так я и дам тебе уйти! Ты сам поставил условие, эта игра никогда не закончится, ты сам виноват…

Соглядатай струхнул: неужто его заметили?!.. Не похоже, «моя радость» – это или Серебряный Лис, или Крысиный Вор, или какая-нибудь дамочка, а его Тейзург никогда так не называл. Его дело сторона. И молчок о том, что он здесь увидел, а то неровен час маг убьет Шныря, чтобы сохранить тайну.

Выбравшись наружу, он отправился искать рыжего, про себя посмеиваясь: знатная вышла пакость, его господин всех переиграл!

Накопитель не обладал осознанием, подобно живому существу, но когда этот сложнейший конгломерат взаимосвязанных артефактов в полной мере пробуждался, у него появлялась цель – и установка на достижение цели. Маги-путешественники, посещавшие чужие миры, сравнивали сонхийские заклятые пирамиды с так называемым «искусственным интеллектом» – диковинным иномирским изобретением, не имеющим аналогов в Сонхи. Разумеется, все эти сведения были строжайше засекречены, и Дирвен об этом не знал. Он полагался лишь на свою интуицию, да притом использовал Наследие Заввы: чворка дохлого Накопитель подчинился бы ему без «Королевской воли»!

Когда эта колоссальная штуковина начала отзываться на команды, когда он почувствовал, что полностью ее контролирует, он сформировал приказ, меняющий векторы функционирования в той части артефакта, которую пронизывали цепочки заклинаний с повторяющейся руной Отъятия. На миг померещилось, будто поднял и сдвинул тяжеленный рычаг – так и надорваться недолго… Но Дирвен не надорвался – кто угодно, только не он! А в следующий момент к нему так и хлынула небывалая сила. Получилось?.. Ну, еще бы у Дирвена Корица что-то не получилось!

Лорма возбужденно улыбалась, зато Чавдо глядел с выражением полнейшего замешательства, как будто с него посреди улицы свалились штаны.

– Что это значит? – вымолвил он хрипло и потрясенно.

Знаменитого мошенника словно подменили: обрюзгшая физиономия с жесткими складками у рта и набрякшими подглазными мешками – уже не благопристойно гладкая, как секунду назад, а изрядно потасканная.

– Чего это с вами? – оторопело уставился на него Дирвен.

Дыхание восстановилось, самочувствие превосходное: поступающая из Накопителя сила творила чудеса.

– Это я у вас хотел бы спросить… Что вы только что учинили?!

– Накопитель перенастроил, чтоб он у этих гадов силу забирал. Мы победили!

– Гм, я бы так не сказал…

– Почему?

– Потому что Накопитель, повинуясь твоему приказу, отнимает силу у всех без исключения магов, которые находятся в Аленде, – в голосе Лормы золотыми колокольчиками звенел смех. – Надо узнать, насколько велика подконтрольная ему территория, и сможешь ли ты дотянуться отсюда до других пирамид. Чавдо тоже потерял силу, но моя магия осталась при мне – я не человек, мы для Накопителей неуязвимы. Теперь Аленда наша! Чавдо, ты ведь можешь пользоваться амулетами?

Оказалось, что может, но Мулмонга это не сильно утешило, и выглядел он неважно: лоск, наведенный с помощью заклинаний, сошел на нет.

– Я сделаю так, что вы останетесь нехилым волшебником, – великодушно пообещал Дирвен. – Все амулеты на много шабов вокруг теперь в моей власти, и работать с ними я разрешу только тем, кто присягнет мне на верность.

Его сейчас занимали не проблемы союзника, а другие мысли: уж теперь-то Самая Главная Сволочь у меня попляшет!

Несмотря на то, что время близилось к полуночи, в окрестных чайных и ресторанчиках было не протолкнуться. Хозяева сбивались с ног, подгоняли кухонную прислугу и не заикались о том, что пора закрываться: посетители – сплошь светлейшие маги, да и выручка нынче будет немалая.

Суно завернул в «Кремовый фазан», где варили недурной шоколад с кардамоном, и заказал двойную порцию. Еще потребовал плитку горького шоколада, но помощница хозяйки руками развела: уж извините, сударь, ничего не осталось.

Коллеги, высыпавшие из резиденции Ложи после сражения, подъедали запасы, как голодная саранча. Но Дирвен каков поганец… И до чего же поганец силен! Устроившись на свободном стуле с кружкой горячего шоколада, Орвехт подумал с долей грусти: все идет к тому, что придется Ложе выбирать нового первого амулетчика, а этому несчастному паршивцу, как бы ни был он крут и ценен, пожелать добрых посмертных путей. Жаль. Было бы у парня чуть побольше мозгов, жил бы припеваючи.

Шеро Крелдон предложил встретиться и потолковать. Сейчас он на совещании с архимагами, а как освободится, пришлет весточку.

Зинта уже закончила возиться со своей пациенткой. Суно велел ей из лечебницы не выходить и Дирвена не искать – мол, с ним и так разберутся.

«Я его прибью. За девушку. Я говорю всерьез», – угрюмо отозвалась лекарка.

«Мы его без тебя прибьем, – ответил Орвехт. – Хорошенько выспись, тебе сейчас надо отдыхать за двоих. Я тебя люблю. Вас обоих люблю».

Не стал уточнять, что они с коллегами прибьют Дирвена не в том смысле, какой вкладывает в это слово добрая Зинта, а с гарантированным летальным исходом. Время шуток закончились, это угробище представляет слишком большую опасность для окружающих.

Потом с ним связались достопочтенные Гиндемонг и Привелдон. Оба требовали, чтобы коллега Орвехт безотлагательно занялся поисками украденных шуб, чтобы привлек к расследованию лучших видящих, включая коллегу Хантре, если тот уже восстановил свои утраченные способности. Суно заверил архимагов, что сделает все возможное, и сдержанно усмехнулся: по его мнению, именно коллега Хантре смог бы рассказать о судьбе шуб немало интересного… Но заводить с ним такой разговор надо не сегодня, а года этак через три-четыре – может, тогда и выложит, как было дело.

Получив мыслевесть от Шеро, он вышел из битком набитой чайной в слякотную ночь, вот тут-то его и накрыло. Знакомое ощущение… До скрежета зубовного омерзительное – и знакомое. То же самое Орвехт испытывал, когда они с коллегой Эдмаром проникли в захваченный нежитью мезрийский Накопитель и проводили там зачистку.

Через несколько секунд не то, чтобы отпустило – стало полегче. Похоже на зубную боль, которая только что была невыносимой, а сейчас еле ощущается: не исчезла, но ее вполне можно терпеть. Исчезло что-то другое… То ли мир вокруг изменился, то ли с ним самим что-то не так?

Он попытался связаться с Крелдоном – и ничего не получилось. Не смог послать мыслевесть.

Из чайной на скудно озаренную фонарями улицу выходили коллеги. Растеряно озирались, спрашивали друг у друга: «В чем дело?»

После нескольких простых экспериментов Орвехт понял, что исчезло: его магическая сила.

Шнырь без труда отыскал рыжего. Хоть тот и ушел Вратами Хиалы – мол-де смотрите, как я крут! – все равно остался в Аленде. Пришлось бежать до него через полгорода, и в это время что-то случилось. Гнупи не смог бы сказать, что это было, но никаких сомнений – оно случилось. Что-то поменялось на магическом плане, даже сравнить-то не с чем, на его памяти еще ни разу не происходило ничего подобного. Главное, что Шнырю с этого хуже не стало, да и прочий народец, попадавшийся ему по дороге, ничуть не пострадал, и потайные волшебные пути не закрылись – значит, в Аленде все распрекрасно. Видать, маги опять что-то намудрили, но гнупи эти дела не касаются.