Януковича на сворачивание «евроинтеграции» – так называемый «Евромайдан» – раскололи левое движение России. По мере усиления конфронтации в украинском обществе, официальная российская пропаганда так же наращивала темп, создавая необходимое общественное мнение относительно событий в «незалежной». И перед коммунистами в очередной раз встал нелегкий выбор, обусловленный необходимостью занять одну из сторон в ложной дилемме, навязанной российскому обществу правящим политическим режимом: с «антимайданом», за «легитимного президента Януковича», или за его свержение, за «Евромайдан». У господствующего класса в РФ, естественно, был на это свой ответ, который должен был быть, в лучших традициях солидаризма, поддержан наиболее широкими слоями населения.
Особую остроту в дни противостояния в центре Киева в феврале 2014 года неизбежно принимала дискуссия в среде московских (и не только) коммунистов об уместности сочувствия украинскому подразделению «Беркут», защищавшему президента Януковича и участвовавшему в попытках силового разгона «евромайдана». К примеру, «Другая Россия» Эдуарда Лимонова – извечного союзника левых в протестах еще с 1990х – приветствовала действия «Беркута» по отношению к протестующим на киевском «майдане». Вскоре после этих заявлений, регулярные уличные акции «другороссов» на Триумфальной площади за свободу собраний («Стратегия-31»), проходившие несогласованно и с массовыми задержаниями участников, стали разрешаться московской мэрией.
Применительно к украинскому «майдану», перед российскими коммунистами встала дилемма: все ли то, что плохо для режима, одинаково плохо для Родины?
В случае с Украиной, важно немного вспомнить о тех взаимоотношениях, которые имелись между российскими и украинскими коммунистами, и на каких принципах они строились. Еще с 1990-х годов КПРФ и КПУ связывало тесное сотрудничество на ниве борьбы, как это неизменно подчеркивалось, за «единство славянских народов», в русле реакционной и антикоммунистической по своей сущности идеи панславизма. Удивительно точную характеристику таким настроениям дал великий пролетарский поэт Владимир Маяковский: «Не тратьте слова / на братство славян. / Братство рабочих —/ и никаких прочих».
Не имея серьезного опыта уличных мобилизаций и протестов, погрязшая в «договорняках» с властью и компромиссах, Компартия Украины в 2013–2014 гг. упустила свой исторический шанс возглавить недовольство самых широких народных масс и перехватить «евромайдан».
Некоторые партийные функционеры КПУ, уехавшие из Украины после 2014 года, обитают в Москве, становясь постоянными участниками политических ток-шоу российского ТВ.
Референдум в Крыму 18 марта 2014 года был поддержан большинством как системных, так и несистемных левых. Многие восприняли его как запоздалое «восстановление исторической справедливости» – референдума 17 марта 1991 года, на котором 76 % советских граждан поддержало сохранение СССР. Редко вспоминается другой референдум, состоявшийся в январе 1991 года, о статусе Крыма, большинство жителей которого проголосовало за автономную советскую социалистическую республику в составе СССР.
Начавшаяся в апреле 2014 года война на Юго-Востоке Украины, сформировала три точки зрения в среде российских левых. Первая – солидарность с «ополчением» Юго-Востока Украины, вторая – антивоенная, антиимпериалистическая позиция («никакой войны, кроме классовой»), третья – поддержка «анти-террористической операции» официального Киева.
Наиболее активными оказались сторонники первой позиции. В скором времени, на Донбасс поехали добровольцы из числа коммунистов, состоявших в разных партиях, готовые воевать за вновь образованные Донецкую и Луганскую Народные республики. «Другая Россия» Эдуарда Лимонова образовала движение «Интербригады», с целью отправки своих сторонников для участия в боевых действиях на Донбассе. После этого с Лимонова был снят «блок» в официальных российских СМИ, его вновь начали приглашать на телевидение, и даже на страницы русскоязычной версии сайта государственного телеканала RT в качестве колумниста. Этот резкий поворот во взаимоотношениях с Кремлем «другороссы» объяснили тем, что на данный момент российская власть осуществляет то, о чем мечтали нацболы на протяжении многих лет («возвращение Крыма» и Т. д.)
В апреле 2014 года президент РФ Владимир Путин на ежегодной «прямой линии» сделал известное заявление о «Новороссии» в составе Российской Империи – ныне это несколько областей Юго-Востока Украины, населенных преимущественно русскими. Данное заявление тогда было поддержано некоторыми левыми активистами. Особенно примечательно, что идея «Новороссии» в годы Гражданской войны. принадлежала белогвардейцам. Новороссийской областью («Новороссией») называлась одна из четырёх областей, составляющих административно-территориальное деление белогвардейского Юга России в 1919–1920 годах.
На территории, подконтрольной официальному Киеву, начался снос памятников основателю Советской Украины Владимиру Ильичу Ленину. Мировое коммунистическое движение, российские коммунисты и даже российские буржуазные СМИ, осудили кампанию т. н. «ленинопада». Между тем, снос коммунистических памятников в России, например обелиска революционным мыслителям в Александровском саду в 2013 году, прошел почти незамеченным, за исключением нескольких заявлений ряда левых организаций, уличных акций «Трудовой России» и других левых активистов столицы. Аналогичная ситуация сложилась и со сносом на территории Московского Кремля здания секретариата Президиума Верховного Совета СССР (так называемый «14-й корпус Кремля») в 2014–2016 гг.
Флаги СССР над администрациями городов Юго-Востока Украины создали у значительной части российских коммунистов представление о советском характере протестов, и чуть ли не о начавшейся там «пролетарской революции». Появление с самого начала в войне на Донбассе бывшего штатного полковника ФСБ Игоря Гиркина (Стрелкова), многочисленные факты связей некоторых представителей леворадикальной украинской организации «Боротьба» с представителями Администрации президента РФ свидетельствовали о самом непосредственном участии в украинских событиях российских властей. В скором времени, в ДНР компартия была фактически запрещена и не допущена до выборов в органы власти «народной республики». Откровенности ради нужно добавить, что первоначально, действительно некоторыми активистами Донбасса поднималась тема правопреемственности ДНР с Донецко-Криворожской советской республикой «товарища Артема», Ф.А. Сергеева. 4 февраля 2015 года Народный Совет ДНР даже признал республику государством-правопреемником ДКР. Однако, реальных политических последствий, по вполне понятным причинам, это не имело.
Ряд коммунистических партий России участвовали в проведении уличных акций в поддержку народа Донбасса, за ввод российских войск на территорию Юго-Востока Украины, а также за более жесткие меры Москвы в отношении «киевской хунты». Начались сбор средств и оказание гуманитарной помощи.
Само направление «антимайдана» объединило часть коммунистического движения с представителями крайне реакционных, охранительских и консервативных сил, вроде НОД Е. Федорова, «евразийцев» А. Дугина, «Сути времени» С. Кургиняна, и прочих, напрямую связанных с российской властью структур.
Склонность к одобрению внешней политики правящего режима, в той или иной степени, существовала в коммунистическом движении всегда, с самого начала 1990-х. Огульная поддержка участия РФ в разрешении приднестровского, нагорнокарабахского, абхазо-осетинского, таджикского и югославского горячих конфликтов, отличала в те годы большинство коммунистических партий за редким их исключением.
Как известно, внешняя политика не существует в отрыве от внутренней, и подобное разделение в известной степени является условным. Изменения во внешней политике, безусловно, напрямую отражаются во внутренней политике, приводя к усилению полицейских и силовых функций государства. Это закономерность будет существовать везде и всегда, до тех пор, пока существует государство, как аппарат классового насилия.
В случае с Южной Осетией, Абхазией, присоединением Крыма, Приднестровьем