Лес закончился, и теперь мы двигались по утоптанной тысячами ног и телег дороге, сотни лет, наверное, встречавшей и провожавшей путников. Раскрыв крылья, я ловила солнечный свет, заряжаясь его энергией. Для феидов светило — мощнейший источник магии. Хотя в учебниках по истории написано, что раньше мы владели разными видами магии. Вот и я — аномалия с цветными крыльями. Золотисто-желтый притягивает и накапливает свет. А зеленым пятнышкам и кромке требуется цветочная пыльца, зато благодаря этому у меня более сильная связь с насекомыми и растениями, чем у сородичей.
Раньше все феиды, мирно проживавшие на лоне природы, были защитниками братьев наших меньших, сейчас же мы следуем не только древним традициям, но и непреложным законам своей расы: защити себя! защити род! защити свой народ! И главное — защити природу-мать и детей ее!
Невель в зверином обличье бежала рядом, иногда касаясь моих ног рыжим пушистым хвостом с коричневым кончиком. Щекотно!
— Знаешь, нам, оборотням, другие расы завидуют за умение ступать неслышно. Так, что травинка не шелохнется. И почти не оставляя следов. Нас этому с детства учат как основе выживания. Но ты… ты идешь, словно летишь! Как у тебя это выходит?
Я посмотрела вниз на приподнятую любопытную лисью мордочку, флегматично пожала плечами и пояснила:
— Не хочу навредить насекомым, потому использую чуточку магии. Воздушную подушку создаю под ступнями. Днем на это почти не требуется энергии, а по ночам я стараюсь ходить осторожнее.
— Кошмар! Если бы я постоянно думала о том, чтобы не наступить на какого-нибудь жука или червяка, с ума бы сошла.
— Я же по большей части летаю, а не пешком хожу… Не хочу, чтобы в страшных снах мне являлись убиенные насекомые, чтобы упрекать в своей смерти.
— Подожди, ты рассказывала, что во время стажировки на границе с Темными убивала там всякую нежить. А разве ее прихода в кошмарах не боишься? — изумленно спросила Невель.
— Нежить — это нежить! А насекомые и другие животные — это братья наши меньшие. Мне и рыбу жалко, но без нее не смогу нормально питаться. Хотя убеждаю себя, что рыба ест насекомых, а я нет. В результате происходит этакий пищевой круговорот в природе. Нашей религией допускается убивать ради еды! Но не всех!
— Забавные вы — феиды! Послушать тебя, выглядите и живете как воины, а боитесь наступить на червяка…
— А вы? Лучше? Мужики, которые выглядят как бабы… и бабы слабые и никчемные, как мужики…
— Знаешь, Лютик, а ведь тебе придется из этих мужиков выбирать себе пару! — весело хихикнула Невель и серьезно продолжила: — Так что придется тебе менять свои взгляды, иначе не приживешься в нашем мире. Если будешь слишком отличаться от остальных, могут возникнуть проблемы.
— Какие? — насторожилась я.
— Например, останешься одиночкой! — припечатала лисичка, при этом дернув хвостом для убедительности.
Мне ли не понимать обоснованность ее предупреждения? Но разве можно вот так сразу изменить свой менталитет? Отринуть прописные истины, с которыми родился и вырос? Осталась надежда, что, может, это будет не так сложно, раз ни один мужчинка на Атураше мне пока не приглянулся. Не вызвал томления или желания, о которых так много трепались мои сокурсницы или сослуживицы.
— Посмотрим, — уныло ответила я.
Сомнения и тревога закрались в сердце. Невель смерила меня все понимающим взглядом синих глаз, и дальше мы какое-то время молчали, давая друг другу подумать о своем. Но не долго!
— Еще бы одежду тебе сменить… — с намеком посмотрев на мои обнаженные ноги, осторожно буркнула лиса.
— Думаешь, на них начнут дополнительно обращать внимание? — с невероятным сомнением спросила я.
— Я не думаю, я знаю! Поверь, тебе не понравится такое внимание мужчин. А ввязываться в постоянные драки из-за очередного недвусмысленного предложения или еще чего похуже как-то не сильно хочется!
Продолжая лететь, я еще раз окинула себя оценивающим взглядом. Форма как форма… Что в ней привлекательного для мужчин? Но все же решила послушаться совета оборотницы, которая, без сомнения, лучше меня разбиралась в местной одежде. Приподняла подол нижней рубахи и расстегнула манжеты на шортах, превращая их в бриджи.
— Так лучше? — мрачно спросила у лисички.
— Ого! Любопытная одежда… — с веселым удивлением отметила та.
— Это же военная форма, Невель. Она защитит от удара кинжала, уменьшит вред от меча. И мы частенько ночуем в лесу и спим на земле. С голыми ногами не комфортно. Поэтому все продумано.
— Еще бы сверху грудь в корсете прикрыть… — лукаво улыбнулась Рыжуха.
— Ну, знаешь! Тебе не угодишь! — фыркнула я.
К очередному поселению мы вышли под вечер, когда сумерки ложились на землю, укрывая ее на ночь. Нас встретил заливистый лай собак и дым из печных труб. Если бы не деревянные срубы, посчитала бы, что к оркам в стан попала. Но Рыжуха предупредила: мы на территории одного из людских королевств. И представителей других рас здесь проживает мало. Но хоть не воюют между собой, и то удача!
Пока шли к таверне, встретили пару человек, которые проводили нас любопытно-настороженными взглядами. И что в нас такого? Крылья я по настоянию подруги тоже спрятала, а она сменила ипостась и шла совсем близко, касаясь своим локтем моего.
— Пахнет странно… — тихо заметила Невель.
— Чем? — не поняла я.
— Не знаю, но мне не нравится, — неуверенно ответила лисичка.
Я повела носом и кроме привычных запахов жилья ничего странного не почувствовала. Теплый весенний ветер трепал мои золотистые волосы и рыжие прядки, выбившиеся из косы Невель. Но Рыжуха еще ни разу ничего не говорила попусту, и я решила внимательнее отнестись к ее предчувствию. Ведь не зря Регана Шмель учила: «Нутро всегда лучше чует, где нежить порылась, и предупреждает. И только глупец или будущий труп не слушает своих инстинктов». Я не хотела становиться трупом, да и глупой себя не считала.
— Что предлагаешь? Ночевать в лесу? — спросила я.
Невель задумчиво водила носом, и словно вторя ее сомнениям, завыли собаки.
— Нет, это плохая идея. Лучше под защитой стен в таверне ночь провести, чем в одиночку в лесу ждать неизвестно чего. Это большое село, и мы будем среди народа. Сама ведь видела — погосты здесь вокруг. Далеко не уйдем…
— Что такое погосты?
— Холмики, мимо которых мы проходили, — это могилы. Люди своих умерших в землю закапывают, а не сжигают, как мы или другие жители Раша.
— Да? Странная традиция. Они же на время привязывают душу и не дают ей уйти с миром, — удивилась я.