Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не каждому плану суждено осуществиться, даже у такого энергичного и хитроумного монарха. Как бы то ни было, современники в любом случае признавали его достоинства и хотели сохранить их для потомков. Одним из таких современников был англичанин, хронист Аэлред из Рево. Аэлред начал свою карьеру священнослужителя при дворе шотландского короля и оставил весьма живое, пусть и немного слишком радужное описание тамошней жизни. Он пишет о том, как король, в каком бы замке он ни остановился, всегда старался сесть поближе к двери главной залы, с тем чтобы лично разбираться со всеми страждущими, бедными и больными, которые приходили к нему со своими бедами. Подходя с таким усердием к управлению страной, он хотел, чтобы та благоденствовала во всем. Его любимым увлечением было садоводство; ему нравилось собственноручно выращивать растения. В более широком смысле он заставлял и других заниматься подобными занятиями, приносящими плоды. Он был славным малым, и все же, как честолюбивому правителю, ему приходилось проявлять черты, которые, не будучи дурными в прямом смысле этого слова, по крайней мере, демонстрировали его решимость заставить подданных делать то, что сами они, возможно, не пожелали бы делать.[32]
Одно из политических решений короля Давида состояло в том, что он поставил над народом новый класс феодалов, в основном иностранцев. Он вызвал этим волнения и чуть ли не бунт. Это его не обескуражило. Он роздал большую часть Лотиана и остальные земли юга Шотландии пришлым баронам в обмен на военную службу, с правом завещать эту землю своим сыновьям или другим наследникам. Многие из них прибыли из Нормандии или близлежащих французских провинций. В ту эпоху подобные деятели, похоже, формировали наднациональную касту воинов, преданных идеалам рыцарства (по крайней мере, на словах), а не конкретной стране. Эти офранцузившиеся рубаки, уже покорившие Англию, Сицилию и Иерусалим, вскоре захватили Ирландию и, еще не закончив дела там, попытались завоевать Венгрию с Польшей. В Шотландию они, по крайней мере, пришли мирно, по приглашению короля. Местное население было вне себя, но в итоге привыкло; выбора у них не было. Шотландская феодальная система, превратившись со временем в нечто совсем другое (и сыграв огромную роль в истории Эдинбурга), юридически просуществовала до 2001 года.
Процесс превращения Шотландии в феодальное государство восходит к старейшей из сохранившихся хартий времен правления короля Давида, составленной в Скуне, возможно, по поводу его восшествия на престол. На празднество прибыл один из его старых приятелей по английскому двору, Робер де Брю. За свое присутствие, согласно этой хартии, он получил Аннэндейл, 200 000 акров земли между Карлайлом и Дамфрисом. Брю, из которого происходил этот Робер (теперь название звучит как Бри), представлял собой небольшую деревеньку в Нормандии, рядом с Шербуром. Хотя на тот момент он уже успел завоевать расположение как короля Англии, так и короля Шотландии, он едва ли мог себя считать англичанином или шотландцем. Однако его семья владела Аннэндейлом в течение двухсот лет, и задолго до истечения этого срока они стали настоящими шотландцами; более того — именно они спасли Шотландию от англичан. Таким образом, в пришествии норманнов были и свои положительные стороны, а также перспективы.
Некоторые предметы материальной культуры, найденные в окрестностях Эдинбурга, показывают, что принесли с собой норманны и почему они были так нужны королю Давиду. Как воины они импортировали в Шотландию собственный тип замка, т. н. «мотт и бейли», хотя сейчас, после войн, которые впоследствии опустошили страну, едва ли хоть один из них сохранился в своем первоначальном виде. Один из наиболее хорошо сохранившихся замков стоит в Дирлтоне, в Восточном Лотиане. Эти земли были пожалованы королем семейству де Во, которое построило там большой замок с несколькими башнями, поднимавшимися прямо из скальной породы, огороженный, кроме стен, рвом с подъемным мостом. Располагавшийся неподалеку, в тени холма Трапрэйн, Хэйле принадлежал графам Дунбар, которые когда-то бежали из Нортумбрии от Вильгельма Завоевателя, а затем ассимилировались в Шотландии и приобрели статус феодалов. Башня их замка и невысокая внешняя стена все еще возвышаются сегодня над берегом реки Тайн. Их земляные ямы, подобно подземным Чертогам Гоблинов, находящимся неподалеку в Иестере, напоминают о том, на какие неприятности можно было напроситься, отказавшись принимать новые порядки.[33]
* * *В некоторых других аспектах новая политика носила более мирный характер. Примером является основание королевской резиденции Эдинбурга в 1130 году. Здесь мы опять видим страсть короля Давида к взращиванию. До него Эдинбург был крепостью и немногим более, кроме, может быть, каких-то скромных поселений у ворот. С основанием резиденции сразу начал вырисовываться облик будущего города — в особенности в том, что касается двух заметных строений, которые все еще остаются таковыми, несмотря на полностью изменившееся окружение. Оба эти строения являются культовыми сооружениями, что многое говорит о короле Давиде, однако они же свидетельствуют и о мирской практичности, поскольку даже тогда намечали общий контур старого города и расположение Хай-стрит или Королевской мили, спускавшейся по пологому восточному склону Замковой скалы.
Примерно на полдороге по этому спуску стоял и стоит сейчас собор Святого Жиля. В эпоху Средневековья он оставался единственной приходской церковью города. Без сомнения, ее постройка началась вскоре после основания бурга и совершенно точно до первого письменного упоминания о ней в 1178 году. На сегодняшний день из всего здания первоначальной постройки сохранилась одна-единственная зубчатая капитель. С XII века до 1796 года сохранялся также широкий портал, представлявший собой северный вход в неф. Рисунки, сделанные до его уничтожения, показывают, что он был украшен теми же любимыми средневековыми мотивами, которые еще можно увидеть на сохранившихся до сих пор вратах церкви Святого Кутберта в Долмени, теперь находящейся в западном пригороде Эдинбурга. Характерный стиль местных камнерезов, во всей его нортумбрийской замысловатости, все еще процветал. Здесь они дали волю воображению. Им нравилось вырезать маски, фантастических животных, орнаменты из переплетенных лент, рельефы воинов, знаки зодиака — и, ах да, агнцев божьих, просто чтобы продемонстрировать и то, насколько набожными они могли быть. За два века до Реформации собор Святого Жиля (кроме вышеупомянутого портала) был перестроен с тем, чтобы в большей степени соответствовать растущему значению города. Таким образом, кроме того, о чем мы уже рассказали, на сегодняшний день от той церкви, которая первоначально была воздвигнута на этом месте, не осталось ничего.[34]
В конце Королевской мили возвышалось аббатство Дома Святого Креста или, сокращенно, Святого Креста (в будущем Холируд). Оно было основано королем Давидом в 1128 году. Он отдал его монахам ордена августинцев, которые посвятили этот дом Истинному кресту, что в то время во всей Европе был популярным объектом поклонения. Близость аббатства к древнему королевскому замку и новой королевской резиденции с самого начала делала его весьма престижным. Вскоре там начали заседать церковные и национальные собрания. К концу века аббатство уже перестраивали в масштабах собора; таким образом, и от этого здания в его первоначальном виде не осталось ничего, кроме одного портала и найденного в результате раскопок плана церкви, что весьма скромно. Великолепное здание, заменившее эту церковь, также пострадало от времени, однако от него сохранился целый неф. «Работа зодчего здесь превосходна с эстетической точки зрения, — говорит авторитетный в этом вопросе источник. — Ее отличают высокие, элегантные пропорции и строгая чистота линий в соединении отдельных элементов».[35]
Архитектура настолько величественная была прежде неведома Шотландии; неудивительно, что это аббатство оказалось окружено легендами. Одна из легенд точно указывает дату его основания или, по крайней мере, возникновения идеи о его основании — 14 сентября 1128 года. В тот день король Давид и его приближенные выехали из замка на охоту. Каким-то образом отстав от преследовавших зверя компаньонов, Давид оказался у подножия утесов Солсбери. Там на него напал обезумевший от погони огромный белый олень. Король выхватил меч и стал защищаться, однако безуспешно. Вдруг над ним появилось облако, подсвеченное солнцем, из этого облака показалась рука и передала Давиду сияющий крест. Король погрозил оленю крестом, тот убежал и впоследствии был убит. Пораженный король так и не понял, в чем был смысл видения, пока в ту же ночь ему во сне не явился святой Андрей. Святой велел королю построить монастырь на том месте, где ему спасли жизнь, и посвятить святому кресту.
- Поход Русов на Константинополь в 860 году и начало Руси - Сергей Цветков - История
- Крест и свастика. Нацистская Германия и Православная Церковь - Михаил Шкаровский - История
- История Византийской империи. От основания Константинополя до крушения государства - Джон Джулиус Норвич - Исторические приключения / История