Читать интересную книгу Ваших бьют! - Александр Попов

В течение двух часов мы спорили, ругались, мирились и снова спорили. Мне пришлось уступить, отказавшись от вставки в текст такой фразы, как: «Дорогая, я был не прав, как мне тут одиноко без тебя», ввиду того что, по словам сестер, это не совсем правда, так как я нахожусь в обществе двух очаровательных девушек и не надо утяжелять сообщение глупостями. Затем они вообще лишили меня права участия в составлении послания, ссылаясь на то, что они лучше знают магическую структуру канала, по которому возможно передать сообщение, и поэтому сами подберут слова.

Не менее получаса они что-то писали, зачеркивали, комкали листки с написанным, снова их расправляли и снова комкали. Они сыпали какими-то совершенно непонятными словами, ругались, обсуждая какие-то «важные ключевые» слова, отгоняли чертяжку, которая решила, что они делят на двоих что-то вкусное, и вообще походили на людей, занятых действительно серьезным делом. И даже редкое хихиканье не портило впечатления. Поэтому листок с вынесенным на мой суд творением я взял чуть ли не с благоговением.

Послание гласило:

«Если тебе дорога жизнь, возьми семь черных свечей, подойди в три часа ночи к отделению милиции. Зажги их и расставь на пороге. Восьмой свечой, белой, накапай на дверь, повернись три раза на левом каблуке и прочти следующее заклинание…»

У меня отвисла челюсть. Понятно, что начало письма не имеет никакого практического смысла и, скорее всего, является стандартной формой — свечи издавна используются в ритуалах, — но при чем здесь упоминание милиции? И где мои извинения и наконец объяснения, зачем Галине нужно выполнять всю эту чертовщину? Пребывая в некоторой прострации, я перевернул лист, чтобы ознакомиться с собственно самим текстом заклинания, но обратная сторона была девственно чиста, если не считать отпечатка чьего-то пальца. Еще раз прочитав бессмысленное вступление, я поднял глаза на девчонок, которые улыбались, очевидно довольные своим творчеством, и спросил:

— А заклинание-то где?

Они замерли, похлопали глазами и, вдруг повалившись на пол, начали кататься в страшных судорогах от душившего их смеха. Наконец Варя (я очень надеялся, что она не знает анекдот о наивном царевиче, переспавшем с Бабой-ягой) сказала:

— Саш, ну ты такой большой, а в сказки веришь.

Теперь ясно: по обыкновению, девочки снова оставили меня в дураках. Конечно же милицию, вспомнив Серегина, они приплели ради хохмы. Постаравшись сделать вид, что я просто подыграл их шутке, я поулыбался, затем сделал серьезное лицо и сказал:

— Шутки шутками, но вот что я подумал: как отнесется Галя к тому, что у нее в голове зазвучат посторонние голоса? Обычно людьми с такими симптомами занимаются психиатры, да и сама Галя может испугаться.

— Это наши-то голоса посторонние? — обиделись сестры. — Кроме того, вначале мы представимся, успокоим ее и расскажем, что делать дальше. Можешь на нас положиться, для нас такие дела — раз плюнуть.

— Вот это меня и пугает. Плеваться и черти мастера были, а вот с соображалкой у них туго было. Кстати, вы заклинание-то написали? И еще, ей же надо все-таки еще черные свечи найти.

Близняшки переглянулись и слегка напряглись. Варя, будто не замечая моего присутствия, спросила у сестры:

— А ты уверена, что травма осложнения не дала? Конечно, главврач сказал, что все нормально, но вдруг он чего-то недосмотрел?

Даша встала, подошла ко мне и начала внимательно меня рассматривать. Когда она слишком приблизилась, я дернулся и рыкнул на нее, отчего она отскочила, споткнулась и упала на пятую точку. Я все-таки обиделся, но в этот раз на самого себя. Надо же быть таким доверчивым! Оказывается, придуманное ими сообщение — бред от первого до последнего слова. Если я так и дальше буду себя вести, то не только заставлю девочек растерять и так немногочисленные остатки уважения по отношению к моей персоне, но и сам смогу поверить, что я вообще ничего не стою. Все, с этого момента я в который раз начинаю новую жизнь.

Для начала я решил совершить хороший поступок, который охарактеризует меня как уверенного в себе благородного человека. Поэтому я подошел к продолжающей сидеть на полу Даше, протянул ей руку, которую она взяла с некоторой опаской, и поднял ее на ноги. Не особо расстроившись, что даже после такого великодушного акта в глазах девочек не читалось восхищения, я сел и рассказал им примерный план действий на ближайшее время:

— Итак, мы вместе обговариваем особенности Галиного переноса на территорию Школы магии, затем я беседую с руководством и объявляю, что данное магическое действо являлось заданием, полученным от вашего куратора, потом проводим все вместе глобальную экскурсию, не ограниченную магическими штучками, направленными на изоляцию гостей, по пути навещаем НОС, томящийся в музее, а затем мы с Галей, усталые, но довольные, возвращаемся домой. А вы приступаете к занятиям и когда-нибудь приезжаете к нам в гости. Сейчас мы идем ужинать, затем прощаемся, и утром я жду вас у себя в номере со списком всех необходимых для Галиного переноса действий.

Бунт начался сразу после известия, что им придется ночевать вне моего общества. Но я был непреклонен. Во-первых, теперь я кремень во всех отношениях; во-вторых, утро не будет добрым, если меня разбудит скачущая по моему телу в ожидании завтрака чертяжка; в-третьих, хотя в номере и есть отдельная спальня, куда можно уложить девочек, за них могли волноваться (я не был уверен, что они захотят отпрашиваться на ночь, скорее всего, не придут ночевать, и все), и, в-четвертых, в этом случае мне придется спать на диване в гостиной, а он из-за своих скромных габаритов не обеспечит меня полноценным отдыхом.

Так что, отправив после ужина девочек домой, я поднялся к себе в номер, развалился на кровати и завертелся в круговороте мыслей: футбольный матч, покушение, ужасное пробуждение, встреча с девочками, сумасшедший Егоркин, главврач, по обыкновению безрассудные идеи девочек, мстительный оборотень… Впрочем, пока надо мной (или вообще вокруг) магический щит, мне вроде волноваться не о чем.

* * *

Следующее утро с лихвой компенсировало девочкам напряженность, которую они испытывали в стенах больницы. Я был в ванной, когда грохот ударившейся об стену входной двери возвестил о прибытии моих воспитанниц. Звук безжалостного смерча пронесся по моему номеру и наконец достиг ванной. В замке что-то щелкнуло, ручка повернулась, но затем из-за двери донеслось шипение, и ручка снова вернулась в первоначальное положение.

— Александр Игнатьевич, вы там? А то мы к вам шли, а у вас входная дверь открыта настежь, мы испугались, что с вами что-то случилось, и вот… — Очевидно, Даша сама поняла, что я вряд ли поверю ее рассказу об открытой на всю ночь двери.

Я вытерся полотенцем, вышел в гостиную и бодро сказал:

— Доброе утро всем.

Сестры, ошибочно решившие, что наказания за взлом номера не будет, попытались вскочить с дивана, чтобы порадовать меня очередными безумными идеями. Но я жестом остановил их.

— Это кто сделал? — указав на дверь, спросил я тоном хозяина нашкодившей в углу кошки.

— Не мы. Она сама… — невнятно произнесли близняшки.

Чертяжка, которую они притащили с собой для усиления магической мощи, оценила ситуацию и сразу же отсела на край дивана, давая понять, что она к инциденту не имеет никакого отношения. Затем, подумав, она слезла с дивана, доковыляла до меня, забралась ко мне на руки и бессовестно сдала своих подружек, указав на них пальцем. Близняшки не остались в долгу и, многообещающе прищурив глаза, покивали головами, а Варя тихо прошипела:

— Ну ничего. Кто-то чересчур болтливый свое еще получит.

Тимошка заволновалась, схватила себя ручонками за живот, убедилась в его достаточной наполненности, посмотрела на диван, где лежали несколько пачек с сухим завтраком, и показала девочкам язык, высунув его на всю возможную длину.

Чертяжка сыта, девочки, по-видимому, тоже, я пока не голоден, можно приступать. И я великодушно разрешил начать. Перебивая друг друга, сестры объясняли мне все возможные действия. Как всегда, для перемещения из нашего мира необходимо наличие в зоне отправки электрического тока высокого напряжения, но как раз с этим никаких проблем нет, учитывая наличие в современном жилище таких бытовых приборов, как телевизор или микроволновка. Сложнее с магическими возможностями объекта. Шансы на перемещение Гали невелики — даже с помощью волшебных амулетов. Все дело в том, что хотя украшения являются достаточно сильными магическими артефактами, но настроены они на девочек, и неизвестно, как они поведут себя, оказавшись в незнакомых руках. Вполне возможно, они сами захотят использовать Галю, чтобы вернуться к хозяйкам, а могут и совсем отказаться сотрудничать. Я вспомнил, что, взяв в руки Дашину заколку в виде пантеры, приготовившейся к прыжку, удивился, заметив, как животное вдруг расслабилось, и понадеялся, что и к Гале как боевой подруге девочек амулеты будут тоже лояльны.