Читать интересную книгу Новая Россия в постели - Эдуард Тополь

Или, например, когда они обкурятся. Вообще-то они не курят, но бывает, что клиенты не могут без этого, анашу приносят или что-то такое. Две затяжки — и такие мужчины всегда берут двух девочек — покуролесить с ними. И заводят девчонок. То есть мужчина уже все — откурил, получил удовлетворение, заплатил и ушел. А девчонки остаются в возбужденном состоянии, у них фантазия только разошлась, и их, конечно, пробивает на лесбис. И когда это не напоказ, а для себя — это что-то! Что творится в комнате! Их заводит так, что вся кровать всмятку! А утром такие встают — как медузы качаются. Я им говорю: ну что, лесбиянки, проснулись? Ой, говорят, ну чего ты? Это ж мы обкуренные были… Я говорю: а почему, когда идет работа, вас не заставишь сделать лесбис? Поймите, что кровать — это тот же театр, это сцена! Может, клиенту и не надо весь спектакль смотреть, но вы просто начните, погладьте друг друга, а там видно будет. Или вам самим понравится, или у него фантазия так разойдется — он сам к вам подляжет… Ты что, говорят, нет, мы стесняемся.

А еще интересный момент — стриптиз, эротическое раздевание под музыку. Мои девочки тоже не любят этого. То есть сделать минет или еще что — тут проблем нет, а стриптиз — тут у них комплекс девический. Чтобы их в правильную сторону толкнуть, нужно для каждой свой подход придумать, они же все разные. А в моем бизнесе только разные и нужны. Это когда я начинала разворачиваться, я искала только высоких и модельных девочек. Но хотя с Украины их больше всего приезжает, я после своего опыта с Эллой и другими уже точно знаю, что с украинками никогда дела иметь не буду. Там одна национальная достопримечательность — жадность. А вот Оксана моя из Ковино — самая у меня молодая, ей восемнадцати не было, когда она ко мне пришла, — так она и там задарма гуляла, и тут бы гуляла, если бы я ее к себе не взяла. Ей сначала даже тяжело было воспринимать это как работу. Но потом она втянулась, конечно. Я из нее что-то слепила — она изменила походку, стиль одежды и даже дикцию. У нее была отвратительная речь — с буквой «гэ». А тут, при мне она изменилась полностью, и не только внешне, но и внутренний имидж. Сейчас она приезжает домой и чувствует себя: Господи, как я здесь могла жить? Как я могла так одеваться? А если она порой все-таки напьется с клиентом, я ей говорю: все, Оксана, поедешь домой, ты мне такая не нужна! Она говорит: «Все, Ань, я молчу. Что я буду дома делать?»

А Ирина наша постарше, ей уже девятнадцать. Пришла сюда по объявлению — я как-то дала объявление буквально на один день: приглашаются девушки на работу. Так мне звонят до сих пор. Она, между прочим, из Белоруссии, из Минска. Одна в семье. А там такая глухомань! И вообще в провинции даже за один год после школы они такие становятся разболтанные и грубые — их исправить почти невозможно. Ира, например, характером очень грубая, и я уже не могу с ней ничего сделать. Я ей объясняю: Ира, к нам мужчина пришел, ты так не сиди. А она: да пошел он! И так каждый раз — какое у нее настроение, так и хамит. Поэтому я своих знакомых прошу присылать мне девочек сразу после школы. Особенно если они никуда в вузы не поступили, то их родители даже сами сюда подталкивают, говорят: все равно она будет блядством заниматься. Что вы такие большие глаза делаете? Вы, кстати, знаете реальное положение жизни в той же Белоруссии? Мне девочки рассказывают: там поезд останавливается на станции, а вдоль перрона все женщины этого района стоят — и молодые, и старые, и матери, и дочки. На продажу! А кого из них клиенты из вагонов выбирают — для тех это счастье. Они или за время остановки клиента обслуживают, или до следующей станции с ним едут и потом на эти деньги неделю семью кормят! Вот какое у нас реальное положение на периферии. К тому же многие женщины бегут с этой периферии от недостатка секса. Там, вы же знаете, все мужчины водкой ослаблены, а молодой женский организм секса требует. И здесь они получают все — и пищу, и деньги, и работу более или менее безопасную и секса — хоть залейся. Я им иногда говорю: счастливые вы, девки! Меня бы так каждый день трахали, как вас!

А Кристина у нас из Ставропольского края. Ей двадцать два, и она уже опытная, до меня работала в салоне, где эротический массаж. Там девочки раздеваются и своим телом доводят мужчину до оргазма, не касаясь его члена. Она там чаевые получала за это очень большие. Но хозяева доставали ее своими придирками, и она тоже пришла ко мне по объявлению. С подругой, между прочим. И я их обеих взяла, но подруга не выдержала конкуренции с другими девочками и ушла. А Кристина осталась. У нее лицо такое интересное — ямочки, которые мужчинам нравятся. И характер нормальный, ей достаточно один раз сказать, она все понимает и делает правильно.

И Рита у меня тоже послушная, не перебарщивает наркотиками, мало пьет. То есть она может понюхать, но сильной тяги у нее нет. С Кристиной и с Ритой очень легко работать. А кроме них четверых, которые тут живут, у меня есть еще две девочки московские. Они приезжают к вечеру, когда у меня много работы, когда моих девочек уже на всех клиентов не хватает. И ведь смотрите: вот вы спрашивали, сколько в Москве салонов? сколько проституток? сколько людей ими пользуется? А определить очень просто — по рекламе. Возьмите «Московский комсомолец», «Мегаполис-экспресс», «Частную жизнь», «Москоу таймс», «Вечерку» и другие — там есть рубрики «Досуг» и «Отдых», и там вся наша реклама. Конечно, какие-то из объявлений повторяются — я, например, держу свое объявление в двух газетах. В «МК», потому что это самая популярная газета, ее все читают и приносят с собой на работу, в офисы. И в «Москоу таймс», потому что стараюсь выйти на высшую категорию клиентов, на иностранцев. И хотя между салонами есть, конечно, конкуренция, но клиентов на всех хватает, не сомневайтесь. И на дешевые салоны в рабочих районах, и на дорогие. Так что даже если по самому минимуму взять — по десятку клиентов на один салон, и то несколько тысяч мужчин мы за ночь обслуживаем. И работаем, как вы знаете, без выходных. За год — сами посчитайте, сколько получается и сколько примерно Москва на это удовольствие тратит…

При этом, учтите, есть еще и скрытые формы рекламы, которые вы никогда не заподозрите даже. Я, например, когда начинала, то давала такую рекламу: рожу ребенка состоятельному господину. Потому что такая реклама всегда привлекает и сразу видно, какие клиенты тебе звонят. Правда, я слегка ошиблась, мне стали звонить из Голландии, из Америки, из Турции, из Греции. Даже женщины стали звонить. Но я таким объясняла, что, извините, вы уже опоздали, я уже договорилась и у меня уже все хорошо. То есть каждый старается сделать себе такую рекламу, чтоб его заметили, к нему первому позвонили и пришли.

Хотя сейчас у меня уже есть бюджет, и — если мои девочки устали — я могу даже отказать клиенту, могу сказать «нет». А тогда, вначале, я, конечно, не могла этого сделать. Едет клиент — все! Устала, не устала — должна работать. И я тогда с полгода не спала практически, у меня телефон под рукой был всегда. Девчонки хоть немножко высыпались, а я всегда на посту — ни выходных, ни проходных. И постоянно бандиты, какие-то наезды — я в каждом голосе слышала что-то нехорошее, отказывалась от многих клиентов. Представляете, некоторые приходят и говорят девочкам: покажи мне грудь. Я не могла понять, в чем дело — нормальные вроде мужчины. Но посмотрят одну грудь, другую и уходят, никого не выбрав и ничего не заплатив. Думаю: в чем дело? И один раз вышла сразу за таким. А оказывается, они заходят за угол и занимаются онанизмом. То есть он посмотрел на женщину, возбудился на халяву и пошел свою фантазию удовлетворять!

Да, тут такие персонажи иногда приходят — что вы! На сто ваших книжек хватит! У меня тут такие моменты были: расскажу — не поверите! В одну ночь меня трижды пытались изнасиловать. Хотите подробности?

— Еще бы! — оживился я.

— Только меня, учтите, невозможно изнасиловать, — все-таки предупредила меня Аннушка. — А теперь слушайте. Однажды я отвозила свою девочку клиенту, по заказу. Отвезла и взяла такси. А поскольку во многих машинах грязно, я всегда сажусь впереди, с водителем. И потом, когда едешь рядом с таксистом или когда сидишь впереди в частной машине, милиционеры не останавливают — думают, что ты жена или подруга. А когда одна женщина сидит сзади, то сразу — «ваши документы»! И вот я сижу впереди, таксист вроде такой нормальный, но вижу: он не туда рулит. Говорю: вам не кажется, что мы не туда едем? Он говорит: а ты знаешь, что я тебя хочу изнасиловать? То есть прямо в лоб, ага! Я говорю: ну, если у вас получится, это будет прекрасно! А он свое: ты эти шуточки брось, я тебя сейчас так употреблю! Ну и дальше все в таком духе, с матерными словами. И останавливает машину возле какой-то подворотни. Тут я быстренько разделась и говорю: как будем? Позу какую выбирать — так или так? Ну, говорю, чего ты? Раздевайся по-быстрому! Он даже ошалел от моего напора. То есть он ждал, что я буду сопротивляться, потому что изнасилование — это преодоление сопротивления, и тогда он получает какой-то оргазм. А тут я на него: так, мне некогда, давай быстренько трахаемся и едем дальше! И он даже отпрянул от меня: отвяжись, сука, я не хочу тебя! А я его держу: стой, ты ж кричал: насиловать буду! Ну, давай! Он меня — раз, выпихнул из машины и уехал. Ладно, стою, а меня трясет, все-таки это стресс со страхом. Хотя я не показала это, но когда он уехал, меня уже трясло. Я зашла в казино «Тропикана», там бесплатный вход, посидела, выпила коктейльчик молочный, спиртное я мало пью. Пришла в себя и решила ехать домой. Снова взяла такси, и тут этот таксист тоже меня насиловать собрался. Я говорю: слушайте, молодой человек, меня уже сегодня насиловали. Он говорит: ну и как? Я говорю: безуспешно, меня невозможно изнасиловать. Короче, я начала ему грубить, и вдруг он на самом перекрестке, под светофором распахивает дверцу и говорит: пошла отсюда вон! Я говорю: есть, товарищ командир, до свидания! Перехожу дорогу, останавливаю частную «Волгу». Думаю, хоть этот нормально довезет. Сажусь в машину смотрю ему в глаза, а в нем уже чувствуется что-то такое нехорошее. А уже под утро. Я смотрю на него и говорю: хоть ты-то, я надеюсь, не собираешься меня насиловать? Он: откуда ты знаешь? Может, как раз собираюсь! Я говорю: ну сколько ж можно? вы меня сегодня уже третий раз насилуете! но у вас тоже ничего не получится. Короче, рассказала про первых двух, и он начал смеяться: ну, ты даешь, ну, ты жучка! Я, говорит, вообще-то садомазохист и только что проигрался в карты, хотел свой гнев на какую-нибудь телку выбросить, но надо же — попадается такая женщина! И довез меня все-таки до дома без насилия, а теперь — один из моих постоянных клиентов.