Читать интересную книгу Дитё. Посредник - Владимир Поселягин

– Зачем вы нам рассказали, не боитесь, что сведения на сторону уйдут? – спросил техник, допивая чай. Печенье мы уже съели, и я пучком травы очищал котелок.

– Нет, не боюсь. Это лишь слова, подтверждения нет. Кстати, двадцать восьмого немцы возьмут Минск. Так что через неделю сможете проверить, правду ли я сказал. Ладно, собираемся, пора действовать.

– Что вы хотите делать? – спросил Евгеньев, пока техник пребывал в задумчивости.

Навешивая поклажу на велосипед, я, не задумываясь, ответил:

– Те части, что остались в Брестской крепости, дерутся в окружении до сих пор и ждут помощи. Понятно, что её не будет, но хочу хоть как-то поддержать их и рассчитываю, что и вы со мной – помогать я собираюсь с неба.

– На аэродроме немцы, – напомнил сержант.

– Вот это как раз меня мало заботит, главное, чтобы там были «эрэсы», бомбы, топливо, ну и рабочие аппараты, конечно. Я пилот, ты лётчик, на пару мы там повеселимся, заодно помогая нашим парням в крепости.

– Но немцы?!.

– Это не ваша забота. Напомню, я майор спецназа, осназа, как у вас их тут называют, у меня огромный боевой опыт как раз в ведении таких боевых действий. Так что немцев я беру на себя, на вас вся авиационная техника, постарайтесь не подвести меня. Уже сегодня вечером я собираюсь совершить первый вылет. Это всё, выходим.

Я передал кобуру с вальтером технику, тот быстро продел кобуру в ушки ремня, проверил оружие, и теперь был хоть как-то вооружён. Я же повесил винтовку на плечо, взялся за руль велосипеда и направился к дороге.

– Туда же нельзя, – сообразил, куда мы направляемся, Евгеньев.

– Именно. Мне нужна машина. Подойдёт и мотоцикл, но лучше машину.

На обочине я спрятал авиаторов, поменяв свою винтовку на вальтер Петра Кирилловича – работать я собирался в одиночку, поэтому и решил действовать двумя единицами короткоствольного оружия. Одет я был как простой паренёк, оружие за поясом сзади, взведено и готово к бою. Я проверил маскировку парней, поправил некоторые огрехи, доводя её до совершенства, потом вернулся на обочину. Долго ждать не пришлось. Видимо, немцы остались у руин моста, поджидая подразделение с понтонами, всё же тут была накатанная дорога, да и берег позволял навести такую переправу, но патрули в разные стороны выслали. Жаль, что не машины – два мотоцикла с шестью седоками при двух пулемётах.

– Не вмешивайтесь, – велел я авиаторам, внимательно наблюдая, как из-за поворота показались стрекочущие мотоциклетными моторами немцы. – Я сам справлюсь. Вы только помешаете.

Немцы подъехали ко мне, слегка притормозили, и… не останавливаясь, проследовали дальше. Я их не заинтересовал. Выхватив оружие, я открыл огонь им вслед. Из ТТ по ближайшему экипажу, из вальтера по дальнему. Положил пятерых, ранив шестого, мне нужен был «язык».

Мотоциклы, никем не управляемые, остановились, один посередине дороги, второй скатился на обочину в кусты и там заглох.

– Собрать оружие и документы, подготовить технику к движению, – скомандовал я и рванул к подранку. Это был солдат, что сидел за водителем. Когда я его ранил, он отклонился, что позволило мне достать водителя.

Спустившись на обочину, я перевернул подранка на живот и связал ему руки, после чего похлопал по щекам. Похоже, у него болевой шок. Я стал задавать вопросы, жёстко контролируя ответы. Авиаторы с несколько ошарашенным видом собирали и уложили в одну из люлек оружие. Обоим я велел вооружиться МП-40, их как раз было две единицы, и забрать боеприпас. Вальтер я не вернул, вместо него Пётр Кириллович выбрал себе парабеллум одного из пулемётчиков. В общем, когда я закончил с допросом, авиаторы уже не удивлялись тому, что я знаю немецкий, оба мотоцикла находились на дороге. Тела были спрятаны в кустарнике, туда же унесли и шестого, которого я добил ножом.

– Надеваем плащи, каски и следуем за мной, – я занял седло и запустил двигатель.

В люльке моего мотоцикла были сложены все трофеи и мои вещи, сверху положили велосипед. Авиаторы образовали экипаж второго мотоцикла: техник за рулём, Евгеньев за пулемётом, он его быстро освоил – поклацал затвором, даже поменял пятидесятипатронную банку на ленту в двести патронов.

Первым двигался я, авиаторы следом. Сразу же свернув с шоссе на полевую дорогу, мы за час проехали десять километров и встали у рощи. До аэродрома оставалось около полутора километров, вдали уже виднелись строения и, кажется, даже самолёты. Воспользовавшись биноклем, я действительно рассмотрел ряды боевой авиационной техники.

Пока мы ехали, не раз встречали немцев, один раз даже целый пеший батальон. Я заранее предупредил авиаторов. Они сперва, конечно, шугались, а потом, следуя моему примеру, даже приветливо махали рукой немцам. Типа мы свои. Плащи, каски и очки, спущенные на глаза, превратили нас в серую массу основных войск вермахта.

Как только моторы были заглушены, Пётр Кириллович устало откинулся, снял очки и протёр мокрое лицо.

– Да-а-а, теперь понятно, чему вас учат в будущем. Кто вот так сможет среди немцев кататься, как свой?..

Похоже, техник, следом за Евгеньевым, поверил в мои метания по мирам. Это хорошо, будет работать не за страх, а за совесть. Однако сейчас о другом. Я не знал территорию аэродрома, требовалось его описание с рисунком. Трофейный блокнот и карандаш у меня были, к тому же надо было выяснить, что где хранится. Естественно, воевать с аэродрома я не собирался, но вывезти топливо и боезапас куда-нибудь в надёжное место было возможно. Главное, чтобы нам хватило на два-три боевых вылета. Больше сделать не дадут, но и это неплохо. А потом уже можно направляться к своим. Дело я сделаю: посмотрю своими глазами на погибающую крепость.

Главное для меня это сбросить на крепость сообщение, что помощи не будет и чтобы выбирались они своими силами. Ведь они ждали эту помощь, поэтому и сидели, и дрались до конца, но так и не дождались. А сейчас, пока у них есть силы, остается шанс уйти на прорыв. Лишь бы они поверили мне, поверили сообщению, что я сброшу в разных частях крепости.

Стянув длинные мотоциклетные перчатки, я сказал:

– Мне нужно знать расположение всех строений аэродрома, что где находится.

– Мы с вами? – тут же спросил Евгеньев.

– Не-е, я пойду один, вряд ли там больше взвода. Для меня они на один зуб, а вас терять не хочется, не зря же с собой тащил. Держи бинокль, с крыши вон того здания, где часовой прогуливается, я подам сигнал, тогда подъедете. Если в течение двух часов сигнала не будет, уходите к нашим. Пётр Кириллович, для тебя у меня отдельное задание. Использовать будем «Чайки». Припомни, где находятся уцелевшие машины? Нам нужны две, где бомбы, топливо и другой боезапас, не забывайте про запчасти. Я там вижу немецкий тентованный грузовик, воспользуемся им для перевозки имущества. Тебе, сержант, тоже задание: нужно укромное место подальше от дороги, куда можно добраться на грузовике, но с ровной площадкой, способной принять «Чайки». Взлетим с аэродрома к крепости, мы сюда уже не вернёмся, а отштурмовавшись, полетим к площадке, где нас должен будет ждать Пётр Кириллович. Вот трофейная карта, ориентируйся по ней. В общем, задания я раздал, а пока рисуйте схему строений.

С описанием аэродрома и построек – часть была уничтожена бомбёжкой, но кое-что осталось – они закончили за пятнадцать минут, после чего, проверив оба пистолета, я спокойно направился по небольшой тропке прямо к аэродрому. Игра под ребёнка-подростка продолжалась. Главное – подойти, а там уж я разберусь. Можно и скрытно выдвинуться, но это займет слишком много времени. На мотоциклах тоже риск, связанный с потерей авиаторов, так что сам и только сам.

Одно меня не особо порадовало: топлива на аэродроме было очень мало, всего десяток бочек. Ну, для полка это действительно капля в море, а нам хватит, главное, чтобы было на месте. «Чаек» в полку было полтора десятка, из них не менее пяти должно быть в полном порядке, не знаю, как они наземный бой пережили. Так что надежда была, и не слабая.

Я неспешной походкой приблизился к строениям, внимательно оглядываясь. В прямой видимости был часовой в немецкой форме. Но их наверняка должно быть больше! Грузовик один у здания штаба, там же пара мотоциклов, значит, немцев не более полувзвода. Уже легче.

Часовой меня, конечно, видел, поглядывал изредка, но никаких действий не предпринимал, хотя я был готов нырнуть в траву, если он попытается снять карабин с плеча. Ну, а в том, что он обо мне предупредил, я был уверен на сто процентов.

Вокруг царила разруха: воронки от бомб, сгоревшие остовы боевых самолётов, наземной аэродромной техники, кучи мусора и тряпья, но всё же целые на вид машины были, я их видел вдали на поле, там, кажется, прохаживался часовой.

Я направился к ближайшему строению, двухэтажной казарме. За ней была столовая, дальше штаб, по крыше штаба и гулял часовой, посматривая вокруг. Когда я скрылся от него за казармой, побежал со всех ног и одним слитным движением рванул в окно на первом этаже, зазвенев разбитым стеклом на полу. После бомбёжек ни в одном здании не осталось ни одного целого стекла, я об этом знал и не ожидал ничего другого.