Вершину башни, возвышавшейся в центре поселка, украшал исполинский арбалет, накрытый лоскутным пологом из кусков грязной кожи. Толстые доски и бревна в его конструкции поначалу были единственным свидетельством существования здесь древесной растительности – вокруг поселка, куда ни кинь взгляд, не было даже кустарников. Люди частенько гадали, для чего он там установлен, справедливо подозревая, что предназначено это огромное орудие не для красоты. Сегодня они узнали ответ.
Парочка обезьян лихо наклонила это громоздкое орудие, навела в сторону исполинского летающего ската. Промахнуться невозможно – в этой громадине, наверное, больше двухсот метров, а расстояние до него от башни еще меньше. Промаха и не было – толстая стрела, оставляя за собой еле заметную струйку дыма, ударила ската в правый бок. Тот, не заметив этот булавочный укол, выпустил очередную порцию своих огненных снарядов. Нет, все же заметил, – удар пришелся по площадке перед очагом и башне. Огромный арбалет вспыхнул свечкой, две горящие фигурки слетели вниз, забились на земле, пытаясь сбить пламя.
Засмотревшись на это зрелище, Андрей некоторое время не следил за «скатом», а когда поднял глаза, то застал лишь последние мгновения его существования.
Скат, объятый пламенем, превратившись в чудовищный голубоватый метеор, стремительно улетал в восточном направлении. Агонизируя, он пытался набрать высоту и скорость. Зачем? Может, хотел сбить пламя? Нет, такое уже не собьешь. Похоже, внутри он был пуст как мыльный пузырь и закачан горючим газом.
Уйти он все же успел далековато – пылающие останки рухнули примерно в километре от поселка.
Обернувшись к пирамиде, Андрей убедился, что она успела закрыться и туман уже рассеялся. За спиной слышались стоны и крики раненых, выжившие охранники начали выгонять людей из укрытий. Андрея тоже подтолкнули древком дротика в спину, намекая, что следует двигаться к центру поселка.
Послушно направившись к дымящейся башне, Андрей только сейчас понял, что был на волосок от гибели. Осознание этого ему не понравилось: мгновенно ослабевшие колени едва не подогнулись, а руки предательски задрожали. Идиот, он даже не попытался спрятаться, стоял как круглый дурак… любовался. Одного просмотра вполне достаточно – больше он глядеть на это не желает. Если это повторится еще раз, он будет готов – забьется с головой в самую глубокую яму.
Увы, повторилось. Дважды.
Первый раз обошлось без жертв – так что напрасно Андрей спрятался в мутной воде озерца на дне карьера. Те, кто осмелились пронаблюдать за запуском, рассказали, что все было почти как в первый раз: западная половина пирамиды раскрылась, выпустила из своего чрева «огурец». Оказавшись на полосе, тот превратился в ската. Взмыл в небеса, оборвал тонкую «пуповину», ушел на восток, быстро растаяв в небесах. Никаких пакостей себе при этом он не позволил.
Зато следующий запуск с лихвой наверстал упущенное. Этот скат превратил в руины половину поселка и прикончил полтора десятка пленников и аборигенов. Помешать ему не смогли – арбалета с зажигательными снарядами больше не было. Террор продолжался долго, но скат в итоге начал сдавать. Может, вместе с огненными снарядами он терял какие-то свои силы или по какой-то другой причине, но исполинский дирижабль начал быстро терять высоту и перестал маневрировать. Его подхватил порыв ветра, потащил к дальнему краю полосы, прямиком на обломки авиалайнера. Волочась нижним краем оболочки по земле, скат задел нагромождения металла, потащил их за собой. Видимо, при этом не обошлось без пробоин и искр – из поврежденного бока вынесся поток синего пламени. Реактивной струей скат подбросило в небо и отнесло далеко от поселка, где он, рухнув в степь, выжег вокруг себя десятки гектаров.
После третьего запуска пленники и аборигены долго отстраивали разрушенные сараи, перетаскивали к прожорливой пирамиде своих мертвецов и тысячи скрюченных, обгорелых кожисто-роговых огромных «ногтей» – все, что осталось от смертоносного ската.
Попытки обсудить это или публично вникнуть в суть происходящего пресекались уже на другой день после запуска – люди просто не хотели вспоминать лишний раз об этой угрозе. Никто не сомневался, что рано или поздно очередной скат рухнет на поселок и выжжет дотла всю округу вместе с аборигенами и их пленниками. В карьере от подобного не спрячешься. От знания этого не уйти, но зато можно заставлять себя о нем не вспоминать и не давать вспоминать другим – вот и появилось это странное для цивилизованного человека табу.
Современный человек привык к виртуальной смерти. Кровь льется с экранов телевизоров и мониторов компьютеров, ею пропитаны страницы книг и газет. Смерть уже не шокирует и никого не удивляет. Подспудно многие считают, что, столкнись с ней в реальности, все будет так же. Как же жестоко они заблуждаются… И как же быстро это понимают… Для этого достаточно увидеть, как товарищу, с которым ты только что ел из одного котла, огненный шар отрывает голову. Друг, который подменил тебя на каторжной работе, превращается в обугленный огарок. Смерть собирает обильную жатву вокруг тебя, и ты имеешь хороший шанс стать ее очередной жертвой. И это реальность – от нее не уйти с помощью пульта телевизора. И если в реальности над тобой загорится надпись «Game Over», ты не загрузишь сохраненную игру для второй попытки, да и надписи, как таковой, не будет. Твои товарищи здесь умирают навсегда. И ты сейчас отправишься вслед за ними, если смерть этого захочет.
В этом мире есть новый синоним слову «смерть» – «запуск».
Запуск – это объективная реальность, одно из неизбежных явлений нового мира.
Запуск ужасающ по своим последствиям и загадочен из-за своей непостижимости.
Запуск – это постоянная угроза Армагеддона, Божий бич для этого затерянного в степи поселения.
Запуск настолько страшен, что даже говорить о нем нельзя – табу.
* * *
Сегодня пришло время четвертого запуска.
Аборигены даже не пытались гнать пленников в укрытие – укрытий рядом не существовало. Степь ровная как бритый блин: даже замаскироваться здесь негде – травы мало, да и невысокая она. Деревьев и кустов вообще нет. А откуда им взяться – здесь же на километры вокруг все выведено. Бежать к карьерам далеко, да и страшно – прямо в пасть опасности путь ведет.
Попали…
Первым голос подал Прапор:
– Ребята, давайте хоть присядем пониже – может, скат не заметит нас.
Андрей, положительно оценив совет, плюхнулся на землю плашмя:
– Ложись! Сеном припорошитесь сверху!
Вряд ли такая маскировка поможет. Даже если люди станут неприметными кочками, фигурки аборигенов будут их выдавать – те и не думали прятаться. Стоят, будто суслики – таращатся на пирамиду. Тоже понимают, что убегать бессмысленно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});