– Не хочешь ли пойти куда-нибудь? – спросил он.
– Я хочу…
– Ну же, смелее. Чего ты хочешь?
Девять долгих лет она грезила об этом. На сей раз она не восемнадцатилетняя мечтательница и знает, чего ожидать.
– Черт бы тебя побрал, Харлоу, ты прекрасно все понимаешь!
Кристиан посмотрел на нее внимательно и, усмехнувшись, кивнул, подтверждая ее слова.
Эйвери понимала, что окончательно теряет голову. Еще немного… Но, не дай Бог, кто-нибудь заглянет в окно. Мэйтаун – город небольшой, сплетни разносятся быстро. В общем, скандала не избежать.
Видно, Кристиану пришла в голову аналогичная мысль, поскольку он спросил:
– Где твоя спальня?
Из глубин сознания, затуманенного желанием, всплыло воспоминание, как неудачно окончилась их последняя встреча. В спальне, окруженный ее вещами, он, опытный и чувственный мужчина, и она, испуганная девственница… Нет, никакой узкой кровати и крахмальных простыней, кружевных занавесок. Слава Богу, в ее доме есть теперь и спальня для гостей.
– Только не туда, – торопливо сказала Эйвери. – Не в мою комнату.
На секунду Кристиан подумал, что все же будет выставлен за порог, и с трудом выговорил:
– Тогда куда?
– Наверх.
– Покажешь дорогу?
– Л-ладно.
– Честно говоря, мне хочется отнести тебя туда на руках.
– Нет, что ты, я же тяжелая.
– Спорим?
Не слушая возражений, Кристиан и в самом деле подхватил ее на руки и взбежал по лестнице, недоумевая, что это с ним происходит. С чего бы это ему вздумалось изображать из себя дикаря?
К счастью, физические усилия немного остудили его пыл, иначе прошлое могло бы повториться, а этого никак нельзя было допускать.
– Сюда, – прошептала Эйвери.
Кристиан толкнул дверь ногой и тут же увидел двуспальную кровать. Со вздохом облегчения он отпустил на нее свою добычу.
– И на чем мы тогда закончили?
– Не помню, – прошептала она.
Кристиан снова приник к ее губам. А почувствовав, что не может долее сдерживаться, принялся расстегивать пуговки на ее платье, что оказалось занятием непростым, поскольку руки у него дрожали. Этого он не ожидал – похоже, страсть снова захлестывает его с головой и лишает самоконтроля. С сожалением оторвавшись от ее губ, Кристиан попросил:
– Помоги мне.
Расстегивать собственное платье все же легче, подумала Эйвери, успешно справившись с проклятыми пуговицами, хотя руки у нее дрожали не меньше, чем у Кристиана. Освободившись от платья, она швырнула его на пол.
Тем временем он тоже разделся и потянулся было к застежке ее лифчика. Но нежная плоть так красиво контрастировала с черным кружевом, что Кристиан замер на мгновение, любуясь полуобнаженной женщиной.
– Нет-нет, подожди, не снимай, – остановил он ее, когда Эйвери попыталась расстегнуть лифчик сама. – Я смотрю на тебя, и сердце мое радуется.
Однако смотрел Кристиан недолго, поскольку неодолимая сила желания бросила ее в его объятия. Лаская теплое, податливое тело, он продолжал любоваться Эйвери, упиваться ее красотой.
– Не могу поверить, – прошептала она, – что я здесь, с тобой, в одной постели… Тысячу раз я твердила себе, что никогда не позволю тебе соблазнить меня снова. И выходит, обманывала себя. Я где-то читала, что подавление скрытых желаний не приводит к добру…
Кристиан очертил пальцем линию ее подбородка.
– Я тоже читал об этом. Но, Эйви, если ты все же хочешь, я уйду. Об одном прошу, скажи это сейчас, поскольку потом будет поздно.
– Нет, – покачала головой молодая женщина. – Ты и сам знаешь, что я не смогла бы отпустить тебя, тем более сейчас…
Он застонал и прижал ее к себе, дотянулся-таки до застежки лифчика и швырнул его на пол, туда, где уже лежало платье. Коснувшись открывшейся жадному взору груди, Кристиан обвел затвердевший сосок языком.
Он ласкал ее, пока молодая женщина не начала стонать и извиваться в его объятиях. Сам Кристиан был почти не в силах сдерживать желание.
– Иди ко мне, – прошептал он, дразняще касаясь нежной плоти между ее ног, прикрытой кружевными трусиками. – Я покажу тебе, что такое наслаждение.
Эйвери еле слышно застонала.
– Нравится?
– Да… – Она чуть не плакала от переполняющих ее эмоций.
– Хочешь меня?
– Да!
И вот эта женщина уже потянулась к нему, обвила ногами, как тогда, девять лет назад, когда он не мог заподозрить в ней неопытную девственницу. Именно это воспоминание натолкнуло Кристиана на одну очень важную мысль.
– Ты принимаешь противозачаточные средства? – спросил он.
Она едва не ответила «конечно нет», но вовремя сообразила, что никакого «конечно» тут быть не может. Вопрос был совершенно естественным, и обижаться на него не стоило. Особенно учитывая обстоятельства. Почему бы ей не принимать противозачаточные таблетки? Большинство женщин ее возраста делают это.
– Нет. Не принимаю.
Кристиан тихо выругался и принялся торопливо шарить по карманам сброшенных джинсов. Через несколько секунд он выудил оттуда упаковку презервативов. Он подавил в себе смутное сожаление, что они будут разделены хоть чем-то. Всегда стоит думать о возможных последствиях.
Но через мгновение Кристиан уже не мог думать ни о чем. Безудержная волна страсти накрыла обоих с головой…
***
Когда Эйвери открыла глаза, на улице уже стемнело. Некоторое время она не могла понять, с какой стати заснула в гостевой спальне и что ее разбудило.
В этот миг осторожные шаги сбоку от кровати напомнили ей о произошедшем. Соски легонько покалывало – они все еще помнили прикосновения губ и рук возлюбленного.
Лениво потянувшись, Эйвери включила свет. На краю кровати сидел Кристиан, натягивая джинсы. Заметив, что она смотрит на него, он несколько неестественно улыбнулся.
– Привет.
Если Эйвери и надеялась на что-нибудь более личное или нежное, то просчиталась.
Ну что ж, то, что оба получили массу удовольствия в постели, вовсе не значит, что Кристиан немедленно признается ей в любви.
– Привет, – отозвалась она, садясь. Растрепанные волосы упали ей на плечи, делая, как ни странно, Эйвери еще более соблазнительной.
Кристиан отвел глаза от ее груди, но это не помогло. Ему пришлось поспешно наклониться якобы в поисках часов в надежде, что она не заметит реакции его тела.
Он все еще не пришел в себя после случившегося. Они занимались любовью снова и снова. Сила их страсти поразила и, пожалуй, слегка испугала Кристиана. Конечно, столько удовольствия он никогда не получал, но уж очень он менялся в ее объятиях, не мог контролировать себя. И это ему совсем не нравилось.
– Не хотел тебя будить, – объяснил он, вытаскивая из-под кровати ботинок.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});