— Уверена, — тяжело вздохнула Саманта, — что есть способ вывести их хоть немного из равновесия, и тогда мы отыграем несколько очков.
— Поймите, речь идет уже не об игре, а о войне! — напористо убеждала Пэм Сполдинг.
— Вы правы, — вмешалась в разговор Диана. — Нельзя позволить им обыграть нас.
— Только послушайте, как они смеются, — проговорила Кэрол Гордон. — Этого пережить нельзя.
— Слушая этот хохот, я пришла к хорошей мысли, — с горячностью сказала Мэри Чарльстон. — Даф очень боится щекотки, а так как мяч чаще всего у него, быть может, Дафа надо не удерживать, а защекотать!
— Вы, Мэри, гений, — возликовала Энни. — Крейг тоже не выносит щекотки. Может быть, это даст нам какой-нибудь шанс в борьбе. Ну, а остальные мужья?
Остальные женщины согласились. Диана повернулась к Саманте:
— Ну, а Эдам тоже боится щекотки?
Радуясь, что сумерки в какой-то степени скрыли краску, залившую ее щеки, она выжала из себя:
— Я не знаю еще!
Это вызвало громкий хохот у ее подруг.
— Какой же мудрый заговор родился в этих прекрасных хитрых головках? — спросил Крейг свою компанию.
— А вы помните, что было в прошлом году? — спросил ухмыльнувшись Грин.
— Еще как, — с удовольствием отозвался Крейг. — Но для этого сегодня слишком холодно.
— Для чего слишком холодно? — Эдам смотрел то на одного, то на другого мужчину.
— Понимаете, — сказал ему Джим, — в прошлом году мы организовали пикник в августе, поскольку в октябре Крейг собирался жениться. Девушки тогда жестоко проигрывали и отчаянно хотели получить хотя бы одно очко.
Рассказ продолжил Даф:
— Они решили, что могут выиграть несколько очков, если сумеют отвлечь наше внимание. И тогда на вторую половину игры они вышли в купальных костюмах.
— Это, конечно, мягко говоря, отвлекло внимание, — усмехнулся Эдам.
— Да, было дело! — залился довольным смехом Билл Гордон. — Им даже удалось три раза занести мяч за линию юла. С каким удовольствием мы перехватывали их!
Смеялись все мужчины. Карл поставил стрелку будильника на новое время и закричал:
— Дамы, давайте продолжим. Перерыв окончен.
— Все в порядке. Мы готовы, — ответила Саманта, отряхивая песок со своих джинсов. — А теперь слушай команду. Каждый знает, что надо делать. Внимательно наблюдайте, кто схватит мяч.
— Пошли! — Крича и смеясь они двинулись в сторону восьми мужских фигур, уже приготовившихся к очередной схватке.
Как и ожидалось, Эл бросил мяч Дафу, который, полагая, что ему ничто не грозит, лениво побежал к линии ворот. Женщинам удалось отвлечь внимание других мужчин, а Мэри, пересекая площадку, бросилась прямо к своему мужу. В ожидании слабой попытки захвата, Даф оторопел, оказавшись на песке, но уже без мяча.
Женщины завизжали, когда Мэри, обойдя по краю, впервые пересекла линию гола.
— Что, черт возьми, случилось с вами? — поинтересовался Джим, подбегая к Дафу.
— И не спрашивайте! — ответил тот отряхиваясь. Остальные игроки собрались вокруг него. — Больше этого не случится.
И тем не менее это случилось. Мэри вновь смогла застать его врасплох, и женщины истерически хохотали после второго прохода линии гола.
— Как вам удалось сделать это во второй раз? — поинтересовалась Диана, когда они перестраивали свою команду.
— Я нашла еще одно место для щекотки, — хихикнула та, и все женщины затряслись от смеха.
— Все в порядке, — сказал Карл, посмотрев на часы, — у нас есть время для еще одной игры. — Мы сделаем так, чтобы мяч понес Эдам, а не эта неумеха, — показал он на оробевшего Дафа, отказавшегося рассказать, как он потерял мяч.
— О Боже, — вздохнув подумала Саманта. Она не могла предположить, что мяч получит Эдам. Она сделала глубокий вздох и направилась к нему. Остальные женщины блокировали своих мужей.
Саманте удалось подбежать к Эдаму сбоку, и она, по совету Мэри, ущипнула его выше пояса. Он, однако, в отличие от Дафа, никак не отреагировал, а крепко обхватил Саманту за талию и повалился вместе с ней на землю.
— Так вот что вы, девочки, придумали, — ухмыльнулся он и небрежно забросил мяч через линию ворот, прижав Саманту к себе.
— Оказывается, вы не боитесь щекотки, — притворяясь сердитой, сказала она.
— Да нет же, я боюсь ее, но только не в этом месте. — Эдам освободил Саманту и подтолкнул в сторону остальной компании.
— Что случилось, Сам? — спросила любопытная Мэри.
— Хотелось бы мне встретить человека, столь безразличного к щекотке, — сообщила она.
— Ничего, зато мы будем передавать мяч в последней четверти, — сказала Диана. — И не позволим обыграть себя.
Их план был нарушен, когда Даф нежным голосом сообщил им, что впредь отменяется запрет на захваты!
Раздался общий стон, и девушки заняли свои позиции. Саманта передала мяч Мэри, которой не удалось пройти и метра, как ее сбил с ног ее же муж Даф. Три других попытки команды Саманты тоже не увенчались успехом.
— А не попробовать ли нам передавать мяч бросками, Сам, — спросила Энни, растирающая свои ягодицы, после того как Крейгу удалось повалить ее на землю.
— Это наш последний шанс, — сказала Саманта подругам. — Упустим его, и все завершится поражением.
— Пойдем на все! — проворчала Диана.
Пэм бросила мяч Саманте, которая из-за спины передала его в сторону бегущей Мэри. Но едва мяч оказался в воздухе, как Эдам уткнулся Саманте плечом в живот, и они оба оказались на земле. Остальные игроки с хохотом повалились на них, образовав кучу-малу.
Откуда-то снизу раздался голос Саманты:
— Мне неудобно вам это говорить, но вы поступаете не по правилам. У меня ведь не было мяча.
— Вы в этом уверены? — спросил Эдам. Пронзительный вскрик Саманты заставил его отдернуть свою шарящую в поисках мяча руку.
Но тут раздались крики Мэри, и куча распалась.
— Пойдем, — сказал Саманте Эдам, быстро поставив ее на ноги и стряхнув с ее одежды песок. Он положил свою мускулистую руку ей на плечо, и они вместе с другими парами пошли к приготовленному для пикника столу. Саманта наслаждалась теплом, исходящим от тесно прижавшегося к ней сильного тела.
Не прошло и мгновения, как стол уже был заставлен соблазнительными салатами, соусами, булочками и, конечно же, сочными кусками жареного цыпленка. Непрерывная болтовня вскоре смолкла, и все с удовольствием стали поглощать вкусную пищу.
— Должен сказать вам, девушки, что хотя вы и не умеете играть в мяч, но превосходно действуете на кухне, — заметил Джим Сполдинг, когда после обеда все уселись вокруг жаркого костра.