Читать интересную книгу Телефон - Андреа Камиллери

— Ну и головастый же вы человек, дон Лолло! А чего ему сделать, когда его найду?

— Исполосуй ему морду. Этого достаточно.

— Но ежели он мне уже попадется…

— Нет, Калоджерино. Ты Пиппо Дженуарди недооцениваешь. Если Пиппо узнает, что его дружка Ла Ферлиту убили, он, чего доброго, угрызаться начнет. И неизвестно, что он в таком разе выкинет.

Г (Квестор — начальник Управления ОБ)

— Спасибо за исчерпывающий доклад о положении в порту Вигаты. Все, что я узнал от вас, будет принято мной во внимание. Если вам нечего добавить, вы свободны. Я вижу, вы в нерешительности. Хотите еще что-то сказать?

— Господин квестор, вы можете усмотреть в моих словах проявление излишней осторожности, но в городе бают…

— Что делают?

— Говорят. Разговоры в городе пошли, и хотя не в моих правилах придавать значение слухам, если эта история дойдет до ушей лейтенанта Ланца-Туро, лейтенант — с него станется! — распишет ее на двадцати страницах, рапорт пришлет вашему превосходительству, и опять начнется сказка про белого бычка.

— Вы имеете в виду историю с Дженуарди?

— Именно, господин квестор. Хотите послушать?

— Что ж, послушаем.

— Синьоре Дженуарди падре Пирротта не дал отпущения. Это наделало много шума в городе.

— Постойте, этот ваш падре рассказывает, что не дал…

— Нет, господин квестор. Сам падре Пирротта ничего никому не рассказывал. Но он человек горячий и, когда из себя выходит, кричать начинает. В тот раз своей очереди исповедоваться ждала вдова Риццопинна, известная смутчица…

— Известная — кто?

— Сплетница. Сует нос в чужие дела, а потом язык чешет. Она близко стояла и весь разговор слышала между падре Пирроттой и синьорой Дженуарди, ну и теперь про тот разговор весь город знает.

— Что же натворила синьора Дженуарди?

— Похоже, Дженуарди Филиппо всякий раз перед выполнением супружеского долга красит член красной краской, чтоб на дьявола походить. Мало того, жену он берет противоестественным образом, да еще и кричит при этом: да здравствует социализм!

— А синьора тут при чем?

— Кажется, ей это нравится.

— Перестаньте! Будем говорить серьезно. Неужели вы верите в этот бред?

— Я-то не верю. А вот люди верят. И знаете, что я вам скажу, господин квестор? Ежели на Дженуарди не только карабинеры, но и Церковь ополчилась, тогда он, извините за выражение, по уши в говне.

Д (Лейтенант Ланца-Туро — генерал де Сен-Пьер)

— Господин генерал! Лейтенант Ланца-Туро по вашему приказанию прибыл.

— Дорогой лейтенант! Вольно, вольно. В прошлом месяце, в салоне маркизы Барончини, я имел удовольствие видеть вашу матушку-графиню. У вас очень красивая мать, лейтенант.

— Как поживает мама?

— Хорошо, сын мой. Правда, сколько я понял из разговора с графиней, ее огорчает, что вы далеко.

— Ничего не поделаешь. Служба.

— А я решил, лейтенант, что это дело поправимое. Графиня будет довольна.

— О чем вы?

— Объясняю. В следующем месяце вам предстоит перевод в Неаполь. Вы поступите в распоряжение полковника Альборнетти. Это прекрасный офицер. Рад был вам помочь. Графиня должна быть довольна.

— Если позволите, господин генерал, про себя я этого не скажу.

— Почему, сын мой?

— Сдается мне, что к моему переводу приложил руку квестор Монтелузы. Разве не так?

— Не будем об этом, лейтенант.

— Я имею право знать, чем провинился.

— А кто вам сказал, что вы провинились? Зачем брать в башку, будто рыльце в пушку?

— Я позволю себе настаивать…

— Оставьте, лейтенант…

— Вы можете направить инспекцию, пусть она…

— Молчать! Ишь размечтался — инспекцию ему подавай! Вы осел! Поняли? Идиот! Перед тем как заняться вашим новым назначением, я говорил с майором Скотти. Щадя вас, не стану повторять, что сказал ваш начальник. Вы неисправимы, таким твердолобым хоть кол на голове теши! Убирайтесь! И скажите спасибо вашей матушке-графине, что я вас в крепость не запер! Вон!

— Слушаюсь, господин генерал.

Пишут (4)

МНИСТЕРСТВО ПОЧТ И ТЕЛЕГРАФОВ Палермский Округ. Ул. Руджеро Сеттимо, 32 Палермо

Милостивому государю

Филиппо Дженуарди.

Ул. Кавура, 20.

Вигата.

Палермо, 1 февраля 1892 г.

Уважаемый и дорогой друг!

По возвращении в Палермо после приятного и, увы, краткого пребывания в Вигате для осмотра и съемки местности, я, дабы хоть в малой степени отблагодарить Вас за гостеприимство и трогательную предупредительность, поспешил завершить расчеты, связанные с проводкой телефонной линии.

Прежде всего должен обратить Ваше внимание на нижеследующее: если Вы хотите, чтобы линия соединила Ваш склад со складом Вашего тестя, это облегчает дело. Если же Вы желаете установить связь с его домом, неизбежны определенные технические проблемы, так как вилла Вашего тестя находится не в самом городе, а в предместье Инфурна. Независимо от того, какое решение Вы примете, я, сверяясь с топографической картой и руководствуясь правилом, что прямая линия есть кратчайший путь между двумя точками, составил схему установки столбов, копию с которой прилагаю.

Поскольку расстояние между Вашим складом и домом Вашего тестя составляет ровно три километра и нам придется, строго следуя инструкции, ставить столбы через каждые пятьдесят метров, всего понадобится 58 (пятьдесят восемь) столбов. На прилагаемой карте я отметил красными точками места их установки. Разумеется, столбы и провод Вам придется заказать у нас, оплатив их стоимость, а также доставку по железной дороге. Подключение телефона после установки столбов и натяжки провода требует определенной квалификации и, следовательно, не может быть доверено неспециалисту: малейшая ошибка — и вся подготовительная работа окажется бесполезной. Поэтому предлагаю Вам на заключительном этапе свои услуги.

В настоящее время от Вас требуется получить в Кадастровой палате соответствующую карту с именами владельцев земель, на которых предполагается установить столбы, и договориться с владельцами о возмещении ущерба. Так как речь идет о телефонной линии для личного пользования, финансирование со стороны районных властей исключается, равно как отторжение части земли у ее законных владельцев.

Мы должны получить от Вас нотариально заверенные соглашения с каждым из владельцев в отдельности. По получении этих документов я объясню, как Вам надлежит действовать, чтобы ускорить начало работ.

С сердечнейшим приветом

Геодезист (Пулитано Агостино).

P.S. Когда я рассказал нашему начальнику, какими блюдами и напитками Вы меня потчевали в Вигате, синьора Кальтабьяно чуть не хватил удар. Ради всего святого, позаботьтесь о том, чтобы он не умер от зависти.

ТОРГОВЫЙ ДОМ «САЛЬВАТОРЕ СПАРАПЬЯНО» Лесопильный завод. Оптовая торговля лесом. Сан-Вольпато-делле-Мадоние

Господину Филиппо Дженуарди.

Лесоторговый склад.

Вигата.

Сан-Вольпато, 2 февраля 1892 г.

Миластивый гасударь!

Уже три года вы пакупаети у нашева Торговава Дома лес, каторый потом прадаети в Вигате. В эти три года торговых атнашенний с нашим Домам мы не могли упрекнуть вас ни вчем, если ни считать ниболыпых задержак платижей.

Атправляю вам эта писмо чтобы саабщить, что наш Торговый Дом нехочет больше иметь свами дело и паэтому вам следовает обратица к другому оптовому торговцу.

Причина этава ришенья нисвязана с камерчискими вапросами и ни вызвана нидоверием к вам, тем паче что ни смотря на нибольшые задержки платижей вы всигда были харошим клиэнтом.

Вам ни обизатильна знать про наши симейные дела но я всеравно вам все обьясню. Отец моево отца, Джезуальдо Спарапьяно, завсегда был пративником гнустных Бурбонов и за эта сидел в тюрме и скитался на чужбине, во Француском Марселе. Мой покойный отец, Микеле Спарапьяно, пад командаваньем майора Деццы, падчиненым генерала Биксио, был в отряде гарибальдийцев, каторые падавили востанние в Бронтэ. И мой отец гордился этим да конца жызни, потомучто жители Бронтэ, как говорил генерал Биксио, винаваты перед всем светом. Пишу вам это ни длятово чтобы похвалицца своей семьей, а чтобы сказать, что мы узнали про вас и про ваши мысли.

Мы палучили ананимное писмо и там праписано что вы водите компанию с людями, каторые называют сибя то анахристами то сациалистами и хотят чтоб все было общее, тоисть женщины и дома и собственасть.

Мы, Спарапьяно, ни хотим иметь дело с людями каторые так думают, потомучто от таких мыслей ничево хорошева ни будет а будет голод, разарение и смерть. Мы, Спарапьяно, люди темные и ни больно разбираемся в жызни, а потому подумали подумали и ришили написать лейтенанту карабинеров в Вигату, чтобы нам знать про ваши мысли и чтобы он ежели ни прямо сказал про ваши мысли, так дал бы все едино понять, написавши, какие ходют разговоры и насколько они азначают то что азначают.