Л у к о м о в.
К у з ь м а. Наденька!!! А! Доченька!!!
П о л и н а. Кузьма Степанович… Что такое?
К у з ь м а. Родненькая ты моя! Ой, люди! Ой, помогите!
М о т р я. Кузьма! Чо?!
К у з ь м а. Ой, удавилась Наденька! Ой, удавилась, кровиночка моя!!!
Е г о р. Как!!! Что вы? Кузьма Степанович…
Выходит В и к т о р.
В и к т о р. Это я, батя…
К у з ь м а. Ой, нетути ее!!!
В и к т о р. Это я убил ее! Я!!!
Г о р ю н о в а. Витька! Пьяный, чо ли?!
В и к т о р. Батя, прости… Взял я ее силой! Я, батя…
К у з ь м а. А ты… как… Что ты…
Г о р ю н о в. Плети! Пшел домой!
В и к т о р. Уйди! Клянусь вам, люди, я… силой ее…
Г о р ю н о в. Слушайте вы его! Надрался самогону! Иди, говорю, домой!
Г о р ю н о в а. Витюша! Сыночек, что ты?! Ну-ка пошли, пошли!
В и к т о р. Обманули вы меня… Отцепись! (Вырывается.)
П о л и н а. Как ты мог, Витя?
В и к т о р. Да вот так! Думал, лучше будет… Думал, силой все можно!
К у з ь м а (подходит к Виктору). Витюша… Что ты…
В и к т о р. Знаю, крышка мне… Все знаю… Только прости меня, батя…
П е т р. Кузьма Степанович, а ну пойдем. Пойдем в дом.
Г о р ю н о в. Витька! Ведь судить будут!
В и к т о р. А ты как думал?
Г о р ю н о в. А ты ничего не знаешь! Сама она! Сама! Мы-то знаем! Мы-то с матерью все знаем. Люди, Надька сама за ним бегала!
П о с п е л о в. Не тронь Надю. Виноват, ответит.
В и к т о р. Отвечу…
К у з ь м а. Ты… как ты… Да разве можно так-то, Витюша?..
Петр уводит Кузьму.
Свет гаснет. Когда загорается вновь, мы видим, что наступило утро. Кричат петухи, позванивают ведра, где-то рубят дрова. Входит П о л и н а, слушает утро. Появляется М о т р я.
М о т р я. Денек нонче как раз для покоса хорош будет! Здравствуй, председатель!
П о л и н а. Здравствуй, Мотря! Ты куда в такую рань?
М о т р я. Во! В город!
П о л и н а. Зачем?
М о т р я. Поглядеть охота! Привыкла! А от Поспелова ничего нету?
П о л и н а. Нету.
М о т р я. И не надо. Ты когда замуж пойдешь? Гляди, высохнет учитель! (Кричит.) Учитель! Ну, вставай! Барышня уж на работу собралась.
Входит Е г о р.
Е г о р. Доброе утро.
П о л и н а. Доброе!
Входит К у з ь м а.
Кузьма Степанович, вчера твои кони опять потраву сделали! Залезли в рожь!
К у з ь м а. Нет, не мои! Не! Мои разве полезут? Знать, чужие какие ходят!
П о л и н а. Ты уж погляди за своими, ладно?
К у з ь м а. Знамо дело, поглядим!
М о т р я. Во! Кузьма, хошь, я тебе в городе трубу подзорную куплю? Во! Глядеть станешь аж до неба!
К у з ь м а. Ты лучше себе купи кляп! Ладно, некогда мне брехать-то с вами! Полина, на обед придешь?
П о л и н а. Приду.
К у з ь м а. Так я щей наварю!
П о л и н а. Спасибо.
К у з ь м а. Ишо не ела, а уже спасибо! (Уходит.)
М о т р я. Любит он тебя, Полина! Ты ему теперь замес дочери…
Входит П е т р.
П е т р. Доброе утречко!
М о т р я. Во! Горшки-то все перемыл?!
П е т р. А их всего два!
М о т р я. Во! Погляди на дурака! Двойню завел, так теперь уж как стрекозел летает!
П е т р. Я, может, еще заведу, ты почем знаешь? (Уходит.)
М о т р я. Ну, разговорилась… Еще на машину опоздаю… (Уходит.)
Е г о р. А дом Горюновых так и стоит заколоченный…
П о л и н а. Снести бы его… Прямо как увижу, так душа темнеет.
Е г о р. Да… Ну, пойдем! Работать надо!
П о л и н а. Вечером придешь?
Е г о р. Как положено. В девять!
П о л и н а. Счастливо поработать.
Е г о р. И тебе счастливо!
З а н а в е с.
РАСПУТИЦА
Пьеса в двух действиях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
П р а с к о в ь я С и б и р ц е в а.
И в а н К а й д а н о в.
С в е т а — его жена.
Е г о р Д е н и с о в и ч Л о б о в — председатель колхоза.
И г о р ь А л е к с е е в и ч У т е х и н — журналист.
А л л а.
Л о н г и н о в Д м и т р и й — ее муж.
О л я — их дочь.
Ф и р с о в а — буфетчица.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Зал ожидания на автовокзале. Он небольшой, с застекленной задней стенкой. В левом дальнем углу буфет, рядом с ним два столика, высокие, чтобы можно было есть стоя. Несколько лавок для пассажиров. В правом ближнем углу пианино, в левом — печка-голландка. Темнеет. За окнами льет проливной дождь. Невозможно разобрать, что там дальше. За стойкой щелкает костяшками буфетчица.
Входит П р а с к о в ь я С и б и р ц е в а. Она в прорезиненном мужском плаще и целлофановом мешке, который накинут сверх плаща. Долго отряхивает с себя воду.
П р а с к о в ь я. Здорово живешь, Дора!
Ф и р с о в а. Ты, что ли, Прасковья?
П р а с к о в ь я. Я, милая, я.
Ф и р с о в а. Да ты откуда?
П р а с к о в ь я. С райцентра. Сменщица моя, Дуся Никульшина, в больнице там. Давно думала проведать.
Ф и р с о в а. Чего с ней?
П р а с к о в ь я. Да мужик, видно, почки отбил. Десятый день пьет! А чего ему. Воля. Дуськи нет! От гад, от паразит!
Ф и р с о в а. Теперь от мужика и осталось, что глотка да кулак.