были тоненькие руки, ямочки на щеках и большие черные глаза.
— Какого индюка? — сказал Коля.
Девочка уперла руки в бока и показала носом на птицу:
— Вот этого.
— Разве это индюк? — начал придуриваться Коля.
— Да, — девочка топнула ногой, — индюк!
— А мы думали, это гусь, — сказал Коля, толкая Савву локтем.
Мальчики вошли во двор и присели на завалинку.
— Почему вы разбойничаете?
Савва молчал, продолжая смотреть на девочку. Ему не хотелось поддерживать Колю, но тот, по-видимому, совсем не разделял его восхищения.
— Нет, мы хорошие, — насмешливо сказал он.
— А вот и не хорошие, — возразила девочка. — Я утром видела все-все. И как вы пчел дразнили, и как козу стукнули.
— Мы не дразнили, — вырвалось у Саввы, — они сами…
— Неправда, я видела! — закричала она. — Сначала вы палкой козу стукнули, потом на поросенка корыто бросили, а потом бегали и дразнили пчел. Вы всегда всех мучите?
Такой вольный пересказ утренней истории поразил Савву, но он промолчал, боясь рассердить девочку, а Коля, как ни в чем не бывало, подмигнул ему.
— Если по правде, — сказал он, — то мы с козой и с поросенком физкультурой занимались. А потом? Потом с пчелами купаться пошли. Я люблю купаться с пчелами.
Девочка наконец улыбнулась.
— Вас Наташа зовут? — не терял времени Коля.
— Никак не зовут, — капризно сказала девочка.
— Жалко. — Коля почесал затылок. — А мы думали Наташа.
— Ну и что!
Девочка опять надула губы. Савва с тревогой следил за Колиными шуточками.
— Жалко, что не Наташа, — продолжал Коля. — Вот у Саввы есть бабушка, так она говорит, что в этом доме живет Наташа, которая очень скучает и хочет с нами познакомиться.
— Вот еще! — девочка фыркнула. — Я вовсе не скучаю.
— Ага! — безжалостно засмеялся Коля. — Вот мы тебя и поймали. Значит, ты Наташа?
Девочка рассердилась, что ее разоблачили.
— Уходите с нашего двора, а то я бабушке пожалуюсь! Бабушка! — крикнула она.
— Ну вот, теперь совсем обиделась, — огорченно шепнул Савва.
— Будь спок! — сказал Коля. — Сам же говорил…
— Я не хочу с вами знакомиться, уходите! — повторила девочка.
Савва встал, собираясь уходить, но Коля даже глазом не моргнул. Наоборот, он пересел на ступеньку крыльца поближе к девочке.
— Ну ладно, — сказал он, — не хочешь — не будем. А купаться ты ходишь?
— Не хожу, я не умею плавать.
— Вот и хорошо. Значит вместе не пойдем. Мы тоже не умеем…
Савва слушал разговор уже как посторонний, крах визита казался ему неминуемым, но тут случилось чудо! Девочка вдруг совсем мирно сказала:
— Мне бабушка велела картошку в подполе перебрать. Вот когда переберу, тогда и пойду. Вас Коля зовут, да?
— Картошку! — Коля зажмурился, как будто ему сказали о клубнике. Наташа засмеялась. В этот момент из-за двери появилась ее бабушка.
— Вот и хорошо, — сказала она, — перебирайте вместе. Будет веселее, а то ведь ты скучаешь!
На этот раз, к удивлению Саввы, девочка совсем не обиделась.
Сердце у Саввы пело, когда они спускались в подпол и когда он сидел на корточках возле Наташи с гнилой картошкой в руках.
В подполе оказалось светло от маленького окошка на улицу. Разболтались и познакомились за одну минуту. Оказалось, что Наташа приехала из города Чкалова, тоже перешла в третий класс и с аэродрома тоже ехала на мотоцикле, только со своим дедушкой.
Савва, признавая заслуги товарища, по-прежнему помалкивал, а Коля с Наташей стали хвастать друг перед другом чем попало: городами, школами, учителями, отметками и прочим…
— А у нас, — говорила Наташа, — у одного мальчика есть собачка Найда. Такая беленькая, хорошенькая! Когда у нее будут кутята, он мне даст одного, вот!
— А я маленьких беленьких собачек не люблю, — отвечал Коля. — У них не поймешь, где голова, а где хвост. Я люблю больших собак, которые ваших маленьких едят на обед, вот!
Все трое смеялись, гнилая картошка летела в помятое ведро. Одновременно соревновались в меткости.
— Прицельное бомбометание! — работая на публику, торжественно провозглашал Коля, бросал и часто мазал.
Савва тоже бросал, но промахивался нарочно, не желая выпячиваться. Картошка попадала в каменные плитки и разлеталась…
С работой справились довольно быстро. Пока Коля с Наташей выносили ведра, Савва рассматривал старые серпы, горшки, склянки, казавшиеся ему старинными, смотрел в окошечко и наслаждался прохладой — лицо и руки все еще горели и болели.
Потом друзья ждали, Когда Наташа переоденется. Она вышла в купальнике, сандалиях и большой соломенной шляпе, вручила Савве сумку, одеяло, надувной спасательный круг, а Коле маленький резиновый мячик и две ракетки.
Было уже поздно, идти на пруд бабушка не разрешила, поэтому они направились к омуту за огородами, где Коля с Саввой еще не были.
— Наталочка, — предупредила бабушка с крыльца, — долго в воде не сиди, и через час — домой.
Путаясь в одеяле, Савва тащился сзади, слушая, как Коля легко беседует с Наташей. Она опять громко смеялась, так как Коля для смеху называл ее Наталочкой…
Вечером, укладываясь спать на сеновале, друзья обменивались впечатлениями.
— Она все время на тебя смотрит, — задумчиво констатировал Савва. — Я хотел, чтоб она мячик мне отдавала, а она все время тебе. Даже когда ты на тот берег убежал, — тебе отнесла.
— Да? — удивился Коля. — Завтра скажу, чтоб тебе отдавала.
— И картошку с тобой носила, а я хотел, чтоб со мной.
— Будь спок, завтра скажу, чтоб с тобой носила, — решительно пообещал Коля.
Звезды смотрели на ребят через дырки в крыше. Из дома доносились звуки радио — дедушка слушал последние известия. Стуча копытами, внизу никак не мог устроиться теленок. Изредка спросонья что-то болтали куры.
— Нет, не надо ей ничего говорить, — сказал Савва. — Я больше с ней играть не буду.
— Почему?
Савва натянул одеяло до носа, вздохнул, но ничего не сказал.
— Ну ладно, как хочешь, — сказал Коля. — Я ведь для тебя старался.
— Дедушка сказал, что на ферме зайцев много. Хотите, говорит, я вас туда на целый день отвезу? Там тоже речка есть, поглубже, чем здесь. Поедем?
— Конечно, на ферму лучше, — с готовностью сказал Коля.
Сон потихоньку подкрадывался, так как оба вдруг услышали, как шумит речка.
— И почему ее бабушка только на час отпускает и то со спасательным кругом? — пробормотал Савва.
Коля не ответил. Последние известия закончились. Теперь из окна вылетали и растворялись в ночи слова:
Вам возвращая ваш портрет,
Я о любви вас не молю.
В моей душе упрека нет,
Я вас по-прежнему люблю…
Артист
(рассказ Коли Максимова)
В штаны хорошая рыба, конечно, не