уже от старшего! Поздравляю с провалом!» – зло выругала себя и украдкой взглянула на Соню. Та на переднем сиденье пританцовывала в такт какой-то веселой песне. Таксист со смехом поглядывал на нее.
Почему-то я не сказала Соне о том, что Бисаров приглашал меня на обед. Не хотелось этим ни с кем делиться. Это было мое. Личное.
* * *
В воскресенье Соня собирала вещи в поездку: то металась по дому, то неслась в торговый центр за недостающими из списка вещами, а мы с Танюшкой ей помогали.
Я не любила оставаться одна. Без Сони с Таней я оставалась всего два раза, и каждый раз сходила с ума от беспокойства. Та трагедия несколько лет назад оставила неизгладимый след в моей душе: я боялась потерять тех, кто остался.
В отсутствие Сони мне снились кошмары: я видела во сне маму, Сережу, обломки самолета в лесополосе… А самое страшное – в этих снах я не могла найти Танюшу. Бегала, кричала, плакала, знала, что дочка где-то рядом, и никак не могла ее увидеть. Только натыкалась на обгоревшие обломки разбившегося три года назад самолета.
Вот и теперь я готовилась к тяжелой неделе и всеми силами отгоняла надвигающуюся панику. Старалась спокойно заниматься текущими делами: стиркой, глажкой, играми с дочкой и посильной помощью Соне. Эти нехитрые занятия помогали отвлечься.
Танюшка, чувствуя мое нарастающее беспокойство, к вечеру воскресенья тоже начала капризничать.
– Мама Соня, а когда ты приедешь домой? А зачем тебе так далеко ехать, мама Соня? – нарезала круги вокруг объемного чемодана моей сестры она. Вопросы сыпались, как из рога изобилия.
– Так надо, малышка, – улыбалась Соня. – Иногда каждой из нас нужна перезагрузка. Мама Соня хочет побыть со своим любимым мужчиной.
– Ну зачем?! – Дочка в отчаянии разводила маленькими ручками. – Тебе что, нас мало?
Сонька не выдержала, подхватила ее на руки.
– Я скоро вернусь, обещаю. А если отпустишь меня, я привезу тебе коллекцию новых кукол.
– Правда? – Маленькие глазки недоверчиво забегали по лицу родной тети.
– Угу. Только обещай мне, что будешь хорошо себя вести.
– Обещаю… а где ты жить будешь, мама Соня? В самолете?
– Нет, мы с Савелием будем жить в настоящем средневековом замке.
– С привидениями?!
– Надеюсь, что нет, – хихикнула Соня.
В ночь с воскресенья на понедельник я так и не смогла сомкнуть глаз. Мысль о том, что Соня полетит на отдых в самолете, сводила меня с ума. Стоило закрыть глаза, и накатывала паника: мама, Сережа, тот проклятый рейс под Новый год…
Под утро я не удержалась, встала. Закуталась в халат и пошла на кухню. Плотно прикрыла дверь, заварила себе кофе. Взяла в руки чашку с горячим напитком и подошла к окну. Внизу была темнота. Такая темнота бывает только поздней осенью перед рассветом – насыщенная, тяжелая. Перед глазами мелькали воспоминания, как в калейдоскопе. Мама смеется, Сергей меня целует, потом тот жуткий Новый год, когда разбился самолет.
Кажется, я три года жила, как во сне, и очнулась только сегодня, когда в «Эксперте» появился Ян. От его появления в груди что-то тлело, искрилось, больно и сладко одновременно.
Скрипнула дверь и на кухню заглянула Соня в пижаме.
– Нин, ты что не спишь? – озабоченно взглянула на меня она.
Я покачала головой:
– Не могу.
– Я тоже плохо спала. Все думала, что мы с Савой забыли, на месте ли документы, билеты… Ох, как же это сложно – лететь в отпуск за границу!
Усмехнувшись, она подошла к кофемашине и загрузила капсулу.
Я молчала. Не хотела признаваться ей, что волнуюсь.
Потом мы стояли вместе у окна с чашками кофе, вглядывались в непроглядную тьму за окном и снова молчали. Мне очень хотелось сказать Соне, что я ее люблю, что за эти три года она стала мне намного ближе, чем просто сестра. Для нас с Танюшей она стала почти всем. Если бы не ее поддержка, я бы никогда не справилась с испытанием материнством. Но я так боялась это сказать! В прошлом мы так часто ссорились, говорили друг другу так много обидных слов, что сейчас мне было неловко за свои чувства.
– Я буду по тебе скучать, – наконец выдавила из себя я. – Отдохни там и за меня тоже.
Она улыбнулась:
– Обязательно.
И раскрыла объятия.
Я проглотила непрошеный комок в горле и крепко ее обняла.
– Люблю тебя, – едва слышно шепнула Соня и быстро вышла из кухни. А я осталась стоять у окна с недопитым кофе.
Глава 8
Соня и Савелий уехали в аэропорт в пять часов утра на такси, и мы с Таней остались одни на неделю.
Танюшу я на целый день с боем отправляла в садик, а в «Эксперте» меня перевели к Карпову на третий этаж.
Теперь каждое утро в восемь тридцать я восседала с Тамарой на мягком кожаном диванчике в роскошной приемной. Мы пили самый лучший кофе из всех, что можно было добыть в нашем городе, и занимались подготовкой к празднику: рассматривали проспекты, которые прислал «Золотой Дворик» и вносили правки в сценарий по требованию Карпова.
В свободные минуты я ловила себя на мысли, что хочу увидеть Яна. Но Бисаров в «Эксперте» больше не появлялся. А вот я по нему скучала. Тосковала по терпкому аромату его мужского парфюма, по взгляду карих глаз, по его харизме. Но Бисаров как в воду канул.
«Что ж, видимо, не судьба», – пыталась успокоить рвущееся из груди сердце я.
Отчим обхаживал меня, как павлин, и ни разу не повысил голос. Он закармливал меня миндальными пирожными, расхваливал «Эксперт», себя, любимого, и я никак не могла понять произошедшую в нем перемену. К разговору о маме и Сереже мы не возвращались, темы родного отца моей малышки тоже не касались. С чего Карпов вдруг сменил гнев на милость спустя три года после появления на свет Танюши, оставалось загадкой, и от этого мне было не по себе. Казалось, что в отношениях с ним я словно хожу по минному полю с закрытыми глазами: все красиво, все цветет, но не знаешь, где подорвешься.
В четверг Карпов объявил, что я еду с ним в «Золотой Дворик» пообедать, а заодно и окончательно утрясти все моменты, связанные с праздником.
В полдень я сидела в его новом роскошном авто на переднем сиденье и с напряжением посматривала на дорогу: природа решила устроить новый сюрприз, и теперь с неба срывался колючий снег с дождем. Мерзкая погода заставляла ежиться от холодного ветра и неприятных осадков.