— Это и в самом деле бомба?
— Да, в смысле — информационная. Это инкубатор, хранилище генетических файлов лемурийской цивилизации. Миллионы лет назад лемурийцы создали такие хранилища на тот случай, если их цивилизация погибнет.
— Она и погибла.
— Значит, если запустить этот инкубатор, — возбуждённо заговорила Юна, — родятся… монстры?!
— Лемурийцы. А они монстрами не были.
— Откуда ты знаешь?
— В кают-компании, где мы… отдыхали, — Роман кинул косой взгляд на Ылтыына, откашлялся, — на стене в нишах видны изображения лемурийцев. Не заметили? Они и в самом деле походили на наших нынешних лемуров.
— Может быть, это изображения их домашних животных? Может, лемуры для них были что кошки для нас?
— Вряд ли.
Ылтыын вышел из-за спины Романа, приблизился к цилиндру.
Раздался знакомый лязг, и вокруг цилиндра возникла обнявшая его сетка из красных лазерных лучей.
— Не подходи близко! — посоветовал Роман. — Защитная система отсека не функционирует, насколько я это вижу, но кто знает, что может включиться.
— Как ты догадался, что таит в себе эта… гм, гм, «бомба смысла»?
— Как обычно, — пожал плечами Роман. — Пришло озарение.
— Его же не зря назвали висвом, — наставительно сказала Юна, — видящим суть вещей.
— Обыкновенные экстрасенсы на такое не способны.
— А он необыкновенный!
Роман улыбнулся, поцеловал жену в щёку.
— Мне очень нравится твоя оценка.
— Я к тому, — деликатно пояснил Ылтыын, — что он не просто видящий, он пси-оператор высокого класса и должен манипулировать большими потоками энергии, а также материальными предметами.
— Это уже магия, — хмыкнул Роман, — волшебство, а я далеко не волшебник.
— Так стань им.
— Ага, сейчас, только побреюсь.
— Нет, я серьёзно, тебе надо просто потренироваться.
— Не выдумывай.
— Тебе даны возможности, их надо развивать. Юна, скажи ему.
— Он и сам знает.
— Не здесь и не сейчас, — проворчал Роман. — Ты всю Колыбель обшарил?
— Почти всю, отсек на самом верху не открывается. В остальных темно и мерзко пахнет. По всей видимости, это складские помещения и технические модули, или лаборатории. Если где-то и хранится еда, в каких-то холодильниках, нам она недоступна.
— Вряд ли её можно употреблять, даже если она сохранилась.
— Вот и я о том же. По сути, мы без еды, воды и…
— Туалета, — добавила Юна.
— Под туалет можно приспособить любую пустую нишу.
— Спасибо за добрый совет.
— Пожалуйста. — Ылтыын вытянул вперёд руку, полюбовался на возникшую вокруг ячеистого цилиндра лазерную сеть. — Предлагаю вернуться в кают-компанию и подумать над возвращением.
Роман помолчал, взвешивая решение.
Дышать внутри Колыбели становилось всё трудней, а это означало, что система очистки воздуха окончательно вышла из строя, и находиться здесь долго было опасно.
— Возвращаемся.
Они вышли из хранилища генетической информации, терпеливо дожидавшегося реанимации, поднялись в «кают-компанию».
По пути подождали Юну, смущённую необходимостью справить естественные потребности, пописали в найденном пустом боксе, таком маленьком, что на ум невольно пришло сравнение с туалетными кабинками в аэропортах.
— Хорошо держится девочка, — кивнул на дверь в коридор Ылтыын. — Редкая психоустойчивость.
Роман промолчал. Он оценивал поведение жены по другим параметрам.
В «кают-компании» они несколько минут просто полулежали на диванчиках, дыша как вытащенные на берег рыбы.
— Пора отсюда уносить ноги, — сказал Ылтыын. — Ты уже надумал, как мы будем прыгать и куда?
— Думаю, — буркнул Роман.
— Не хочешь посоветоваться с Харитонычем?
— Он не отвечает, — с неохотой признался Волков. — Возможно, Колыбель заэкранирована силовым полем, я не могу пробиться сквозь экран.
— В прошлый раз тоже такое было?
— Нет, я вышел в астрал легко.
— Странно. Может, Поводыри каким-то образом закрыли Колыбель, чтобы никто не мог воспользоваться ею, кроме них? Или сил не хватает? Обопрись на нас.
— Не знаю…
— Мы, конечно, не экстраформация, но всё-таки поддержать тебя сумеем.
— Попробуй, Ромочка! — взмолилась Юна. — Вдруг получится?
— Почему мы не можем прыгнуть отсюда наружу? — поинтересовался Ылтыын. Ну, вынесет нас в Европу, оттуда уж мы как-нибудь доберёмся домой?
— У нас будет всего одна попытка, и я не хочу в Европу.
— Давай сразу в Москву.
— Московские терминалы закрыты, координат других выходов в России я не знаю, а В-портал срабатывает только при точном нацеливании.
— В таком случае всё равно придётся искать способ связи с Харитонычем.
Роман заметил, как Юна облизывает сухие губы, решительно уселся на полу, спиной к лемурийскому креслу.
— Попробуем, попытка не пытка.
Настройка на психосферы спутников далась легко. Роман не раз проделывал этот фокус и подключал к себе внетелесные энергоканалы чуть ли не автоматически.
Выйти из тела удалось с первой же попытки. А вот пробиться сквозь экранирующий Колыбель силовой пузырь оказалось трудно. Ментальное тело Романа упёрлось в невидимое упругое нечто и вернулось обратно, «помятое» и «перекошенное».
Он попытался пробиться с другой стороны, с третьей, ушибаясь об острые «углы» и «стены», пока не понял, что Колыбель заблокирована не изнутри, а накрыта сверху непроницаемым силовым куполом. И сделать это могли только мощные пси-операторы, такие как Поводыри, возжелавшие завладеть лемурийской базой и накрывшие её в глубинах Байкала пси-полем с отрицательным градиентом. Это поле поглощало мысленные импульсы в широком диапазоне, и пробить его своим «мыслекогтем» Роман не мог, даже используя энергетику друзей.
Он открыл глаза, сфокусировал зрение.
— Не получается…
— Отдохни, — посоветовал Ылтыын, сидевший на корточках напротив. — К сожалению, не могу предложить тебе горячего чаю.
Юна обняла мужа, прижалась щекой к щеке.
— Так хорошо?
— Хорошо, — без улыбки подтвердил он, ощущая прилив сил.
Посидел немного, расслабленный, высвободился из объятий жены.
— Всё, отдохнул, посиди рядом.
Он сосредоточился на сердечной чакре, замедлил частоту пульса до тридцати ударов в минуту. Чётко определил цель, визуализировал её в воображении как уходящий в бесконечность светящийся тоннель. Набрал в грудь воздуха. И «со свистом» рванулся из тела как камень из пращи!
Стена энергетического пузыря встретила его упругим толчком, но сдержать бросок не смогла. Хотя просочиться наружу смог только тоненький, «ободранный о скалы и камни» «хвостик» мыслеволи Романа.
И всё же он выскочил из Колыбели, пронзил толщу воды, поднялся над Байкалом и, чувствуя, как тают силы, метнулся к Москве, ища эхо мыслеволи Олега Харитоновича…
Вернулся обратно он практически «на автомате», глухой, немой и бесчувственный. «Вывалился» из астрала в тело — как в живую пульсирующую ванну, растворился в ней, истаивая паром… и открыл глаза.
Щёку обжёг поцелуй.
Сознание прояснилось.
Юна держала его за руку, не смея пошевелиться, и лишь испуганно заглядывала в глаза, когда он вздрагивал. Уловив движение его век, она выдохнула:
— Вернулся!
Роман закашлялся, мечтая о горячем молоке. Слабо улыбнулся, блаженно воспринимая кинувшуюся к нему из глаз жены радость.
— Всё нормально, я тут.
Юна прижалась к нему, но сразу же отодвинулась.
— Ты так… не дышал!
— Что узнал? — Ылтыын сел на диванчик. — Говорил с Харитонычем?
— Говорил… три секунды. У них там война.
— С кем?!
— С европейской экстраформацией.
— Это после нашего бегства. — Ылтыын вдруг хихикнул, сморщив лицо. — Гловитц небось рвёт на себе волосы. Утёрли мы ему нос.
— Попробуем прыгнуть в Нижний Новгород.
— Почему в Нижний?
— Туда послали Афанасия с какой-то миссией, и он вычислил эмиссара Поводыря.
— Что там делает эмиссар Поводыря?
— Командует департаментом культуры.
Ылтыын сощурил и без того узкие глаза.
— Не шутка?
— К сожалению, не шутка, шаман. Если этот деятель имеет вес, то у него должен быть и В-портал.
— Афоня не может уточнить? Ах да… мы его не услышим. Что ж, давай выбираться отсюда. А если в Нижнем нет В-портала?
— В таком случае куда вынесет. Будем ориентироваться на месте.
— Хороший план, — одобрительно кивнул эскимос.
— Другого у меня нет.
— Я без шуток. В нашем положении надо цепляться за любую соломинку. Какова процедура? Спускаемся в местный терминал или стартуем отсюда?
— Я не умею включать порталы из кабин. Пойдём проверенным путём.