Читать интересную книгу Крым. Большой исторический путеводитель - Алексей Дельнов

Новая ситуация существенно повлияла и на жизнь «скифов-пахарей», значительная часть которых была славянами. Они теперь во все возрастающей степени должны были заниматься производством экспортного товара – зерна.

Глава 7

Боспорское царство

Иное дело на Боспоре. Города там плотно обступали пролив с обеих сторон. Западный его берег считался европейским, а восточный – азиатским. По географическим понятиям того времени, по нему проходила граница между Европой и Азией. Значит, местная симмахия, военный союз, объединяла жителей двух частей света – это, несомненно, существенно повышало их самооценку.

Стоявшие во главе симмахии Археанактиды неплохо справлялись со своей основной задачей: подготовкой полисных отрядов, умелым руководством ими, строительством оборонительных сооружений. Все это позволило сдержать скифский натиск. Хотя, возможно, номинальное верховенство скифских царей признавалось, а скифские вельможи и вожди довольно вольготно располагались порою в Пантикапее и окрестностях: об этом и сегодня напоминает гряда из сотни курганов, протянувшихся под Керчью (ее татарское название Юз-Оба). Скифские кочевья подходили к самому Тиритакскому валу.

Примерно в 438 г. до н. э. на Боспоре произошла перемена. К власти, оттеснив Археанактидов (при неясных историкам обстоятельствах, но скорее всего насильственно), пришел основатель новой династии Спарток – возможно, фракиец по происхождению. Он и последовавшие за ним Спартокиды следовали определившейся уже тенденции боспорской власти – усиления ее централизации.

Спартокиды отказались от видимости союза городов – сложилось единое государство со столицей в Пантикапее. В историографии оно значится как Боспорское царство, или как Боспорская тирания. Царского титула его правители долгое время не принимали, но название «Боспорское царство» все же более распространенное.

* * *

В самом начале правления Спартока, в 437 г. до н. э., произошло знаменитое событие: в Порт Эвксинский вошла большая эскадра под командованием великого политического деятеля, афинского стратега Перикла. Целью похода было демонстрацией силы поддержать жителей припонтийских эллинских городов: от них к нему, главе Афинского морского союза, поступали жалобы на притеснения, чинимые местными варварскими правителями и их подданными.

Но была и другая задача: постараться склонить здешние полисы присоединиться к морскому союзу, обеспечив тем самым надежное снабжение продовольствием Афин и их союзников. Перикл знал – вот-вот начнется война со Спартой и возглавляемым ею Пелопонесским союзом.

По ходу плавания в южнопонтийской Синопе была оказана помощь местным демократам в изгнании правившего городом тирана Тимесилея – он, его семья и сторонники бежали в близкую им по духу правления Ольвию.

Далее корабли совершили отважный переход: кратчайшим путем по открытому морю прибыли к Боспору Киммерийскому. Здесь надо было решить немаловажный вопрос: склонить Нимфей, не входивший в Боспорскую симмахию, вступить в Афинский морской союз. Это удалось. Следующим пунктом назначения была Ольвия: оттуда жаловались на усилившееся вмешательство скифов во внутренние дела полиса, дошло до того, что в городе уже некоторое время верховную власть осуществлял скифский наместник. Переговоры со скифскими правителями (похоже, у них в то время была какая-то усобица) прошли успешно: наместник был удален, тирания восстановлена, Ольвия получила право самостоятельно решить, вступать ли ей в Афинский союз или нет.

На обратном пути, проходившем вдоль западного побережья, в Истрии и Аполлонии олигархическое правление было заменено на демократическое.

* * *

На ход событий на Боспоре визит Перикла и его эскадры никак не повлиял: его правителей не интересовали проблемы Афин и Спарты, им хватало своих. Спарток I (правил в 438–433 гг. до н. э.), его преемник Сатир I (правил в 433–389 гг. до н. э.) и Левкон вели затяжную войну с Феодосией, в которой укрылись противники династии. Феодосии активно помогала южнопонтийская Гераклея – из опасения, что боспорская экспансия распространится на ее дочернюю колонию Херсонес. Город все же был взят, но при его долгой осаде скончался Сатир – лавры победителя достались его сыну Левкону.

Теперь Спартокиды стали именовать себя «архонтами Боспора и Феодосии». Их государство стало самым большим во всем греческом мире. О Левконе же шла слава как о «добродетельном тиране», покровителе искусств, самом просвещенном правителе, «самом прекрасном человеке – каким только может быть самодержец». Афины пожаловали ему свое гражданство и наградили золотым венком – отчасти потому, что город ввозил 80 % потребляемого им продовольствия, а Боспорское царство при Левконе бесперебойно снабжало его зерном. Про Левкона известен анекдот: он переставал платить жалованье тем своим солдатам, которые неумеренно тратились на любовные утехи и проигрывались в кости – «все равно деньги им не впрок».

Незадолго до трагического для Афин завершения Пелопонесской войны (431–404 гг. до н. э.) их представитель в Нимфее Гелон, дед знаменитого оратора Демосфена, передал правление над городом Боспорскому царству – и получил у него за это в управление городок Кепы.

Экспансия Боспора шла также на Таманский полуостров, на меотийское (азовское) побережье, где обитали синды, меоты, фатеи – народы древнего индоевропейского корня (но, может быть, и кавказского – некоторые историки считают их предками адыгов), имевшие к тому времени свои царства. С присоединением их Боспор стал еще более значительным государством. Титул его правителей теперь звучал: «архонт Боспора и Феодосии и царь синдов и всех меотов и фатеев».

Боспор вел большую внешнюю торговлю, в Пантикапее кипела работа на судостроительных верфях. Производилось много прекрасных ремесленных изделий. За счет широкого использования кубанских земель царство не только самообеспечивалось продовольствием, но и стало «житницей Греции».

* * *

Однако Боспорское царство знало и усобицы, во время которых враждующие стороны не стеснялись звать на подмогу скифов и других варваров.

Во время одной такой смуты, вспыхнувшей в 310 г. до н. э., после смерти царя Парисада, и приведшей к гражданской войне, на стороне одного из претендентов сражались наемники-греки и фракийцы, а также большой отряд скифов, другого поддержали местные фатеи. Кончилось тем, что победитель по имени Евмел приказал умертвить не только соперника, но и всю его родню и сторонников.

Это привело в негодование понтийских граждан. Но новому правителю, смело пришедшему на народное собрание, удалось успокоить их обещанием править по справедливости и предоставить всяческие льготы. Люди поверили ему – и не ошиблись. При Евмеле возросло благосостояние, расширилась территория. Укрепив военный флот, он вел беспощадную борьбу с пиратством – и немало в этом преуспел, причем на всем Черном море. Видимо, неспроста поговаривали, что у него в мыслях подчинить все берега Понта Эвксинского. Но если такие планы и были, им помешала преждевременная смерть Евмела в 304 г. до н. э., после всего лишь шести лет правления. Однажды возница его колесницы не справился с управлением, лошади понесли – царь, ища спасения, спрыгнул, но его меч попал в колесо, и он разбился насмерть.

Однако процветание Боспора продолжалось и при его сыне Спартоке II, правившем 20 лет (в 304–284 гг. до н. э.). Начиная с него царский титул «басилевса» по отношению к правителю применяли не только в варварских частях государства, но и эллины. Афины, в благодарность за поставки хлеба, постановили поднести царю, как когда-то Левкону, золотой венец.

Глава 8

Херсонес Таврический

Среди северночерноморских полисов Херсонес – особая статья. Как уже говорилось, по происхождению он единственный здесь дорийский полис. Колония была выведена южнопонтийской Гераклеей в 422–421 гг. до н. э.

Среди первопоселенцев были также прежние жители острова Лесбос: они были изгнаны из родных мест афинянами за то, что восстали против них во время Пелопоннесской войны, и нашли приют в Гераклее. У тамошних жителей они нашли полное сочувствие: те тоже во время войны отложились от Афин, за что афинское войско разорило хору их города.

Этническая ситуация на момент прибытия колонистов была, мягко говоря, неблагоприятная. На облюбованном ими берегу (близ нынешнего Севастополя) обитали племена тех самых, прославившихся жестокостью и дикостью тавров. К тому же они, несмотря на идущую о них славу, такими уж дикими не были, занимались отгонным скотоводством и земледелием и делиться своей землей, даже одним только нынешним Маячным полуостровом, на который высадились колонисты, не собирались. (Маячный полуостров – это западная часть Гераклейского полуострова, на котором сегодня находятся не только развалины Херсонеса, но и южная, самая историческая часть Севастополя. По рельефу это изрезанное балками каменистое плато.)