— На самом деле, я люблю боевики, — когда фильм закончился, призналась, вдруг, Бьянка, поворачиваясь к нему и смущенно закусывая полную губку самым сексуальным образом.
— Серьезно? — недоверчиво спросил он.
Она пожала плечами.
— Ну, да. Только без пошлостей. Знаешь, классические боевики восьмидесятых-девяностых годов, где благородный герой мстит своим обидчикам и уходит в конце в закат с красивой девушкой.
— Да ты романтик, Бьянка, — подтрунил он над ней, радуясь, что она расслабилась настолько, чтобы поделиться с ним чем-то личным.
И, видимо все испортил своим замечанием, потому что она, вдруг, резко подобралась, будто опомнившись и вспомнив, что перед ней Дон, а не просто мужчина.
— Я устала и хочу спать, — стремительно перевела тему девушка, вставая на ноги.
— Тогда ложись, — тут же сдался он, решив, что на сегодня достаточно и лучше дать ей подготовиться ко сну в одиночестве. — Для меня пока рано. Я приду позже.
На ее лице отразилось облегчение, задевшее его сильнее, чем мужчина хотел признавать.
— Хорошо. Тогда, спокойной ночи!
— Спокойной ночи, Бьянка! — сухо ответил он.
Выключил все оборудование после ее ухода и заперся в кабинете, чтобы немного поработать, но мысли все равно вращались вокруг нее и, через час, Викензо, в конце концов, сдался. Запер кабинет и поднялся в спальню, тихо прикрывая за собой дверь.
Бьянка оставила включенной настольную лампу и комната освещалась ее светом, позволяя ему ясно видеть жену, свернувшуюся калачиком на краю кровати, в забавной фланелевой пижаме, состоящей из свободных штанов и рубашки. Жена. Он уже начал думать о ней, как о своей, чувствуя удовлетворение при одной только мысли, что отныне она связана с ним навсегда. Мария была единственной женщиной, о ком он так думал, и, было приятно вновь ощутить весь этот спектр эмоций.
«Дьявол! Да я превращаюсь в сентиментальную девчонку!»
Викензо усмехнулся своим мыслям, и, осторожно подойдя к кровати, укрыл Бьянку одеялом, выключая лампу, после чего тихо разделся и скользнул к ней в кровать, достаточно близко, но, не соприкасаясь с ней. В нос тут же ударил дивный запах женщины и он затянулся, словно наркоман, уговаривая стоящий колом член не реагировать так, и, надеясь уснуть, прежде чем поддастся искушению и прикоснется к ней. Это все испортило бы. Спать рядом со своим наваждением было сущим наказанием.
* * *
Когда Бьянка проснулась следующим утром, о том, что Дон повел ночь вместе с ней, свидетельствовала только отметина от его головы на подушке. Его самого, к счастью, не было. Она, как обычно, крепко проспала всю ночь, совершенно не замечая присутствия другого человека в своей кровати. Ей крупно повезет, если и дальше все будет идти в том же духе.
Увидев, что уже десять часов утра, девушка встала и умылась, после чего надела длинную свободную юбку и топ, прикрыв его широкой рубашкой с короткими рукавами — совершенно несексуальный наряд. Заплела волосы в косу и спустилась вниз, заходя в родную, для себя, кухню.
— Доброе утро! — выглядя удивленной ее появлением, поздоровалась незнакомая Бьянке, женщина, шинковавшая овощи.
— Привет! — неловко поздоровалась она. — А Вы…
— Я - новый повар, миссис Гвидиче. Вы что-то хотели?
Ну, конечно! Эта женщина заняла место тети Стеллы в этом доме. Не то, чтобы ее тетя хотела вернуться. Да, это было бы и неуместно, учитывая, что они с Доном теперь породнились.
— Ничего. Я просто хочу приготовить себе яичницу.
— Я приготовлю, — вскинулась женщина, откладывая нож.
— Не надо, — возразила Бьянка. — Занимайтесь своими делами. Я хочу яичницу по фирменному рецепту своей семьи и вполне способна приготовить ее сама.
Прозвучало довольно грубо, хотя она этого и не хотела, но судя по каменному выражению лица нового повара, извинения сделали бы ситуацию еще более неловкой.
Чувствуя себя не в своей тарелке, Бьянка взяла из холодильника необходимые продукты и начала готовить, не обращая внимания на женщину, чьего имени не догадалась спросить, и, пытаясь не мешать ей. Еще недавно, она сама была обслуживающим персоналом, и, ей не хотелось показывать свою власть, хотя чувствовать себя незваной гостьей на собственной кухне было удручающе. Девушка настолько ушла в свои мысли, что, только выложив на блюдо готовую яичницу, поняла, что по привычке, приготовила на нескольких человек то, что собиралась есть в одиночестве.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ммм… Я чувствую аромат фирменной яичницы Стеллы? — прозвучал с порога голос Дона.
Бьянка удивленно округлила глаза, ведь за все годы ее работы в этом доме, он никогда не заходил на кухню.
— Да, — пытаясь звучать непринужденно, ответила она, держа в руках блюдо. — В… Ты еще не завтракал? Я как раз собиралась поесть.
Повар прекратила свою работу и стояла, опустив глаза в пол, но Бьянка не сомневалась, что она слушает каждое, произнесенное ими, слово.
— Я ждал тебя, — сказал Дон, подходя и забирая у нее тяжелое блюдо из семейного антикварного сервиза, как самый обычный заботливый муж.
— Тогда, пойдем, — улыбнулась она.
Зная наверняка, что в столовой до одиннадцати всегда накрыто, Бьянка направилась к выходу из кухни.
— Принесите нам свежий кофе, — велел Дон, прежде чем пойти за ней.
Они уселись за стол в малой столовой и принялись за еду.
— Мне так понравилось твое сегодняшнее отношение, что я даже не буду засчитывать секундную заминку и настаивать на штрафной ночи, — пробуя яйца, сказал он.
— Я просто не хотела ставить нового повара в еще более неловкое положение, — зачем-то оправдалась девушка.
Не хотелось, чтобы он думал, будто она начала лучше к нему относится.
— Она тебя напрягает? — помрачнев, спросил Дон. — Найти ей замену?
— Нет! — ужаснулась Бьянка. — Все в порядке. Я просто ее пока не знаю, как других служащих.
На его лице отразилось понимание.
— Значит, не хочешь, чтобы я расслаблялся, — усмехнулся мужчина. — Что ж, у нас впереди еще целый день, дорогая. Есть какие-нибудь планы?
Какие угодно, лишь бы не с ним. Но, конечно, она это не озвучила.
Глава 12
За завтраком, Бьянка забылась и обратилась к своему мужу официально, как привыкла это делать. Конечно, он не упустил из виду ее промах и с самодовольной ухмылкой заявил, что им предстоит дополнительная ночь в одной кровати. Она едва сдержала свой гнев, хотя, по большей части он был направлен на саму себя. Как же она могла так забыться? Решив больше такого не допускать, девушка настойчиво начала повторять про себя его имя, пытаясь поменять свое восприятие. А еще, стала еще настороженнее, хотя и так не расслаблялась до конца в его присутствии.
Этот чудесный солнечный день Викензо решил провести на яхте. Тот, факт, что она мучается от токсикоза, он не учел, о чем Бьянка сообщила ему с тайным злорадством.
— Тогда, чем бы ты хотела заняться? — спросил он, отбросив идею с яхтой.
— Не знаю, я еще не решила, — ответила она. — Но тебе не нужно беспокоиться о моем времяпрепровождении. Повеселись на морской прогулке, а я найду, чем себя занять. Тем более, через несколько часов мне станет плохо и я буду ни на что неспособна.
— Мне не нравится твое состояние, — помрачнев, сказал мужчина. — Разве врач не прописал тебе лекарство от тошноты?
Прописал. И оно хорошо помогало, потому что без него она чувствовала себя еще хуже.
— Я принимаю лекарство и витамины, но у каждого организма свои особенности. Я далеко не первая женщина, страдающая от токсикоза. В остальном, все нормально. Странно, что тебя вообще это заботит.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Она тут же пожалела о последнем высказывании, потому что он вперил в нее суровый взгляд, отдающий арктическим холодом, от которого она съежилась на стуле.
— Я - не монстр, Бьянка, даже если ты пока с этим не согласна. Конечно, меня волнует твое состояние. Ты теперь член моей семьи, а я всегда забочусь о тех, кто принадлежит мне.