по особому назначению. А это как раз был тот случай, когда молодые могли побыть наедине, вдали от посторонних глаз.
Андрей внес Настю внутрь. Сбросив на ходу черные лакированные туфли, он поднялся по лестнице на второй этаж, и пара скрылась за белоснежной дверью одной из комнат.
…Наутро, едва девушка успела открыть глаза, она увидела перед собой улыбающееся лицо мужа, который держал в руках поднос с завтраком. Она потерла ладошками заспанное личико, и, улыбнувшись в ответ, протянула руки к подносу, поставив его на одеяло рядом с собой.
– Какие у нас планы на сегодня? – произнесла она, дуя на горячий напиток.
– Ты разве забыла? Мы сегодня отправляемся в путешествие.
– Какое путешествие? Ты мне ничего не говорил, – удивившись ответу мужа, произнесла Настя.
– Неужели?! – улыбнулся Андрей, пристально посмотрев ей в глаза.
– Кажется, начинаю вспоминать! – произнесла она. – Но все как-то очень смутно. Мне было так хорошо с тобой ночью, что я забыла обо всем.
Андрей, провел рукой по ее спутавшимся волосам и, нежно поцеловав в губы, добавил:
– Тогда будем собираться, машина уже ждет.
Свадебное путешествие, в которое им предстояло отправиться, было необычным. Их путь лежал на южное побережье Азовского моря, в курортную станицу Голубицкая. Здесь жила бабушка Андрея по материнской линии, которая души не чаяла в своем внуке, а узнав про свадьбу, как можно скорее захотела его увидеть, и поздравить молодых.
Владимир, водитель серебристого внедорожника с аппетитом и наслаждением доедал беляш. Но как только Андрей и Настя показались из дверей, он молниеносно запихнул остатки завтрака в рот, наспех вытерев губы и руки влажной салфеткой, выскочил из машины и аккуратно уложил в багажник пару чемоданов. Владимир был персональным водителем Петра Ивановича и сопровождал босса во всех автомобильных поездках. Это был коренастый, невысокого роста молодой человек, лет тридцати, лопоухий, короткостриженый, выполняющий попутно функцию охранника и помощника по хозяйству.
– Как там отец? – спросил его Андрей, как только они сели в машину.
– С утра отвез его на работу, – ответил тот. – Сегодня, как мне показалось, ему особенно нездоровится, и кашель как будто усилился. Не понимаю, почему он не хочет обратиться в клинику. Глотает гомеопатию, которая ему уже не помогает.
Андрей, помрачнев, подумал с минуту, и сказал:
– Как приедем, обязательно заставлю его лечь на обследование. Дальше так продолжаться не может. Он угробит себя самолечением.
Настя все это время сохраняла молчание. Усадив на колени годовалую дочку, она слегка покачивала ее. Девочке очень нравилась эта игра и она, радостная, с детским визгом, скакала на ногах матери, вцепившись маленькими ручонками в ее одежду.
– Я слышала, сейчас на юге бархатный сезон, – вдруг произнесла Настя.
Андрей улыбнулся и ответил:
– Самый его конец. Мы с отцом каждый год ездили туда именно в это время. Мягкий климат, море еще теплое, а с другой стороны – нет изнуряющей жары. Отец не любит жару, тем более, когда себя неважно чувствует. Бабушка всегда заботилась о нас, старалась, чтобы наше пребывание у нее прошло с пользой и радостью. Она в прошлом медик, поэтому всегда знала, что и кому нужно. После таких поездок и бабушкиных забот, отец всегда себя лучше чувствовал.
– А бабушка по материнской линии? – поинтересовалась Настя.
– Да. Папины родители уже умерли.
…За разговором они не заметили, как оставили позади себя несколько десятков километров, и их автомобиль уже выезжал на трассу «Дон», соединяющую столицу с южными окраинами. Водитель все это время молчал, внимательно следя за дорогой. Машина двигалась все дальше на юг, пейзаж за окном постепенно начал меняться. Леса и перелески Тульской и Липецкой областей, сменились редкими лесополосами и бедными растительностью степями и полустепями Воронежской области. Клубы пыли, поднимавшиеся от проносившихся мимо большегрузов, говорили о том, что в этих краях давно не было дождей. Сухая трава на полях вся пожухла и шелестела, склоняясь под порывами сухого октябрьского ветра.
– Как обычно! – брошенная водителем фраза сбросила легкую дрему с пассажиров.
– Что там? – поинтересовался Андрей.
– Кажись, приехали! Лосево! Начало вечной пробки, – недовольно фыркнул Владимир.
Небольшое село, через которое проходила трасса «Дон» располагалось на полпути в Голубицкую. Это был своего рода «привет из девяностых», чья атмосфера была рассчитана на автомобилистов, попадавших в пробку.
– Может быть, мы тоже здесь остановимся? – произнесла Настя умоляющим голосом. – У меня уже все тело затекло, да и Наташке надо хоть чуть-чуть воздухом подышать.
– Хорошо! – произнес Андрей.
– Как скажете, – Владимир свернул на обочину и припарковался у одного из придорожных кафе. – Если вы не против, я немного покемарю, – обратился он к Андрею. Тот кивнул и вышел наружу, подхватив на руки маленькую Наташу.
Обслуживающий персонал кафешки пытался услужить посетителям, которые, понервничав в пробках, решили посетить их простенькое, немного обветшалое заведение. Все места за столиками были заняты, поэтому Настя и Андрей с Наташей на руках, подошли к прилавку и стали прицениваться, чем можно подкрепиться.
После того как в дальнем углу зала освободился столик, молодые переместились туда. Маленькую Наташу усадили у окошка, ей нравилось смотреть на движение, которое было снаружи. Андрей подозвал официанта и попросил меню. Получив заказ, тот быстро удалился, а молодые посетители скользили взглядами по стенам заведения, по лицам посетителей, с тихим смехом давая комментарии по той или иной персоне.
Контингент заведения был настолько пестрым, и, глядя на него, можно было подумать, что сюда согнали всех против их воли, насильно. Богатые, хорошо одетые люди, смешались с простыми, серыми, невзрачными, грязными, пахнущими бензином и машинным маслом дальнобойщиками, случайными посетителями и местными жителями.
За соседним столиком сидели два молодых парня-кавказца, которые о чем-то тихо разговаривали, изредка посматривая на Настю и Андрея, и чему-то улыбались. Спустя некоторое время появился официант с подносом в руках, который принес заказ, сделанный Андреем. Пока молодые люди были заняты беседой с официантом и расстановкой принесенных приборов на столе, один из кавказцев, которой сидел ближе к Насте, незаметно снял со спинки стула ее сумочку, которую девушка так неосмотрительно оставила у всех на виду, и сунул себе под куртку. Никто не обратил внимания на этот маневр. После этого парни подозвали все того же официанта, который уже освободился, расплатились и были таковы.
Пропажа обнаружилась только тогда, когда Андрей с Настей собрались уходить. Обернувшись чтобы взять кошелек, девушка обнаружила, что сумочки на спинке нет. Настю охватила паника, она быстро вскочила со своего места и начала судорожно осматривать все вокруг, заглядывая под соседний столик и под стулья. Понимая, что сумочки нигде нет, и что ее, скорее всего, украли, она взглянула испуганными, полными слез глазами на мужа и тихо произнесла:
– У меня же там было все! И документы, и деньги…
Андрей лишь угрюмо посмотрел на нее, покачав головой, потом встал и направился к выходу, добавив:
– Сиди здесь, я