— Рандольф. Что вы, господин библиотекарь, чем я могу быть вам полезен? — улыбнулся маг, — ваш слуга сообщил, что у вас какие-то проблемы.
— Ах, да-да-да, припоминаю. Но, право, дело пустяковое: мыши, — господин Фальк извиняюще развел руками, — я действительно приказал позвать толкового мага, но как этот остолоп посмел побеспокоить вас…
С первого взгляда было ясно, что перед ним не простой выпускник Академии.
— Ну что вы, — Рандольф все же был польщен, — мне не трудно. Я буду счастлив оказать услугу Великой Библиотеке!
«Услугу. Как же! — подумал господин библиотекарь, — посмотрим, сколько ты запросишь».
— Конечно, конечно… вам все покажут…
— Вы были правы, господин Фальк, — несколькими часами позже говорил маг, — проблема действительно не такая большая. Заклинание немного провисло, как и общее охранное. Я их подправил. Хотя… есть у вас что-то странное. Если желаете, я могу посмотреть подробнее…
— Нет, нет. Ваша работа меня вполне устраивает.
После взаимных раскланиваний и расчетов, Рандольф удалился.
— Барн! — возопил господин Фальк, едва за магом закрылась дверь, — ты что себе позволяешь?! Как ты смеешь вводить меня в такие расходы?! Учти, я вычту все из твоего жалования! Все! До последнего медного дирхема!
— Вычитайте! Вы платите мне такие гроши, что на это уйдет лет сто!
— Ах ты нахал! Ты уволен! Убирайся немедленно и не рассчитывай что-нибудь у меня получить.
— Да уж, такого скрягу еще поискать, за ломаный медяк удавитесь, — только что уволенный Барн с наслаждением хлопнул массивной дверью.
Нельзя сказать, что после ссоры со служителем господин библиотекарь пребывал в расстроенных чувствах. Отнюдь. Что его и взволновало, так это слова молодого мага. Раз дело не в мышах, то все подозрительные шорохи могли означать только одно, — что в Библиотеке роется кто-то, кому это не положено. Господин Фальк решил в этом разобраться.
Несколько ночей подряд он и двое служителей терпеливо сидели в засаде, и терпение их было вознаграждено. Раздался шорох, и неясная тень скользнула в сторону жилого флигеля. Господин Фальк сделал знак служителям взять нарушителя, но тот заметил их раньше, чем они смогли к нему приблизится на достаточное расстояние, и бросился бежать, только почему-то не в сторону выхода, а обратно — на второй ярус и выше. Незваному гостю почти удалось скрыться от азартно догоняющих его служителей, но господин библиотекарь раньше понял, куда именно тот бежит. Именно со второго яруса Синей залы можно было попасть в узкий коридорчик, где находилась обычно запертая дверца, ведущая на чердак. И когда преследуемый уже почитал себя в безопасности, он неожиданно для себя оказался в цепких руках господина главного библиотекаря. От удивления господин Фальк едва не выпустил яростно сопротивляющуюся добычу, и тут, наконец, подоспели служители.
— В мой кабинет, — отдал приказ господин библиотекарь.
В свете горевших светильников стало видно, что привело его в такое изумление.
Двое служителей крепко держали за локти отчаянно брыкающегося мальчишку.
Повинуясь жесту господина библиотекаря, служители поставили его перед массивным столом и вышли. Мальчик откинул с худого лица растрепанные волосы и зло сверкнул на сидящего за столом библиотекаря удивительно черными глазами.
— Ты кто? — спросил господин Фальк, сплетая сухие пальцы.
— Дамон, — мрачно ответил мальчик.
Господин Фальк рассмеялся.
— Очень содержательно! Ты вор, Дамон?
— Вот еще, — Дамон гордо вскинул голову, — Я здесь… живу.
— Что же, по-твоему, это приют для нахальных мальчишек? Сие, — господин библиотекарь сделал многозначительный жест, — есть храм знаний!
— Я знаю. Здесь много всего интересного.
— О-о, — протянул господин Фальк, — ты читал наши книги?
— Они же от этого не испортятся! И я ставил их на место.
Дерзость — оружие слабых. Дамон старался держаться крайне независимо, не смотря на то, что ему было довольно страшно. Сидящий перед ним господин имел полное право сделать с ним все, что угодно, в том числе и выдать магам. Но чердак огромной библиотеки был идеальным местом, поскольку там в отличие от улицы, у него не находилось конкурентов. Вот только удержаться от искушения он не смог.
Господин Фальк особо не раздумывал, что ему делать с мальчишкой. Второй раз он уже не сможет пробраться в Библиотеку, ведь маг Рандольф исправил охранное заклятие. Но тут в голову ему пришла мысль, как можно сэкономить на жаловании нового служителя взамен уволенного Барна.
— Что ж, отрок. Раз уж ты так хорошо разбираешься в книгах, я позволю тебе остаться здесь. Ты явно смышленее многих моих работников и, надеюсь, будешь расторопнее их. Взамен, можешь брать любые книги.
Не верящий своему счастью Дамон и вовсе лишился дара речи.
* * *
Сказать что Райнарт был взбешен, значит — ничего не сказать. Он был просто в ярости! Ему навязали взбалмошную девчонку, как будто он собрался в гости к престарелой тетушке, и вся поездка не более чем неприятная обязанность, а единственная возможная угроза — вывихнуть челюсть от зевоты. Вместо того, что бы заниматься делом, ему придется заботиться о ее безопасности, и все только из тех соображений, что совместная борьба сближает, а романтический ореол лишь на пользу новой легенде. Сборище недоумков, никогда не отходивших от своих башен дальше пары лиг и только в книгах видевших то, с чем ему постоянно приходится иметь дело! Правда, сами они называют себя теоретиками. Он же был практиком, специалистом, равно приспособленным и к одиночным рейдам и к тактическому командованию, а не телохранителем для юных оскорбленных барышень.
Гейне ехала, уткнувшись взглядом в шею своей лошади, и тоже не выглядела довольной одержанной победой. Никогда она не смотрела на мир сквозь розовый флер, но все-таки было что-то незыблемое: мудрые наставники-маги, отважные герои, противостоящие злу во всех его лицах. Да разве она одна такая? Самый последний прощелыга все равно знает, что в мире есть добро, Свет, идеалы… Смешно и глупо!
Какие идеалы могут быть у такого вот наемника без имени, без судьбы, оценивающего подвиг с точки зрения цены и стоимости? И уж тем более у постановщиков этих блестящих мелодраматических спектаклей…
О чем думал невозмутимый эльф, как всегда сказать было невозможно.
— Ваша подруга просила кое-что передать, — спустя несколько часов нарушила молчание принцесса и протянула украшенную прихотливым рисунком флягу.
Райнарт открыл, принюхался и одобрительно усмехнулся: Алагерда всегда отличалась предусмотрительностью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});