Читать интересную книгу Дело чести - Дэвид Вебер

"Ваша Светлость, я мог бы — "

"Нет, Уэсли, вы бы не могли," прервал Бенджамин. Гранд-Адмирал посмотрел на него, и Протектор кисло улыбнулся. "Я уверен, Гранд-адмирал Мэтьюс, что вы никогда не хотели бы предложить Протектору поувиливать или даже ввести в заблуждение Конклав Землевладельцев если вас вызвут для дачи показаний перед ними."

Мэтьюс замолчал и сел обратно в кресло, Бенджамин жестко усмехнулся.

"Не думаю, что мне не захочется предложить так сделать, если вы когда-нибудь растеряете все ваши чувства юридической и моральной ответственности. Но даже если бы я соблазнился на такое, и если поступить так не будет морально, и юридически неправильно — что, правда, не всегда одно и тоже — это сыграет против нас в конечном итоге. В конце концов, не нужно быть гиперфизиком, чтобы осознать как чертовски велика Лига. Мы будем смешно выглядеть, если попытаемся сделать вид, что солли не могут пнуть нашу задницу в долгосрочной перспективе. Или, того хуже, будто мы питаемся таскать угли для манти. Так что я сомневаюсь, что вы смогли бы принести много пользы… в этом отношении, по крайней мере".

Мэттьюс медленно кивнул, но что-то в тоне Протектора озадачило его. Он понял, что лицо выдало его когда Бенджамин снова, более естественно, усмехнулся.

"Я сказал, что не хочу, чтобы вы вводили в заблуждение кого-либо о длительной угрозе, которую может представлять Лига, Уэсли. Я никогда не говорил, что не хочу, чтобы вы подчеркивали вашу уверенность в нашу краткосрочную безопасность, если вы действительно уверены в этом."

"Конечно, Ваша Светлость". безоговорочно кивнул Мэтьюс. Фактически, хотя он скрупулезно использовал фразу "любая известная краткосрочная угроза" в ответе на вопрос Протектораа, по его собственному мнению лучший ответом был бы "любой мыслимой краткосрочной угрозой."

"Хорошо". кивнул Бенджамин. "Мы, интриганы автократы давно поняли одну вещь, Гранд-адмирал, — краткосрочные угрозы оказывают гораздо большую тенденцию к консолидации политических фракций, за или против, чем долгосрочные. Это свойство человеческого разума. И если мы сможем продержаться в течение следующих нескольких месяцев, ситуация, безусловно, может измениться. Например, есть миссия леди Харрингтон на Хевен."

Мэтьюс кивнул, хотя он подозревал, ему не удалось скрыть выражения скептицизма. Как главнокомандующий Грейсонским космическим флотом, он был одним из немногих людей, которые знали о запланированной миссии Хонор Александер-Харрингтон в Республику Хевен. Он согласился, что, безусловно, стоит попробовать, даже если он точно не проявлял большого оптимизма по поводу шансов на ее успех. С другой стороны, леди Харрингтон была мастером по решению маловероятно, так что он не исключал полностю такую возможность.

"Если мы сможем зарыть топор войны с Хевеном, это должно стать основным позитивным фактором, который затронет моральный насрой общественности, и это, несомненно, укрепит нашу позицию в Конклаве," отметил Бенджамин. "Не только это, но если кто-нибудь в Солнечной Лиге понимает, насколько велико наше нынешнее технологическое преимущество, и до пары, что мы больше не связаны войной с Республикой, он может просто выяснить, что война с Мантикорой не стоит свеч. "

"Ваше Светлость, я не могу не согласиться с вашими словами," сказал Мэтьюс. "С другой стороны, вы как и я, знаете, как мыслят солли. Вы действительно считаете, что внезапная беспрецедентная вспышки рациональности из всех мест случится именно в старом Чикаго?"

"Я думаю что это возможно", ответил Бенджамин. "Я не говорю, что это произойдет, но это возможно и в некоторым образом это заставляет меня вспомнить о рассказе моего отец —. Старая шутка о персидском конокраде"

"Извините, Ваше Светлость?"

" Персидский вор лошадей". Мэттьюс все еще виглядел недоумевающим, и Бенджамин ухмыльнулся. "Вы знаете, что такое "Персия"?"

"Я слышал это слово," осторожно признался Метьюс. "Кое-что из истории Старой Земли, не так ли?"

"Персия", сказал Бенджамин: "построила одну из величайших дотехнических империй на Старой Земле. Их король назвался "Шах" и шахматный термин "шах и мат" произошел от "Шах мат" или "Король умер". Вот как давно они существуют.

"Так или иначе, история гласит, что когда-то вор украл любимую лошадь шаха. К сожалению для него, он был пойман пытаясь вывести ее из дворца, потащив перед шахом. Наказание за кражу любой лошади было довольно тяжелым, но кража одной из лошадей шаха каралась смертью, конечно. Тем не менее, шах захотел увидеть человека, который бы имел смелость попытаться украсть лошадь из королевской конюшни.

"Тогда гвардейцы привели вора, и шах сказал: " Парень, разве ты не знаеш, кража одного из моих лошадей карается смертной казнью? Вор посмотрел на него и сказал: "Конечно, я знал, Ваше Величество. Но все знают, у вас лучшие лошади во всем мире, а разве не должен вор, достойный этого звания, выбирать только лучшее?

Шах был удивлен, но закон есть закон, и он сказал: "Дайте мне хоть одну причин, почему я не должен приказать отрубить тебе голову сию минуту. Конокрада подумал об этом несколько минут, потом сказал: "Ну, ваше величество, я не думаю, что есть какая-либо законная причина почему вы не должны это сделать. Но если вы сохраните мне жизнь, я научу вашего коня петь.

"" Что?" потребовал ответа Шах. "Вы утверждаете, вы можете научить лошадь петь?" "Ну конечно я могу!" Уверенно ответил вор. "Я не просто конокрад, в конце концов, Ваше Величество. Я не говорю, что это будет легко, но если я не могу научить вашу лошадь петь в течение одного года, то вы можете отрубить мне голову с моего благословения."

"Шах подумал над этим, потом кивнул "Ладно, у тебя есть твой год. Если в конце этого года ты не научиш лошадь петь, я предупреждаю тебя —. простое отсечение головы будет наименьшей ствоих проблем! Это понятно?" "Конечно, ваше величество! ответил конокрад, и охранники вывели его.

" Ты чокнутый? спросил один из них его. "Никто не может научить лошадь петь, и шах будет еще более зол, когда он выяснит что ты лгал ему. Все, что ты сделал это обменял отрубывание головы на пытки! О чем ты думал? Тогда вор посмотрел на него и говорит: "Чтобы сделать это у меня есть год, за год, может шах умрет, и его преемник решит сохранить мне жизнь. Или лошадь может умереть, и тогда едва ли можно ожидаеть, что я научу мертвую лошадь петь, и поэтому моя жизнь может быть спасена. Или, я могу умереть, в этом случае уже не будет иметь значения, научилась или нет лошадь петь. "А если ни одна из тех вещей, не случилытся? спросил охранник. "Ну, в таком случае," ответил вор: "Кто знает, может, лошадь научиться петь!"

Мэттьюс усмехнулся и улыбка Протектора стала шире. Затем она постепенно исчезла, и он позволил креслу вернуться в вертикальное положение, положив локти на стол и наклонился вперед над ними.

"И до некоторой степени это схоже с нашим положением, не правда ли?" спросил он. "Мы слишком давно и тесно связаны с Мантикорой и наш персонал уже участвовал в активных боевых действиях со ФСЛ. Если Лига решит ударить по Звездному Королевству за то, что было виной в первую очередь Лиги, то почему они будут колебаться в то же время атаковать любого из наглых неоварварских друзей этого наглого неоварвара? Что значит еще одна звездная система, когда вы уже планируете уничтожить мультисистемную империю, с крупнейшим независимым торговым флотом во всей галактике, только потому, что не можете признаться что один из ваших собственных адмиралов отмочил номер? "

Мэттьюс посмотрел на своего Протектора, желая чтобы у него были ответы на вопросы Бенджамина.

— Что ж, это определяет нашу позицию, — очень спокойно сказал Протектор. — В перспективе, даже если мы добровольно станем послушной дойной коровой для УПБ и будем равнодушно наблюдать избиение Лигой друзей "неоварваров", я уверен, отыщется очередной адмирал, с которым случится другой "маленький несчастный случай", в результате которого уже мы, так же как сейчас Мантикора, превратимся в угрозу для них. Поэтому, подержать Звездное королевство — лучшее что мы можем сделать. И будем все же надеяться, что даже в Солнечной Лиге кто-нибудь может оказаться достаточно разумным, чтобы увидеть, что корабль плывет на скалы и попытается избежать крушения. В конце концов, — Бенджамин усмехнулся, на сей раз без всякого веселья, — лошадь действительно может научиться петь.

* * *

"Хорошо, мальчики и девочки", сказал коммандер Майкл Карус. "Это официально. Теперь мы можем идти домой".

"Аллилуйя!" заявила лейтенант-коммандер Бриджит Ландри со своего места у кома. "Не то чтобы это не было весело", продолжила она. "Почему я не наслаждалась этим, так это из за зуба мудрости."

Кэйрус рассмеялся. Четыре эсминца оперативной группы 265.2 Королевского флота Мантикоры, известной так же как "Серебряные цефеиды", висели в световом месяце от Мантикоры-A уже две недели, не занимаясь практически ничем. Хотя, подобное утверждение и не совсем справедливо. Они сидели, здесь поддерживая точнейшие настройки сенсорной сети, впрочем, абсолютно ничего ненаходящей. Он был совсем не удивлен реакцией Лэндри.