Юбка Тоби зацепилась за колючие кусты. Можно было хотя бы обрезать ветки, раздраженно подумала она, освобождаясь от колючек, и тут же устыдилась своих претензий. Ее-то Роберт не приглашал, а вот Силла наверняка проходила это место без всяких осложнений, потому что была стройная, маленькая и не носила одежду, которая цепляется за ветки.
В конце концов дорожка вывела Тоби к одноэтажной пристройке, почти целиком сделанной из стекла. Стены под покатой крышей были прозрачными от пола до потолка. Пристройка явно задумывалась как недоступное другим, уединенное место. К ней вела только эта дорожка, а сразу за домом начинался крутой обрыв, усеянный большими камнями.
Тоби колебалась. Казалось, здесь никого нет, и сначала она даже решила, что Роберт, наверное, уехал с братом и Силлой. Это было возможно, а точнее, вполне вероятно. Ведь после ланча Силла наверняка вернулась с Робертом, а миссис Ньюмэн не могла все-таки допустить такую бестактность – предложить Силле оставить Роберта и пойти на корт с тем, кто был физически способен играть в теннис.
Преодолевая робость, Тоби подошла к стеклянной стене и заглянула внутрь. Такая же мастерская была у Роберта в Лондоне. Множество холстов, законченных и незаконченных, тюбики с краской, жестянки с охрой, банки, из которых торчали кисти и ножи... В центре возвышался мольберт с приколотым чистым холстом. Значит, как и говорила Силла, сейчас Роберт не работал над какой-нибудь картиной. Поэтому табуретка, которой он пользовался, одиноко стояла перед мольбертом.
Глядя на эту мастерскую, Тоби с болью думала о том, как близки они были когда-то. Она вспоминала, как настаивала, чтобы Роберт позволил ей навести порядок в мастерской, и как он посмеивался над ее хозяйственным рвением. Все это обычно кончалось тем, что они начинали заниматься любовью, жажда деятельности уступала место горячей тяге к Роберту, и он страстно овладевал ею...
Вдруг Тоби услышала, что кто-то приближается к дому. Это миссис Ньюмэн, решила Тоби. Она, наверное, видела, как я сюда пошла. Нетрудно было представить едкие замечания миссис Ньюмэн по поводу Тоби, заглядывающей в окна мастерской ее сына. Было бы особенно неприятно, если бы мать рассказала об этом Роберту.
Тоби огляделась вокруг в поисках убежища, но спрятаться было негде. Растерянная, она застыла на месте, как ребенок, ожидающий наказания.
Неожиданно она увидела долговязую фигуру в джинсовой одежде. Это не миссис Ньюмэн, это сам Роберт. Он твердо шел вперед, опираясь на палки. Тоби покраснела при мысли о том, что он может о ней подумать.
Увидев ее под окнами мастерской, Роберт резко остановился. Тоби вдруг захотелось превратиться в одну из тех «слабых» женщин, которые могут выпутаться из любого положения, изобразив невинность. Если бы Тоби сказала, что заблудилась, или притворилась, что не знает, где находится, она могла бы выйти из положения, не теряя достоинства, даже если бы Роберт понял, что она лжет.
Но Тоби не хотела лгать. Ей всегда было трудно скрывать свои чувства, и, уж конечно, она терпеть не могла, когда ее жалели.
Тоби набралась храбрости и широко улыбнулась.
– Привет! – крикнула она. – Я просто хотела посмотреть, где вы работаете. Надеюсь, не возражаете?
Еще несколько мгновений Роберт стоял неподвижно. Потом он равнодушно пожал плечами и направился к Тоби. Хотя она понимала, что Роберту неприятно показывать, с каким трудом он передвигается, она не могла отвести глаза в сторону.
Наверное, именно поэтому Роберт подошел к ней с плотно сжатыми губами и, вместо того чтобы остановиться, молча прошел дальше. Перед дверью мастерской он уперся палками в стену, открыл замок и только тогда повернулся к Тоби.
– Ну что ж, заходите, – бесстрастно произнес он.
Тоби вошла, предчувствуя недоброе. Внутри мастерской стоял до боли знакомый запах – точнее, та смесь запахов масляной краски, канифоли и холстов, которая напомнила Тоби, сколько труда и таланта Роберт неизменно вкладывал в работу. Раньше она часто думала о том, что вот эти руки, которые касаются ее тела, ласкают ее и пробуждают в ней желание, – эти же руки создают столь вдохновенные произведения искусства. Эти длинные узкие пальцы, умные и чувствительные, они так помогали Роберту в минуты их интимной близости...
– А я решила... что вы отправились с Марком и Силлой, – наконец заговорила Тоби, когда Роберт крепко оперся о стол, измазанный красками.
Роберт усмехнулся.
– Как видите, от меня, к сожалению, мало толку на теннисном корте.
Тоби покраснела.
– Я не хотела сказать...
– Я знаю, – раздраженно перебил Роберт. – Что мне за радость наблюдать, как другие гоняются по корту за мячом? Я, как и вы, предпочитаю свое собственное общество.
Тоби внимательно посмотрела на него.
– Это нужно расценивать как оскорбление?
– Вовсе нет, – пожал он плечами. – Я просто констатирую факт.
– Утром у вас было другое настроение, – возразила Тоби, механически теребя пальцами свернутый холст.
Испытующие взглянув на нее, Роберт произнес:
– А я не догадывался, что вы так интересуетесь моей особой. Но если вы имеете в виду Силлу Дженнингс, то вы правы. Это юная душа, без претензий, которая очень хочет быть полезной другим.
Другим, но не всем, подумала Тоби, но, конечно, не стала высказывать эту мысль вслух. Вместо этого она сказала:
– Силла мне очень понравилась.
Отойдя от двери, Тоби принялась рассматривать неоконченный холст, небрежно прислоненный к стене.
– Вот это очень интересный портрет. Вы собираетесь его заканчивать?
– Вряд ли... – равнодушно ответил. Роберт. – Вы ведь говорили, что разбираетесь в живописи? Видите, здесь не хватает перспективы, а лицо написано вообще неудачно.
– Я не говорила, что разбираюсь в живописи, – поспешно возразила Тоби. – Это вы так решили...
– Ну ладно. – Роберт нетерпеливо отбросил со лба густые волосы. – Так вот, о Силле: это действительно прекрасная девушка. У нее дома только отец, поэтому ей тоскливо и одиноко. По-моему, она сюда с удовольствием приходит. Общество калеки средних лет – это все же лучше, чем ничего.
– Во-первых, вы еще не достигли средних лет, во-вторых, вы не калека! – энергично возразила Тоби. – Да вы и сами не верите в то, что говорите. И я тоже не верю!
Роберт быстро взглянул на нее.
– Не верите? А что вы обо мне знаете?
– Я только хотела сказать... – начала оправдываться Тоби, но Роберт перебил ее:
– Думаю, вы сказали достаточно. Лучше объясните, почему вы отнимаете у меня время, вместо того чтобы проводить его со своим женихом?
Тоби вспыхнула.
– Вот как! – воскликнула она, потрясенная его жестокостью. – Значит, я отнимаю у вас время?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});