— Нет! — выкрикнул Раду. — Я не вещь, чтобы ставить меня на кон. Я никогда…
Рука Влада легла ему на плечо.
— Брат не принадлежит мне, — сказал он. — Я не могу его отдать. Что еще из того малого, что я имею, ты согласен взять?
Мехмет без всякого стеснения уперся взглядом в пах Раду, а потом и его брата.
— Маленькая частица кожи отделяет тебя от Аллаха, милостивого и всемогущего. Говорят, ты читаешь Коран так же, как и я. Тогда почему бы тебе не сделать еще один шаг к истинной вере? Мой отец устроит грандиозную церемонию обрезания, когда ты обратишься. Это произойдет, если наши копья достигнут всех восьми целей. Так что скажешь?
«Нет, только не это!» — думал Ион, глядя на друга и с ужасом ожидая ответа.
— Крайняя плоть и на самом деле принадлежит мне, — ответил Влад. — Я ставлю ее против твоей Сайезад.
Испуганные вскрики донеслись из кучки заложников, тогда как турки приветствовали слова Влада воинственными возгласами.
— По рукам! — неожиданно взвизгнул Мехмет, в радостном возбуждении заставляя лошадь вертеться на месте. — Если ни одно копье не попадет в нас до того, как все вы будете повержены, я прикажу приготовить кожаную подстилку и сам наточу нож. Садитесь на своих лошадей и выезжайте против нас.
Мехмет повернул лошадь и повел своих людей на противоположный край поля. Их фигуры быстро скрылись за завесой пыли.
— Ты что наделал, валах?
Георгис, старший из двух сербских братьев, даже не произнес, а прокричал эти слова.
— Нам не отразить и одного из двадцати их ударов! Мехмет обманул тебя. Они учатся с самого детства, тогда как мы…
— Мы ездим верхом так же, как и они, — твердо ответил Влад. — Да и копья бросаем не хуже. Мы не умеем объединиться, как это делают они, здесь, на поле для джерида, и там, в наших долинах и горах. — Дракула указал на север и медленно пошел к конюшне. — Сербы, хорваты, трансильванцы, валахи, венгры, французы, венецианцы сражаются лишь за себя, — продолжал он. — Представители всех христианских земель дерутся поодиночке, поэтому турки спокойно побеждают нас. Очень редко случается так, что мы выступаем вместе. Если это происходит, то мы способны захватить Иерусалим, но никогда не сможем оставаться едиными столь долго, чтобы удержать его.
— Так, может, мы сегодня начнем с твоей крайней плоти, а завтра завоюем Святую землю? — спросил Ион.
Все засмеялись, даже Влад не удержался.
— Так, значит, мы вместе идем сражаться за святую плоть, а не за животворящий крест? Я правильно понял? — язвительно осведомился хорват.
— Нет, — ответил Влад уже серьезно. — Мы будем сражаться вместе, потому что ненавидим их больше, чем друг друга. Они — наши враги. Мы будем биться за христианскую веру, не важно, католическую или православную, за нашу землю, свободную от ига ислама и турок, которые его принесли.
Заложники подошли к конюшням. Конюхи уже заметили, что юноши приближаются, и готовили лошадей.
— Но мы не сможем их одолеть даже все вместе, — заметил трансильванец Петру.
— У меня есть соображения на этот счет, — сказал Влад. — Помните, нам надо отбить один удар. Только один!
Его товарищи садились верхом. Каждый справлялся со своей лошадью, как уж умел. У всех были прикреплены шпоры.
Они кололи лошадей в бока, тянули поводья, заставляя коней покориться. Влад знал, что подчинить лошадь можно только так, болью и жестким обращением. Она будет выполнять команды всадника, но все равно не согласится рвать жилы ради того, что ей не нравится.
Однако все это не имело совершенно никакого отношения к Калафат. Всякий раз, когда Влад смотрел на свою красавицу, к нему возвращалось то чувство удивления, которое он ощутил, когда увидел ее впервые. Дракуле разрешили самому выбрать лошадь в конюшнях Мурада. Ему пришлось выслушать немало насмешек, потому что Калафат была совсем еще молодой кобылой туркменской породы, ниже, слабее и тоньше, чем высокие, мощные жеребцы, предназначенные для военной службы, которых взяли себе другие заложники.
Дракула предпочел ее не из-за красоты, хотя шкура у Калафат была серая в светлых крапинах, а грива густая, белая, слегка волнистая. Влад взял ее, почувствовав нечто такое, что искал в лошади с самого начала, как только начал ездить верхом, а это случилось всего через неделю после того, как мальчик научился ходить. Это был дух. Юноша не искал превосходства, он рассчитывал на партнерство. Когда Влад садился на Калафат, они словно сливались в единое целое, превращались в одно существо, кентавра, получеловека-полузверя, а не просто в человека и лошадь. Его руки не сильно натягивали поводья, он с осторожностью касался коленями ее боков и никогда не цеплял шпор.
Заложники брали дротики и выезжали в поле.
Влад уже намеревался последовать за ними, когда Ион схватил его за рукав и потянул к себе.
— Для чего тебе все это нужно? — спросил он.
Влад смотрел мимо него, куда-то вдаль, где за облаком пыли гарцевали турки.
— Кисмет, — произнес он.
— Что?
— Мы говорили об этом на прошлой неделе.
— Я помню, что ты и Хамза беседовали на эту тему. Всех остальных от такого разговора быстро стало клонить в сон. — Ион усмехнулся. — Это судьба, предопределение, ты хочешь сказать?
— Одно из его проявлений. Каждый из нас рождается со своей собственной судьбой, со своим предназначением, так сказать. Мы не можем изменить то, что предписано нам свыше, поэтому должны быть готовы все исполнить. — Дракула указал на облако пыли, маячившее впереди. — Моя судьба, мое дело, для которого я родился, — драться с турками. Мехмет, которому столько же лет, сколько и мне, будет их предводителем.
— Но какое отношение все это имеет к джериду?
— Я должен научиться побеждать их. Это всегда будет сопряжено с огромным риском, в будущем — с гораздо большим, чем маленькая частичка плоти, о которой теперь идет речь. Но я должен начать сейчас.
— Ты просто сумасшедший. — Ион покачал головой.
Влад только улыбнулся и спросил:
— Когда это пришло тебе в голову в первый раз?
Он наклонился к шее Калафат, взял копье из стойки, бросил его высоко в воздух, посмотрел, как оно ровно опускается, поднял руку, чтобы поймать его, и… упустил.
Ион в изумлении вскинул брови.
— Влад!
Господин улыбнулся ему.
— Я не только сумасшедший, как ты говоришь, но еще и боязливый. Одно вовсе не исключает другого.
Он подал команду лошади, сделав несколько щелчков языком. Калафат быстро наклонилась к земле, взяла копье, сжала его между зубами и подняла голову. Влад подался вперед и взял у нее копье.