Собаки каким-то образом открыли двери и втащили Джефри внутрь. Сгрудились у носилок, тычась мордами в путы, ослабили их. Сверкнули ряды острых, как иголки, зубов. Бульканье и жужжание сделались очень громкими. Стоило Джефри сесть, и псы попятились. Двое остались у дверей, а четверо вышли. Двери закрылись, и цирковой дивертисмент окончился.
Джефри долго смотрел на двери. Он понял, что это не цирк: собакоподобные, надо полагать, разумны. Сумели перехитрить его родителей и сестру. Где они? Он чуть не расплакался по новой. После пожара на корабле он их не видел. Наверное, их тоже захватили в плен. Вероятно, держат в этом же замке, но в разных камерах. Надо как-нибудь найти друг друга!
Он поднялся, и его качнуло. Вокруг все еще смердело дымом. Не важно; пора разбираться, как далеко зашло дело. Он прошелся по комнате. Большая, не очень-то похожа на темницы, которые Джефри видел в кино. Потолок очень высокий, куполообразный, прорезанный двадцатью вертикальными щелями. Солнечный свет падал через одну такую щель, попадая на обшивку стены, и в луче мошками танцевали пылинки. Других источников света в помещении не было, но в такой солнечный день хватало и этого. В четырех углах потолка, где стены сходились, образуя арочный купол, нависали низкие балконы. Он видел, что там в стенах устроены двери. С каждого балкона ниспадали тяжелые свитки. На них что-то было написано крупными символами. Он подошел к стене и ощупал жесткую ткань. Буквы были нанесены краской. Единственный способ изменить отображенную информацию – соскоблить их. Ничего себе! Как в старые времена, на Нюйоре, еще до Страумлианского Простора. Поверхность под свитками была из черного камня со стекловидной поверхностью. Кто-то рисовал на ней мелками. Грубые изображения собак напомнили Джефри детсадовские рисунки.
Он замер, вспомнив про детей, оставленных на борту и снаружи, рядом со шлюпкой. Лишь несколько дней назад он играл с ними в школе при Высокой Лаборатории. Последний год выдался странным – скучным и в то же время захватывающим. Все жили вместе, в казармах, было прикольно, вот только у взрослых редко находилось время поиграть. По ночам небо выглядело совсем иначе, чем со Страума.
– Мы за краем Запределья, – любила говаривать мама, – и мы создаем Бога.
Сказав это впервые, она рассмеялась. Потом это повторяли многие, со все возрастающим ужасом. Последние часы были сплошным кошмаром – учебная тревога с погружением в гибернаторы оказалась настоящей. Все его друзья остались в тех капсулах… Джефри разрыдался в жуткой тишине. Никто его не слышал. Никто не явился ему помочь.
Через несколько минут самообладание вернулось. Если собаки не попытались открыть капсулы, с его друзьями все должно быть в порядке. Если же мама с папой сумеют найти с собаками общий язык…
По комнате расставлена странная мебель: низкие столы и комоды, стойки, напоминавшие детские тренажеры, из такого же светлого дерева, как и двери. Вокруг самого широкого стола лежали черные подушки. На самом столе – свитки, покрытые символами и неподвижными картинками. Джефри прошел вдоль стены – десять метров или около того. В этом месте каменный пол заканчивался, и там, где стены сходились, оставался участок неприкрытой земли два на два метра. Тут воняло даже сильнее, чем дымом. Воняло отхожим местом. Джефри рассмеялся: и вправду, совсем как собаки!
Обшитые стены поглотили его смех, не вернув эха. Что-то заставило Джефри посмотреть вверх, обвести взглядом комнату. Он-то думал, что один здесь, но на самом деле в «темнице» полно мест, где можно спрятаться. Он затаил дыхание и прислушался. Все тихо… почти: почти на пределе слышимости, там, где гудят некоторые машины, где не услышали бы ни мама, ни папа, ни даже Йоханна, что-то было.
– Я… я знаю, ты здесь! – резко, срываясь на визг, крикнул Джефри.
Он прошелся из стороны в сторону, заглядывая за предметы мебели, но стараясь не приближаться. Звук не стихал: теперь, когда Джефри вслушивался, это было понятно.
Из-за шкафчика выглянула маленькая голова с крупными темными глазами. Гораздо мельче, нежели у существ, которые притащили Джефри сюда, но форма морды такая же. Мгновение они глазели друг на друга. Джефри подался в ту сторону. Щенок? Головка исчезла, снова появилась. Джефри уловил краем глаза новое движение: еще одно черное созданьице смотрело на него из-под стола. На секунду его обуяла паника, он застыл как вкопанный. Но бежать было некуда. А что, если эти зверьки помогут найти маму? Джефри опустился на колено и медленно протянул руку.
– Ко мне… ко мне, песик!
Щенок выполз из-под стола, следя глазами за рукой Джефри. Восторженное изумление оказалось обоюдным: щенок был настоящий красавец. Наверное, породистый, если тут, как и во многих других мирах люди (или другие существа) долгие века разводили собак. Шерсть короткая, густая, как глубоко-черный бархат с белыми подпалинами. Два цвета резко контрастировали, следуя густыми полосами без серых полутонов. Вся голова существа была черной, а на ляжках перемежались черная и белая шерстка. Хвост короткий, не впечатляет, едва прикрывает задок. На плечах и голове Джефри заметил черную кожу – проплешины без шерсти. Но самой странной чертой в облике щенка была длинная гибкая шея. Больше подошла бы морскому зверю, чем собаке.
Джефри шевельнул пальцами, глаза щенка расширились, обнажив белок по краям радужки.
Что-то ткнулось ему под локоть, Джефри подскочил от неожиданности. Как их тут много! Еще двое выбрались рассмотреть его руку. А там, где раньше был один, появилось трое. Настороженно глядят в его сторону, выжидают. Теперь, когда они выбрались на открытое место, ничего враждебного или страшного он в них не увидел.
Один щенок тронул Джефри лапой за запястье и осторожно нажал. Одновременно второй вытянул морду и облизал пальцы мальчика. Язык оказался розовый, шершавый, длинный, закругленный. Высокий жалобно-ноющий звук усилился; три щенка сгрудились, прихватывая Джефри за руку.
– Эй, поосторожнее! – Мальчик отдернул руку. Он помнил, какие зубы у взрослых.
Внезапно комнату огласило бульканье и жужжание. Гм. Похоже скорей на щебет птиц-говорунов, чем на рычанье собак. Еще один щенок подобрался ближе, протянув к Джефри узкий нос.
– Эй, поосторожнее! – произнес щенок, точно копируя голос мальчика. При этом пасть его оставалась закрыта. Он изогнул шею назад… Хочет, чтоб его погладили? Джефри потрогал: какая мягкая шерстка! Жужжание стало очень громким. Джефри его даже сквозь шерсть ощущал. Жужжал не один звереныш: звук шел отовсюду. Щенок скользнул мордой к руке, и на этот раз Джефри позволил ему приблизить пасть к своим пальцам. Он внимательно следил за зубками, но щенок тоже аккуратничал, не касаясь ими кожи Джефри. Губы существа на ощупь казались парой пальчиков, которые смыкалась и размыкалась вокруг пальцев человека.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});