Не очень приятно, конечно, шататься по Кельму в самую жару, когда все горожане прячутся в тени, отчего улицы практически безлюдны. Ну да ничего, будет что вспомнить в ином мире. Какими бывают обычные летние дни…
Но через три квартала жара перестала казаться такой уж изнуряющей. Притерпелся, наверное. Да и мундир – это не раскаленный солнечными лучами доспех, жить можно.
– Подождите меня здесь, – бросил я своим спутникам в нескольких сотнях ярдов от цели и дальше отправился один.
Низенький домик Трима-крысы, ютящийся меж высоченных собратьев в Сальном тупичке, все так же поражал своим убогим видом. Не знавший ремонта фасад, обветшалая крыша, растрескавшаяся грязно-серая парадная дверь – на первый взгляд притон какой-то, а не жилище состоятельного человека. И внутри все убого и уныло. Облупившийся лак на мебели, грязные, истертые до дыр ковры. И старьевщик побрезгует эдакой рухлядью.
– Кэрридан Стайни, – с оттенком удовлетворения проговорил Трим. Он мельком глянул на меня и продолжил свои безуспешные попытки оттереть большим пальцем рыжее пятно в уголке какого-то железного то ли подноса, то ли зеркала. – Что привело тебя в мою забытую Создателем нору?
– Да так, небольшое денежное дело, – ответил я, разглядывая заметно располневшего с момента нашей последней встречи ростовщика.
– Разве магистрат плохо платит десятникам?
Меня поразила невероятная наблюдательность Трима. Все что нужно за краткий миг рассмотрел.
– Да нет, неплохо. Только когда оно еще будет, это жалованье.
– И что ты хочешь от меня? – сварливо пробурчал ростовщик. – Чтобы я выдавал тебе денежное довольствие?
– Нет, – усмехнулся я. – Мне срочно нужен десяток золотых.
– А с дочерью императора тебя свести не надо? – на полном серьезе осведомился Трим, отложив в сторону свою железяку.
– Не отказался бы от такого варианта, – признался я. – Но сойдут и просто деньги.
– Зачем тебе столько? – спросил Трим, сложив ладони вместе и постукивая пальцами.
– Случай вот удачный подвернулся, – потерев новенькую бляху обшлагом рукава, пояснил я. – Получил временное назначение и рассчитываю превратить его в постоянное. Только надо на лапу кое-кому в магистрате дать.
– Разумно, – одобрительно отозвался о моей задумке Трим и спросил: – А если сорвется дело, как долг отдавать будешь? Такую сумму тебе придется копить очень долго.
– Не придется, – покачал я головой. – Повышение – это пустяк, меня еще крупная премия ждет. Не слышал пока о переполохе у восточных ворот? Как мы там контрабандистов гоняли?
– Доходили кое-какие слухи, – задумчиво протянул ростовщик и спросил: – На какой срок ты хочешь взять в долг?
– Ну… – Сделав вид, что веду какие-то подсчеты, я устремил взгляд в потолок, а потом сказал: – На три декады. Пока казначейство оценит все да премию отпишет…
– Хорошо, тогда будешь должен два золотых сверх заемного десятка.
– Ты совесть-то имей, Трим! – возмутился я. – По-людски пятую долю за год берут, а не за месяц.
– Иди в ростовщическую контору, – пожав плечами, равнодушно предложил Трим. – А у меня иные расценки. За риск.
– Все равно это перебор, – хмуро заметил я. – Раньше ведь ты десятую долю брал.
– Мой процент зависит от обстоятельств. Чем крупнее сумма и серьезнее риск, тем выше процент. Ну да ладно, ты человек обстоятельный, раньше меня не подводил, так и быть – скину пять серебряных.
– Десять, – решил я настоять на своем. – Или больше к тебе никогда не приду. И всех знакомых отговорю к тебе обращаться.
– Двенадцать, – с усмешкой глядя на меня, заявил Трим. – И то делаю эту уступку лишь по доброте душевной и из уважения к доблестной страже.
– Темный с тобой, – ругнувшись, махнул я рукой.
Довольно улыбаясь, ростовщик выдвинул ящик стола и вытащил тощий бархатный кошель. Со словами:
– Держи, – он бросил его мне.
Ослабив завязки, я удостоверился, что мне достался ровно десяток золотых ролдо. Кивнув, распрощался с этим стяжателем капиталов.
– Только не забудь вовремя расплатиться, – бросил мне в спину Трим, когда я выходил из комнаты. – Если не хочешь познакомиться с моими милыми крысками.
Намекает на упорно ходящие по городу слухи о том, что он скармливает должников этим мерзким грызунам, чтобы никаких следов не осталось.
– Угу, – буркнул я, не оборачиваясь, дабы не светить ухмылку, возникшую на моем лице. Ужас как страшно. Было бы. Если бы не помирать через три дня.
Бережно прикрыв за собой дверь, проржавевшие петли которой издали пронзительный скрип, я вышел на улицу. Вновь навалилась духота. Но настроение после удачно провернутой аферы было приподнятым, что позволяло не обращать внимания на невероятную жарищу.
– Ну что? – поинтересовались Роальд с Вельдом, прятавшиеся от солнышка в тени балкона углового дома.
– Трим одобрил наши планы по предстоящему веселью и вложился в их осуществление, – улыбнувшись, ответил я.
– Сколько взял? – спросил Роальд.
– Десяток золотых кругляшей.
– Кэр, ты спятил?! – покрутил пальцем у виска Вельд. Названная сумма его ошеломила. – Да на такие деньжищи можно всей стражей не одну декаду гулять! Да и отдавать потом сколько придется?
– Считаешь, правильно поступил? – внимательно посмотрел на меня Роальд, понявший мой замысел.
– Не зря же святые отцы в своих проповедях говорят: «Не делай плохого ближнему, ибо тебе за это воздастся вдвойне», – ответил я. – Вот так оно и вышло…
Хотел сказать, что Трим наварил пять золотых на моей нужде, однако потерял из-за этого десяток, но, покосившись на Вельда, промолчал.
– Куда дальше двинемся? – вздохнул Роальд, махнув рукой. – К другим ростовщикам?
– Не, – подумав, покачал я головой. – Давай к тебе заглянем?
– Зачем? – удивился Роальд.
– Хочу попросить Трисс, чтобы она мне новую одежду пошила, – поделился я с десятником своими соображениями. Потерев живот, добавил: – И поедим заодно!
– О, это дело, – поддержал меня Вельд. Неудивительно – жена Роальда готовит так, что пальчики оближешь, отведав ее стряпни.
– Ну хорошо, – рассмеялся Роальд. – Пойдемте, проглоты.
– Только через торговый квартал двинем, – решил я.
Материю Трисс сама купит, если удастся убедить ее взяться за работу, но пройтись по лавкам все равно надо. Какие-нибудь подарки Лине и Трою прикупить. Денег у меня вдосталь, так почему не сделать приятное малышне?
Вельд тоже счел, что идти в гости с пустыми руками не дело, и поддержал меня. Пришлось Роальду смириться с необходимостью дать солидный крюк по пути к его дому. Он вообще, узнав о случившейся со мной беде, стал на диво сдержан. Раньше потянул бы нас к себе, не считаясь ни с какими обычаями и приличиями.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});