Боже, как же страшно!
— Что я могу сделать? Я готова на все… Пожалуйста, прошу вас! — вырывается у меня.
Юсупов резко оборачивается.
— Ты правда такая дура? Говори правду. Другого варианта нет.
Вместо этого завожу руки за спину, нащупываю молнию и веду собачку вниз. Платье падает к моим ногам.
— Я готова на все… — повторяю хрипло. — Тимур…
А потом все как в тумане. Опускаюсь перед боссом на колени. Задрав голову вверх смотрю ему в лицо, когда его имя снова срывается с моих губ. Вздрагиваю, когда его пальцы зарываются в мои волосы. Стягивают больно. Выражение его лица жесткое, суровое.
— С чего ты взяла, что заплатить этим будет достаточно?
— Я не знаю, — прикусываю до крови губу. Наверное и тут ошибка. Ему топ-модели дают бесплатно. Кто я вообще такая… — Мне просто нечего терять, Тимур.
— Сказать правду не вариант?
— Я уже сказала. Я ничего не украла. Все это лишь глупость.
Длинная пауза. Очень. Бесконечная. В комнате звенящая тишина в которой звучат лишь отголоски моего тяжелого дыхания. Сердца колотится о ребра. Кровь стынет в жилах. Впервые в жизни не чувствую стыда. В самом унизительном положении, которое только можно представить. На коленях.
Почему он молчит? Забавляется? Или ждет что еще раз себя предложу? Хочет, чтобы умоляла? Но у меня ничего больше нет. То, что я сказала… это полное безумие. Это не по-настоящему. От отчаяния. Он же это понимает?
Красноречивая выпуклость в брюках босса говорит о том, что все как раз по-настоящему. Натуральнее некуда. Мы говорим о сексе. Серьезно.
Когда я уже почти готова заорать, потому что не могу больше выносить эту паузу, Тимур наконец произносит грубым, охрипшим голосом:
— Сними остальное.
Для того чтобы выполнить приказ, поднимаюсь с колен. Инстинктивно отхожу на несколько шагов назад, потому что находиться вблизи тяжело, этот человек душит меня одним своим присутствием.
Черт, так обзор будет наверное еще лучше, но я подумала об этом слишком поздно.
Завожу руки за спину, непослушные пальцы никак не могут расстегнуть застежку бюстгальтера. Юсупов не двигается, наблюдает пристально, но ясно что никак не собирается мне помочь. Не то чтобы я хотела его помощи, нет. В этот момент единственное мое желание, чтобы он сквозь землю провалился, сдох у меня на глазах в мучениях!
Мне нравился это мужчина… Я сама во всем виновата и прекрасно это осознаю. И все равно, внутри плещется безумная, бескрайняя ненависть к нему. Потому что думала о нем, грезила, пусть и зная, что это все чушь полная. Когда ранят те, кто тебе ближе, кто нравится, к кому испытываешь чувства — это в разы больнее. Сейчас я это поняла. Думаю еще долго буду анализировать… если вообще выберусь из этой грязи, жути, черной, липкой, которая все глубже засасывает меня.
У меня нет выхода… сейчас, после жестокого приказа раздеться я понимаю это еще отчетливее.
Отбрасываю простой белый бюстгальтер в сторону. Надо было в Тимура бросить, увы, подумала слишком поздно о таком варианте. И нет, все равно не решилась бы. Мне надо не разозлить его, а добиться чтобы пожалел… Боже помоги мне.
Снова кидаю беглый взгляд на жесткое лицо, на котором не дрогнул ни один мускул. Ему мало. Я все еще не до конца голая. Я это переживу… надо просто не думать. Поддеваю колготки, трусики, спускаю вниз одновременно. Никакого намека на стриптиз.
Теперь нужно подойти к нему. Каждый шаг дается с неимоверным трудом, ноги как свинцовые. Заживо сгораю от жгучего, ядовитого стыда. Чувство беззащитности убивает, хочется закричать, забиться куда-нибудь в угол. Я голая! Боже, полностью голая, в офисе, перед боссом… Он полностью одет, а я… Такое даже в кошмаре приснится — с ума сойдешь… Я и правда теряю рассудок. Мозг заполняет паника, которую просто невозможно остановить.
Стаскиваю резинку с волос, чтобы рассыпались по плечам. Он не просил, да и хвастаться локонами не планирую. Так можно спрятаться. Хоть немного ощутить защиту. Абсолютно эфемерную, но другой нет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Когда подхожу вплотную, Юсупов оскорбительно небрежным жестом проводит рукой по моей щеке, затем обхватывает ладонью затылок, поглаживая большим пальцем нежную кожу шеи. Рассматривает меня внимательно. Как дотошный покупатель в магазине. Мурашки табуном устремляются вниз. Низ живота начинает ныть. Это видимо от нервов. Меня подташнивает. Что-то мелькает в его взгляде. Какая-то искра. И тут же пропадает. Он снова холоден и равнодушен. В горле пересыхает, когда его пальцы продолжают свой путь по моей шее. Он не держит меня, не принуждает, ничто не мешает сделать шаг назад, освободиться. Но я не могу этого сделать, я словно парализована его темной, властной аурой силы и чувственности.
До этого момента я и не представляла, что мужчина может настолько подавлять волю. Что он сделает со мной? Возьмет грубо, прямо здесь и сейчас? По телу прокатывается волна дикого ужаса. Он точно не станет церемониться.
Тимур вдруг больно сжимает мой подбородок, заставив запрокинуть голову. Зажмуриваюсь, съеживаюсь от страха.
— Посмотри на меня.
Машинально поднимаю руки в защитном движении, чтобы оттолкнуть его, и тут же опускаю, увидев предупреждение в его глазах.
— Раз уж ты решила быть шлюхой, объясню на берегу. Я люблю жестко. Церемониться не буду. Я возьму все что захочу. Поняла? Все еще хочешь продать себя?
От его слов меня обдает жаром, даже пятки пекут, так что машинально поднимаюсь на носочки. Чувствую себя маленькой, беззащитной, жалкой рядом с ним. Как никогда уязвимой.
— Разве у меня есть выбор? — шепчу горько.
— Уже нет.
Звук лифта говорит нам о том, что мы уже не одни. Начинаю испуганно озираться по сторонам. Холодный липкий страх разливается в груди. Ни разу в жизни мне не было страшно как именно в эту секунду. Животный ужас. Я даже дышать почти не могу… Боже, сейчас зайдет еще мужчина, а может и не один. От паники мало что соображаю. Хочется как дикому зверьку забиться в какой-нибудь угол, или под стол.
В следующее мгновение на мне оказывается пиджак. Юсупор срывает его с себя одним резким движением. Кутаюсь в него, зарываюсь носом в терпкий дорогой запах мужского парфюма. Отчего-то он успокаивает меня. Тимур толкает меня к стене и закрывает своей спиной. Сквозь тонкую ткань рубашки чувствую жар его кожи. Меня колотит от ледяного озноба, инстинктивно хочется прижаться ближе…
— Тимур? — густой бас пронзает пространство комнаты.
Мое сердце — словно попавшая в силки птица, отчаянно колотится, пытаясь вырваться из плена грудной клетки.
— Здравствуй, — произносит Юсупов. Его голос абсолютно спокоен, ни грамма волнения.
Я даже нос высунуть из-за его спины боюсь. Ноги заледенели, но я не позволяю себе ни единого движения.
— Так что тут?
— Надо как следует изучить последние действия на моем компьютере.
— Я думал, ты поймал шпиона.
— Значит ты неправильно меня понял.
— Жаль… черт, но ловушка ведь сработала. Ты должен был застать… Черт, кто это у тебя там? Баба? Мешаешь дело и развлечение? Не ожидал от тебя.
— Давай не будем отвлекаться, Геворг. Твои люди смогут разобраться?
— Да. Но гораздо продуктивнее было бы разобраться с человеком. Он может рассказать куда больше чем машина. Ты дал слишком сжатые сроки.
— И отлично за это плачу.
— Ладно. Дело твое. Раз приспичило кого-то трахнуть, не буду мешать.
— Мы уезжаем. Офис в твоем распоряжении до пяти утра. Потом вас здесь быть не должно.
— Как скажешь.
* * *
Юсупов выводит меня из кабинета, крепко держа за предплечье. Стискивает до боли, наверное, будет синяк. Проходим мимо мужчин, их кажется трое, все в черном, бороды, смуглые… Чувствую что они разглядывают меня с жадным интересом. Еще бы. В мужском пиджаке, босая. Что они думают обо мне? Явно ничего хорошего. Воздух в помещении кажется густым, наполненным опасностью. Я уже почти не чувствую ступней от холода. Так странно идти босиком по офису. Здесь никто и никогда не был вот таким. Почти голым, босым.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})