Как получилось, что страж порога ранил вашего сына? — спросила Цветок Ветра, словно и не заметила его вспышку.
Пурман впился взглядом в собеседницу, несколько секунд молча сидел с поджатыми губами и лишь потом ответил:
— Тьеран очень любил ее. Много играл, вообще проводил с ней все свободное время. — Пурман тяжело вздохнул. — Она спала, а Тьеран полез к ней и попытался почесать ей голову — он видел, что М'халл часто ласкает так своего дракона.
Цветок Ветра выпрямила спину и попыталась встать с кровати, но Пурман остановил ее. Вопросительно взглянув в лицо миниатюрной женщины, он заметил, что так и не исчезнувшая за двое суток усталость не убавила яркости огня, который часто вспыхивал в ее глазах. Вот и сейчас они сурово сверкнули.
— Стража нужно уничтожить, — сказала старуха. — Немедленно.
Пурман так и подскочил. Однако возмущаться не стал, наоборот, задумчиво нахмурил брови.
— Инстинктивная реакция? — протянул он. — Но почему?
Дверь открылась, и в комнату вошли М'халл и Эморра.
— Инстинктивная реакция, — согласилась Цветок Ветра. — Я думала, что полностью истребила ее в породе. — Она повернулась к М'халлу. — Этого стража порога следует уничтожить, прежде чем случится непоправимое.
М'халл тряхнул головой.
— Бенденск уже сама ушла в Промежуток, Цветок Ветра.
Цветок Ветра вздохнула.
— Животное было очень старым. — Она вновь перевела взгляд на Пурмана. — Возможно, будь оно помоложе, то смогло бы совладать с собой. А как дела у ее воспитателя? — спросила она у М'халла.
Всадник пересек комнату и сел рядом с кроватью. Его лицо было хмурым.
— Это, судя по всему, едва ли не важнейший узел проблемы, — сказал он. — Джарана — теперь он Дж'ран — выбрали во время Поиска. За неделю до того, как случилась беда, он прошел Запечатление.
— Страж порога был очень угнетен и искал себе нового воспитателя, — сказала Цветок Ветра себе под нос и посмотрела на Пурмана. — Вероятно, им должен был стать ваш сын. Как дела у мальчика?
У него все в порядке, — ответила Эморра. — Джанир дает ему сок кошачьей травы, чтобы он не просыпался.
Скоро нам придется его разбудить, — сказала Цветок Ветра, неизвестно почему скорчив гримасу. — А потом мы должны позаботиться о том, чтобы его нижняя челюсть как можно дольше находилась в покое.
Это будет нелегко, — сказал Пурман, улыбнувшись впервые за долгое время. — Он такой болтун.
В таком случае, когда он проснется, рядом с ним должен быть человек, который сможет его переговорить, — ответила Цветок Ветра и посмотрела на дочь. — Эморра, проследи.
Моя леди! — забеспокоился М'халл. — Эморра — здешний управитель. Нельзя же ей приказывать вот…
Она моя дочь, — ответила Цветок Ветра, как будто это решало все.
Эморра проглотила просившийся на язык резкий ответ, коротко кивнула матери и вышла из комнаты.
— Мать или не мать… — М'халл пришел в такое негодование, что даже покраснел.
Зато Пурман даже не пошевелился.
— Зачем вы ее отослали?
Цветок Ветра уставилась на М'халла и смотрела на него до тех пор, пока предводитель Вейра не стиснул зубы, сердито вздохнув.
— Скажите, М'халл, ваша мать о многом вам рассказала?
М'халл бросил встревоженный взгляд на Пурмана, но Цветок Ветра жестом велела ему продолжать. Предводитель Бенден-Вейра заставил себя расслабиться, на Пурмана он подчеркнуто не смотрел.
Моя мать, — сказал М'халл, сделав чуть заметное ударение на первом слове, — рассказывала мне обо всем, что знала.
— О чем это вы? — спросил Пурман, переводя взгляд с одного собеседника на другого и обратно. До него не сразу, но дошло, что весь этот разговор затеян только ради него.
О драконах, стражах порога и личинках, — ответил предводитель Бенден-Вейра.
Да, теперь еще и о выведенных Пурманом виноградных личинках, — добавила Цветок Ветра.
— Не забывайте о кошках, живущих на Южном континенте, — возразил М'халл.
Цветок Ветра повернулась к Пурману.
— Что вы можете рассказать об этих кошках?
Пурман вскинул голову: Я вас не понимаю.
— Драконы, стражи порога и личинки — все это сделанные нами добавления к экосистеме Перна, — сказала Цветок Ветра с таким видом, будто эти слова должны были все объяснить.
Пурман задумчиво пожевал губами.
Драконы сражаются с Нитями высоко в небе, а личинки уничтожают их, когда они падают наземь, — произнес он через несколько секунд.
Но личинки делают не только это, верно? — вопросительным тоном произнесла Цветок Ветра.
Пурман медленно кивнул.
— Моя мать вывела драконов, а я — стражей порога, — сказала Цветок Ветра. М'халл насмешливо фыркнул, но женщина предостерегающе подняла руку, призывая его воздержаться от поспешных слов. — Да, М'халл, именно так все и говорят.
Пурман понимающе кивнул.
— Мой отец вывел кошек и личинок, — сказал он, помолчав пару секунд. — Личинки защищают Перн, следовательно, вы хотите спросить, знал ли я, с какой целью созданы кошки?
Цветок Ветра кивнула.
Пурман печально качнул головой.
— Отец никогда об этом не говорил, — сказал он. — Он очень волновался из-за них, повторял, что докажет всем, но я тогда был слишком мал, и он даже не пытался рассказывать мне о чем-то серьезном.
Он нахмурился; очевидно, воспоминания о тех временах были для него не слишком приятны.
— Я не думаю, что он настолько доверял мне, чтобы делиться со мной своими тайнами, — выдавил он немного погодя.
— Моя мать уверена, что на Перне слишком много тайн, — сказал М'халл, посмотрев по очереди на обоих собеседников. — Она боится, что, если случится какая-нибудь беда, жизненно важная информация окажется утраченной, и все понесут невосполнимый ущерб.
Пока М'халл говорил, Цветок Ветра внимательно следила за выражением лица Пурмана.
М'халл, я думаю, он действительно не знает.
— Чего я не знаю? — не без раздражения спросил Пурман.
Когда этому настанет конец? — ответила встречным вопросом Цветок Ветра.
— Чему — этому? Какой конец? — уже не скрывая раздражения, воскликнул Пурман.
Он привык думать, что хорошо знает М'халла, что его приняли в Бенден-холде как своего, ценя сделанную им важную работу по формированию симбиоза личинок с виноградными лозами Бендена, но теперь он уже не был в этом уверен. Ему пришла в голову неприятная мысль: а вдруг эти двое просто издеваются над ним за то, что он сын своего отца? В молодости его жизнь настолько осложнилась, что он изменил имя с земного на перинитское. Зато с тех пор мало кто догадывался о его кровном родстве с ученым, которого весь Перн считал негодяем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});