Он пожал плечами.
— Я сказал, меня занесло. Прости.
Видимо, его извинения в конце концов сделали свое дело, потому что Эмма успокоилась. Она огляделась вокруг, старательно избегая его взгляда.
— Я не собиралась обижать тебя. Просто мне сейчас не до мужчин. Я сама едва держусь на плаву. Плюс ответственность за маму, Габи. Да еще эта денежная яма под названием «дом». У меня нет ни времени, ни сил еще на что-то или на кого-то.
— Я мог бы помочь с…
— Нет! — Это прозвучало резко, и Эмма смягчила тон:
— Я сама позабочусь о себе и своей семье. Я буду помогать тебе с твоим журналом, а возможно, иногда и с памятью. Но только если я сама буду прикасаться к тебе. Я не хочу повторения того, что произошло в грузовике.
Рафу показалось, что ему дали пощечину. Я… О себе… О своей семье. Для него там места не было. Он сидел расстроенный и злой.
— Семья, о которой ты так заботишься, и моя тоже.
Эмма посмотрела на пирог, к которому он так и не притронулся.
— Лишь формально. Как только смогу, я найму адвоката и…
— Формально, черт возьми! Габи — мой сын. У меня есть обязанности и право заботиться о нем. Он — часть моей жизни.
— Я знала, что ты это скажешь. — Не сдержавшись, Эмма стукнула кулаком по столу. — Знала, что снова попытаешься влезть в мою жизнь, чтобы командовать ею.
— А чего ты ждала, черт возьми? Чтобы я ушел? Чтобы сделал вид, что у меня нет ни жены, ни сына? Неужели так бы поступил мужчина, которого ты полюбила?
Она сникла, как воздушный шарик, из которого выпустили воздух.
— Того мужчины больше нет. Как и той девушки. Ты ее даже не помнишь.
Она была права. Он был другим. Он даже не помнил, каким был когда-то. Но ведь и она наверняка изменилась… И все равно ему хотелось протянуть руку через стол, дотронуться до нее, обнять ее, успокоить поцелуями… Но он не имел права. Он был ее мужем… и не имел на нее никаких прав. Вероятно, никогда и не будет иметь.
— Пожалуйста, Раф…
Он отогнал тягостные мысли. Нет, ей не удастся его разжалобить. Эти слезы, заблестевшие в зеленых глазах, не заставят его отступить от намеченной цели.
— Мне все равно, что ты скажешь, Эмма. Как отец Габи, я имею определенные права. Она испуганно замерла.
— Ты ведь не будешь пытаться отнять его у меня?
— Нет, конечно! — Он взъерошил волосы. — Но я хочу узнать своего сына и хочу, чтобы он узнал меня. Неужели, по-твоему, я не имею такого права?
— Ты и так будешь жить в нашем доме. Чего же ты еще хочешь?
— Я хочу услышать, как он называет меня отцом, — тихо сказал Раф.
— Он… он думает, что Джерри — его отец. Лицо у Рафа стало напряженным.
— Но это не так.
— Я знаю, но… Пожалуйста, дай мне время… Раф заколебался.
— Сколько?
— Не знаю. Пока мы не решим, что делать дальше.
— В смысле?
— Ну… в смысле беды, в которую мы попали.
— Беда? — Раф прищурился. — Это я, что ли? Она вздернула подбородок.
— Ты воскрес из мертвых три дня назад. Я шесть с половиной лет считала себя твоей вдовой, теперь мне нужно время, чтобы понять, что мне делать.
Раф откинулся назад и внимательно посмотрел ей в лицо. Он не хотел больше ждать ни минуты, но, если сейчас проявить настойчивость, она, конечно, заартачится. Пожалуй, дать ей немного времени — не такая уж плохая идея. Они будут работать рядом, узнают друг друга получше. Она поймет, что ей нечего опасаться. Заодно он поближе познакомится с Габи. Посмотрит на своего сына, так сказать, со стороны…
— Хорошо, — проговорил он наконец. Эмма вздохнула с явным облегчением.
— Спасибо.
Раф кивнул и глотнул кофе. Кофе был холодным.
— Итак…
— Итак?.. — повторила Эмма, осторожно заглядывая ему в лицо.
— У тебя есть кто-то, кто сможет починить крышу, или мне нужно самому этим заняться?
Разговор на личные темы, слава Богу, закончился. Пока.
— Мы составляли смету три месяца назад. Я знаю, куда позвонить.
— Отлично. Я бы хотел, если можно, перебраться в ваш сарай в выходные. Тогда не придется платить в гостинице за лишнюю неделю. Не пять звезд, конечно, но все равно дорого.
— Хорошо. Я зайду туда завтра после работы и начну уборку…
— Не надо. Я же сказал, что найму профессиональную фирму. Завтра же. Возможно, договорюсь с кем-то на пятницу.
Эмма пожала плечами.
— Как хочешь.
— Теперь насчет компьютерной техники… Я не знаю, что нужно. Ты не могла бы разузнать и заказать то, что тебе необходимо? Глаза у нее загорелись.
— На какую сумму?
— Десяти тысяч долларов хватит?
— Десяти тысяч? Да я смогу уложиться в половину этого.
Раф покачал головой.
— Нет. Насколько я слышал, лучше приобретать новейшее оборудование. Так что покупай все, что нужно.
Глаза у нее сияли.
— Это будет интересно.
Эмма подъехала к дому и свернула на дорожку к сараю. Гаражная дверь была по обыкновению открыта, какое-то движение во дворе заставило ее нажать на тормоз.
Раф и Габи играли в бейсбол. На обоих были джинсы, рубашки и бейсболки.
Они были очень похожи.
Эмма закрыла глаза — на губах еще горел его поцелуй, ладони чувствовали его тепло…
Легкий стук в окно вывел ее из задумчивости. Она открыла глаза и увидела Рафа, склонившегося к автомобилю.
— Все в порядке? — спросил он. Она опустила окно.
— Что ты здесь делаешь?
Раф удивленно поднял темные брови в ответ на ее раздраженный тон.
— Я нашел бригаду уборщиков. Они все закончили полчаса назад. Эмма вздохнула.
— Подозреваю, что мама пригласила тебя остаться на ужин.
— Мое питание является частью договора, если помнишь.
— После твоего переезда.
Он полез в карман и вытащил ключ.
— Я официально ваш жилец. Она стиснула руками руль.
— Ты уже переехал?
— Не совсем. Завтра мне должны привезти новую мебель — приличную кровать и письменный стол. Я останусь в гостинице до субботы. Габи попросил меня взять его и Рэнди поплавать там в бассейне в субботу, если ты не…
— Нет, — поспешно сказала Эмма.
Раф сначала даже обрадовался: выставлять напоказ такое тело — сомнительное удовольствие. Но в следующую секунду он понял, что задумала Эмма. Она хочет оградить от него его сына. Значит, он точно возьмет Габи в бассейн.
— Ребята очень обрадовались. Габи сказал, что плохо плавает, так что я…
— Ты не должен был обещать ему это. — Эмма вздернула подбородок. — Он никуда не поедет.
— Почему? — резко спросил Раф. — Боишься, что я позволю собственному сыну утонуть?
— Нет, я…
Она как раз боялась обратного — что Раф будет баловать Габи и что Габи это понравится. И понравится Раф.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});