Читать интересную книгу Очерк и публицистика - Валентин Распутин

Со временем слово раб в русском языковом сознании приобрело новые оттенки — безволия, бессилия сдавшегося перед обстоятельствами жизни человека. Слово холоп стало обозначать внутреннюю несвободу. А слово отрок сегодня именует лишь юный возраст.

Но языковая установка русского языка — не искать себе работников среди чужих — сказалась на нашем отношении к другим народам. На протяжении всей русской истории мы не рассматривали инородцев как объект завоевания, как источник рабской рабочей силы. Работников славяне, русские искали внутри своего рода, внутри своего племени. Чужие племена для этих целей нам никогда не были нужны. А ныне, когда русский народ ослабел и истощился, как это было когда-то во времена монголо-татарского ига, мы узнали, что такое рабство. Узнали на собственной шкуре. Другие народы, в языках которых раб означает иноплеменник, чужак, которого не жалко, показали русским и другим славянам все ужасы рабского состояния. Рабство в чеченском и дагестанском плену, продажа сотнями тысяч наших русских девушек в израильские и европейские бордели, вывоз детей на органы в Западную Европу и Америку — это делается представителями тех народов, для которых раб — это чужеродец и чужеземец, человек, с которым можно делать все, что хочешь, человек, которого можно не жалеть.

Могут спросить: а разве русские не занимаются сейчас тем же, разве, по примеру иных народов, нет у нас русских хозяев борделей, русских плантаторов, русских коммерсантов, торгующих детьми? Есть такие, конечно. Но во все времена, — и нынешнее время не исключение, они назывались выродками и извергами. Выродками — потому что вырождались, переставали принадлежать роду русскому, отказываясь от русских правил жизни. Извергами — потому что русские роды и семьи извергали подобную нежить из своей среды. И сейчас, несмотря на натиск чужих обычаев и иноплеменных правил жизни, мы, русские, никогда не примем нерусских законов, по которым живут другие народы. А те, кто предал правила русской жизни, навсегда останутся для нас выродками и извергами.

Миф о русских завоевателях

Мы уже устали слышать о том, что русские — «мертвый народ», так самоуверенно говорят о нас на востоке, что русские — «народ, утративший волю к жизни», так считают на Западе, что русские — «окончательно покоренный народ», так презрительно усмехаются в Израиле… А может, так и есть? Может быть, мы действительно мертвый народ, ибо только у мертвого народа нет желания рождать детей. С 2001 по 2009 год, по данным Роскомстата, количество детей в России в возрасте до 14 лет уменьшилось на семь миллионов душ. Может, мы и вправду утратили волю к жизни, ведь по числу самоубийств занимаем позорные первые строки в перечне других государств. И, наверное, Израиль правильно считает нас покоренным народом, поскольку, численно преобладая в собственной стране, составляя 85 процентов населения в собственной стране, созданной и укрепленной руками в том числе русского народа, мы боимся выговорить слово русский, а за книги, такие как «Иго иудейское», за фильмы, как, например, «Россия с ножом в спине», поднимающие русский вопрос, нас бросают в тюрьмы, сами же книги и фильмы запрещают при нашей безропотности?..

Способны ли еще русские хоть на что-нибудь, и непонятно, как мы прежде воевали, а ведь победоносно воевали, триумфально побеждали, из века в век отвоевывали свободу, независимость, наказывали захватчиков и оккупантов.

Все больше становится русских, готовых принять для себя и то, что они мертвы, и то, что они утратили волю к жизни, и что покорены окончательно. Хочу их остановить, ибо сдаваться рано, отчаиваться преждевременно, накидывать себе петлю на шею на радость захватчикам не стоит.

Просто осознание войны, — это когда русский человек в массе своей начинает понимать, что против него ведут войну, — такое осознание в наши головы приходит не сразу, не вдруг.

Наше представление о войне в корне отличается от понятия войны в других языках. По-английски слово война war происходит от глагола ware, что значит «торговать», и английские войны велись и ведутся ради торговли и барышей, это войны ради прибылей. А по-немецки слово война der Krieg происходит от глагола kriegen, означающего добывать, захватывать. Германские народы воевали ради захвата чужих территорий. А что значит война по-русски?

Слово война имеет тот же корень, что и слово вина. По-русски для того, чтобы вести войну, нужно понять, кто виноват в развязывании войны. Нужно найти виноватого. А когда находят виноватого в войне русские люди, вот тогда — берегись! Русский мужик долго запрягает, да быстро ездит. Не про войну ли эта поговорка? Тем, кто сомневается в истинности этого утверждения, предлагаю вспомнить историю нашего Отечества.

Вслушайтесь только в звучание военных терминов по-русски — они все по смыслу своему нацелены на победу, на непременное поражение противника. Битва, это когда мы бьем врага, рать — это когда мы яростно устремляемся на врага (реть — по-древнерусски — стремление), сражение — это когда врага разим, то есть убиваем насмерть. Таковы языковые смыслы военных слов, таков и русский человек на войне. Он весь устремлен к победе, потому что война для него всегда справедлива, на войне он наказывает виноватого в пришедшей на Русь беде. Почему и добивается рано или поздно победы! Ведь победа — это то, что приходит после беды, что перебарывает беду.

Если с этой точки зрения взглянуть на наш сегодняшний день, то становится ясно, почему русские опустошены безволием и бессилием. Русские пока не осознали, кто виноват в новой развязанной против них войне. Что ведется война — тихая, коварная, подлая, которая уносит жизней больше, что в дни боевых действий, — это ясно уже многим. А вот кто виноват — понимания нет. Ведь те же немцы, англичане, французы, монголы сразу обнаруживали свои намерения — захватывали территории, уводили в плен, убивали, пытали, продавали в рабство. Сегодня земля захватывается, но это называется мирным словом купля-продажа. Сегодня продают в рабство, но это именуют легальной проституцией. Сегодня берут в плен, но это оказывается трудоустройством. Ныне жестоко убивают даже малых детей, потроша их на донорские органы, но это прикрывают усыновлением. Войны как бы нет, виноватых в преступлениях против русских как бы ищут, и народ как бы живет мирно. И чтобы подольше русский человек не понял — кто виноват, чтобы он не определил для себя конкретную цель в этой войне, запрещают вольную русскую мысль и вольное русское слово.

Понимаете ли вы теперь — почему запрещают мысль и слово, и даже фильмы и песни, почему изымают из продажи книги и диски, почему лишают нас права знать? — Чтобы подольше мы с вами не поняли — кто виноват в этой войне. Надеются, что за это время русский народ окончательно истощится и уже не поднимется никогда.

А если все-таки осознаем, что некуда оглядываться, когда смерть за плечами! Опомнимся, додумавшись, что в болоте тихо, да жить там лихо. Вспомним русскую поговорку, говоренную именно про поражение виноватого — попался, который кусался!

О, какое тогда наступит чудесное время — время побед. Ведь в русском языке, а следовательно, и в русском сознании заложен потрясающий героизм поведения. Это про нас говорят — Тонуть, так в море, а не в поганой луже; это нашими предками заложено — Лучше умирать в поле, чем в бабьем подоле! Чем мы хуже наших героических предков? Разве они не говаривали — Эх, была не была, это они жизни своей подводили итог в трудный час решимости. Разве деды и прадеды наши не зарекались — Либо пан, либо пропал! На всякую беду страха не напасешься!

Русский человек, осознавший себя на войне, увидевший, кто виноват в войне, — такой русский неустрашим. Он говорит — Иду вперед, лучше страх не берет. Он усмехается — Нам все нипочем. Он смеется в лицо врагу — Увидим еще, чья возьмет!

Энергия сражения сквозит в русских поговорках, рожденных в бою: мы, русские, — не робкого десятка, не говоря худого слова — да ворогу в рожу, за виски да в тиски, за волоса да под небеса… Нам, русским, хоть на кол — так сокол. Что еще вспомнить из нашей родной премудрости, чтобы закалить ваши души святой уверенностью: рано сдаваться, стыдно падать духом, крепитесь, наше время еще не пришло, виноватого еще не все увидели, потому и война нами пока до конца не осознана. И мы еще застанем чудесное время русской истории. Увидим еще, чья возьмет!

Миф о русском всепрощении

Издавна в России считалось, что русский народ незлопамятен, что он легко прощает преступления своим властителям, а обиды — чужеземцам. Это представление о русском характере так въелось во все политические сочинения и дискуссии, что говорить о мстительности или обидчивости русских кажется чем-то наивным. Дескать, Ваня-простак все стерпит, забудет самые изощренные издевательства над собой. И выходит, что любому наглецу и агрессору сколько угодно дозволено над ним изгаляться. К примеру, без всякого наказания остались заявления Виктора Ерофеева из его опуса «Энциклопедия русской души»: «Русских надо бить палкой. Русских надо расстреливать. Русских надо размазывать по стене. Иначе они перестанут быть русскими. Русские — позорная нация. Национальная идея русских — никчемность. Русских надо пороть. Русские — самые настоящие паразиты. Нормальное состояние русского — пьяное. Русских скорее объединяют дурные качества — лень, зависть, апатия, опустошенность». Попробовали бы вы выпустить тот же самый текст, где вместо слова русский значилось бы еврей или чечен, армянин или татарин, мир тотчас услышал бы грозный протест оскорбленной нации, не миновал бы и кровавых последствий автор подобной дерзости. Да, впрочем, и не рискнул бы никакой Ерофеев даже икнуть в сторону любого из этих народов. А оскорблять русских не только смеет, а делает это с нескрываемым наслаждением.