Мир, оказывается, дико тесен. Раз рядом с тонкой курткой на вешалке красуется розовый комбинезон.
Дух на секунду захватывает.
Значит, домработница моя – всё же та бедовая девочка…
Не ошибся. Догадался… У них одна манера общения. И голос приятный мне сразу запомнился.
Но, чёрт, как же это забавно. Настолько, что хочется улыбнуться. Бедовая и принципиальная здесь. Явно по случайности. Или материализация моих мыслей? Несколько раз я подумывал уволить домработницу и всё же «заставить» ту девчонку выплатить долг.
Добрый я, млять.
Но я спалился ещё в магазине, не выдержав и всё рассказав.
Стойте… Уже вечер. Она здесь с ребёнком.
Что-то случилось?
Захожу в просторный гостиный зал. По плазме крутятся мультики, а возле большого дивана и журнального столика спит Лаки и… Татарчонок.
Маленький растрёпанный комочек, напоминающий мне ту самую девочку из известного мультика, что-то про монстров. Хм… Имя у неё такое коротенькое было. Не вспомню сейчас.
Лежат вдвоём на огромной подушке. В обнимку. И в моей груди, между рёбер, где по идее должно биться сердце, что-то вспыхивает. Тысяча светлячков один за другим поднимаются в воздух, загораются и обдают странным теплом.
Адское желание взять плед и укрыть их – появляется неожиданно. Внезапно.
Шокирует и обездвиживает.
Даю себе мысленную оплеуху.
Юсупов, это не ты.
С трудом отрываю глаза от милой картины. Цепляю маску равнодушия и хладнокровия. Направляюсь на кухню, откуда тянется аромат вкусной еды.
Домработница приехала приготовить ужин, зная, что я сегодня вернусь? Но откуда? Лиля предупредила? Вряд ли. Она сама сказала, что номера у неё нет.
Останавливаюсь в дверном проёме и ловлю себя на идиотской мысли. Напугать её?
Сдерживаю свой порыв. Плечом опираюсь о дверной косяк.
И невольно припоминаю её имя.
Веста.
Звучит пафосно, необычно, но красиво. Ассоциируется у меня с весной. Как и её глаза. Светлые, зелёные, чуть блеклые, будто безжизненные. Но не тогда, когда она смотрит на своего ребёнка.
И красивая ведь. Волосы чуть ниже плеча. Собраны в хвостик во время готовки. Обнажают миловидный профиль, тонкую шею.
Девчонка резко оборачивается. Словно ощущает присутствие постороннего.
Но не пугается.
Жалко. Момент испорчен.
Однако обескураженность и сотни вопросов отображаются на её лице моментально.
– А вы… Что здесь делаете?.. – резко выпаливает. Моргает так часто, что хочется улыбнуться.
Но продолжаю держать каменное лицо.
Всё же смешно вышло. Слишком много случайных встреч. Или нет?
Охотница за деньгами?
Осматриваю Весту, прекрасно зная о её положении. Мужа нет. Мать-одиночка, несколько раз брала кредиты. Своего жилья нет, поэтому и денег – соответственно.
И её цель вполне понятна.
Была бы. Если бы я несколько раз не столкнулся с ней и не узнал, какая она на самом деле.
Гордая, принципиальная, и… вредная.
Так и не носит купленные для неё сапоги, раз на входе стоят всё те же нетёплые кроссовки.
Думаю об этом – и злиться начинаю. Стискиваю челюсти и, не медля ни секунды, холодно чеканю:
– Я здесь живу.
Глава 17
Он это специально? Увидев меня в первый раз, решил поглумиться, и устроил после этого к себе домработницей?
Да нет, бред же. Веста, не говори ерунды. Ты просто ищешь подтекст, и во всём что-то плохое. Конечно. Просто так ничего не бывает. А с той встречи с миллиардером, моя жизнь кардинально поменялась. В лучшую сторону.
Но это ведь совпадение…
Я искала работу. Через проверенного человека. И подстроить он никак это не мог.
Насмешки судьбы…
Чёрт, с чего начать? Со скандала, что не нужны мне ни сапоги, ни карта, завтра я всё отдам, и вообще я увольняюсь, или же с того, что Лаки заболел?
Чёрт.
Работу эту терять нельзя. Она жутко хорошая и удобная. Я стала высыпаться и больше не падаю в обмороки. Что уж говорить… Я даже стала успевать нормально есть и у меня появились щёки. Или мне так показалось?
Так, потом обдумаю всё это. Про карту и обувь скажу, но чуть позже…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Точно! Ведь нужно объясниться, почему я здесь с Варей.
Чтобы не подумал, что в его отсутствие пользуюсь его роскошью.
Сначала работа. Потом личное.
– Почему вы не отвечали на звонок? – ставлю стеклянный небольшой чайник на стол. Надо бы быть попроще со своим боссом, но эмоции переливаются через край и так небольшого котелка. Во мне всё кипит.
Сначала я злилась за то, что он морозится, а теперь…
Из-за того, что тот богач – мой Шеф.
– Смело, – хмыкает, скрещивая руки на груди. В ожидании смотрит на меня, и через секунду, даже не обдумывая, выдаёт: – На то были причины. У меня села зарядка. У вас есть ещё какая-то претензия, Веста?
Он знает моё имя!
Конечно, знает…
И где ты живёшь – тоже…
– Я извиняюсь, если в моём голосе вы увидели претензию. Но я спросила лишь для информации. Я переживала.
– За меня?
– Нет. За Лаки. Он заболел.
– Заболел? – на секунду у ледяной глыбы мелькает волнение. – Тогда оставим наш разговор на потом. Нам нужно к ветеринару. Приготовьте ужин, пока мы будем отсутствовать.
Раскомандовался!
– Не нужно, – останавливаю его. Мужчина уже оторвался от косяка, и встал ко мне боком. – Мы съездили к ветеринару на такси. Ему сделали уколы, выписали антибиотики. Давать нужно каждый день во время приёма пищи.
Напряжённые, огромные, словно надутые плечи чуть опускаются, расслабляясь.
– Запишите все расходы, что вы сделали, – строго чеканит. – Сегодня же верну за них деньги.
Киваю.
– Будете ужинать? – ещё помню, что на работе. Посматриваю на плиту и ещё горячую кастрюльку щей. – Вы не подумайте, я не нахлебница.
Никогда не боялась, что меня не так поймут.
Но в этот момент скорее объясняюсь.
– Зная тебя, я бы так не подумал, – вдруг усмехается, переходя на «ты». – Бедовая.
Добивает.
Чуть не шиплю сквозь зубы, что сам такой.
– Просто…
Эй, Веста, чего ты вдруг угасла? Пыл поумерила? Прямо засмущалась, пристыдилась.
– Лаки не с кем было оставить. Я не знала, что вы сегодня приедете. Пришлось забирать дочку из садика, вести сюда… Чтобы присматривать за ним. Поэтому мы здесь. Но мы сейчас уйдём раз вы…
Пытаюсь сбежать, отмазаться. Правда ребёнок у меня голодный останется… Ладно, дома что-нибудь сготовлю быстро!
Блин… А там опять продуктов нет, ещё со вчерашнего вечера. Снова урод сожрал один, с пьяни перепутав полки.
Ничего, прибавится ещё один поход в магазин.
– Не оправдывайтесь. Я должен сказать «спасибо» за то, что вы присмотрели за ним. Не волнуйтесь, я щедро заплачу за вашу заботу.
– Не нужно, – категорически выпаливаю.
– Вы потратили своё время. Деньги. Нервы.
– Достаточно оплатить только услуги ветеринара и антибиотики. Я сохранила все чеки.
– Но пёс не ваш, – давит. – Вы могли оставить его так.
Чуть не постанываю в голос.
Да что же он всё деньги эти мне пихает!
– Я сделала это чисто по-человечески. Хватит вам деньги мне пихать. Иначе я обижусь. И подсыплю пургену вам в еду.
Дерзко с боссом? Возможно. Но достал.
Ещё и улыбается, гад.
– Я тебя понял, Веста.
– Вот и всё решили, – мило ему улыбаюсь. А мысленно царапаю ему всё лицо. Вот же! Спорить с мной ещё собрался! Меня не переспоришь! – Тогда, до завтра. Мы оставим вас, чтобы вы отдохнули. Завтра суббота, поэтому меня не бу…
– Веста, – железно произносит моё имя. – Я пойду сниму пальто.
Непонимающе хлопаю глазами.
– А вы быстро наколдуете в наших тарелках ужин. Я дико устал с дороги, поэтом не хочу с вами спорить. К тому же… Ваша дочь уснула.
Уснула?
Точно! Варенька!
Она всё время со мной была, а потом я… Дурочка, зазевалась.
– Да быть не может, – шепчу. Направляюсь на выход, огибаю босса. Невольно вдыхаю мужественный одеколон и приятный дорогой парфюм.