Подавляющее большинство цифровых камер оснащены сенсором с так называемой байеровской матрицей (Bayer pattern), названной в часть Брайса Байера, сотрудника компании Kodak, запатентовавшего эту схему в 1975 году.
Как показано на рисунке, каждый светочувствительный элемент сенсора камеры закрыт своим собственным светофильтром и воспринимает только часть цветов спектра. Классическая (по исходному патенту) байеровская матрица состоит из двух элементов, чувствительных к яркости, и двух цветочувствительных элементов в квадрате 2x2. В реальных камерах спектральные чувствительности отдельных элементов делают разными: классическим стал RGB-вариант, но это не догма, есть и CMYG (Cyan-Magenta-Yellow-Green) матрицы и другие варианты.
В любом случае, каждый из элементов сенсора получает только часть цветовой информации, остальные данные безвозвратно теряются (отфильтровываются цветными фильтрами). Для восстановления полной цветовой картины используются различные методы интерполяции. Любая интерполяция может давать ошибку, нетрудно подобрать тестовый объект, который будет конкретной камерой и конкретным RAW-конвертором воспроизводиться неверно. Одна из самых больших проблем - цветовой муар, который трудно гарантированно подавить программным способом. Для борьбы с ним большинство фотокамер имеют противомуарный (anti-alias) фильтр поверх сенсора, немного размывающий изображение.
Разумеется, производители активно разрабатывают сенсоры, лишенные недостатков байеровской матрицы. До использования в конечной продукции пока добрались только Foveon X3, где три сенсора (чувствительные соответственно к синему, зеленому и красному) расположены друг под другом. К сожалению, разделение цветовых каналов у Foveon не очень хорошее, что ведет к проблемам цветовоспроизведения.
гостиная: Две природы человека:как не превратиться в босса
Автор: Дмитрий Шабанов
Какой бес вселяется в человека, взобравшегося на очередную ступеньку карьерной лестницы? Откуда берется моральная глухота у поднявшихся наверх? Примеры? Пруд пруди [Этот текст не содержит описания поступков конкретных людей, хоть и базируется на печальном опыте автора. Аналогии с поступками действительных персон - следствие типичности обсуждаемых явлений и ничего более.]
Шеф ловит излишне независимого сотрудника на мелком нарушении. К экзекуции присоединяется Приближенная Персона (ПП) шефа. Наказуемый спрашивает, почему от ПП, который в тот же день нарушал правила гораздо грубее, шеф не требует написать объяснительную? Шеф и ПП объединяются в благородном негодовании и обвиняют строптивца в раздувании конфликта...
…ВИП-сотрудник поучает коллегу, убившего несколько месяцев на то, чтобы "въехать" в определенную тему. ВИП хвалится, что прочел страницу Википедии по этой теме, и несет откровенную чушь. Почувствовав, что его собеседник торопится, ВИП негодует: "Вам улыбнулась возможность побеседовать с таким авторитетом, как я, а вы столь неблагодарны"…
Эти люди сразу родились такими? Нет. Они были успевающими учениками и хорошими товарищами. Их сделали начальниками отнюдь не за красивые глаза. Вот только новые роли включили в этих людях программы поведения, которые древнее нашего вида. В столь же величавой позе, с той же мимикой павиан-иерарх унижает членов своей группы; его приближенные точно так же заглядывают ему в глаза и столь же рьяно кидаются пинать тех, кем он недоволен. Для полного сходства не хватает лишь красных выпяченных задов!
Вся история человечества полна мелкими фигурками, надувшимися, увешанными регалиями, облеченными званиями. Что они делали? Самоутверждались за счет окружающих. Куда ушли со временем? Туда же, куда и те, кем двигали творчество и любовь: во тьму неизвестности.
Как не свалиться в такое состояние? Помнить о его опасности и стараться себя контролировать? Этого недостаточно. Программы, заставляющие боссов павианить, лежат глубже рассудка. Когда интеллект или воспоминание о "доначальственных" моральных ценностях входят в противоречие с павианьей программой, она перестраивает восприятие действительности. Как? Через звериную серьезность в отношении своей персоны или через избирательное редактирование воспоминаний.
…Кандидат на повышение просит товарища о поддержке и обещает (при свидетелях!) взять на работу их общего знакомого. Фазы воспоминания нового начальника о своем обещании: "я и сам в этом заинтересован ради общего успеха, но сейчас не время"; "я обещал это как рядовой сотрудник, а теперь я руководитель и не могу связывать себя прежними планами"; "такого не могло быть, ведь если бы я обещал, я бы сделал"; "клянусь здоровьем моего сына, что ничего подобного никогда не было!"…
…Двое коллег называют друг друга друзьями. NN, нарываясь на неприятности для себя, помогает MM получить важное звание. MM отправляется по начальству, требуя передать ему работу NN, а самого NN понизить. Последовательность ответов MM на упрек бывшего друга: "ничего личного; ты и сам должен желать, чтобы каждую работу выполнял достойнейший"; "я тогда не вполне понимал, что делаю; давай не будем об этом вспоминать"; "ничего подобного не было, полечи свою паранойю у психиатра!"…
А вы уверены, что с вашей психикой не происходит ничего подобного? А может ли в том же самом быть уверен автор этих строк? Как общаться с людьми и не дойти до павианьего скотства?
Тейяр де Шарден считал истинно человеческим качеством способность к рефлексии. Увы, сама по себе рефлексия лишь усугубляет клиническую картину павианьего синдрома. Глядя в зеркало, сорока узнаёт в нем себя, а комплексующий ВИП видит того, кем хотел бы быть. Один воображает себя самовластным монархом, другой - героическим капитаном дальнего плавания, третий - гениальным ученым, четвертый - просветленным наставником… Человек отождествляется со своей ролью, в нем включается павианья программа, и понеслось… Никакой работы уже нет, общее дело отошло на задний план и забылось: босс утверждает свой авторитет!
А что объединяет действительных руководителей, ученых и наставников, которые не унижают ближних? Не просто рефлексия, а готовность к самоиронии. Способность осмеять (если хотите - даже опошлить!) ситуации, где проявляется риск "впасть в величие". Недостаточно уметь посмотреть на себя с той стороны, откуда видно полномочную персону, пребывающую во исполнении ответственных обязанностей. Переместите точку, откуда исходит ваш взгляд, еще дальше. Разглядите странное животное, играющее в непонятную игру, и посмейтесь над ним. Бравый солдат Швейк, ау!
кафедра ваннаха: Бледная с косой приходит в Страну дураков
Автор: Ваннах Михаил
Обсуждать в бумажной прессе сегодняшний мировой экономический кризис, когда ситуация меняется каждые несколько десятков минут, - задача неблагодарная. Поэтому схитрим - обратимся к старым текстам, и пусть уж читатель попробует сам найти в них аналогии к происходящим за окном событиям. Ну, прежде всего - Маркс. Именно в его "Капитале" объяснена фантастическая эффективность капиталистического способа производства, который принес немыслимое количество материальных благ, обрушивающихся на население планеты. И там же, в тех самых томах, было названо condicio sine qua non, непременное условие существования капитализма. Условие это - расширенное производство. Капитал функционирует только в динамике, только "крутясь", прирастая. Когда капитал перестает это делать - он оборачивается всего лишь деньгами, безразлично - щедро истраченными или скупо припрятанными.
Именно императив прироста капитала, отобразившись в требование захвата новых и новых рынков, породил две мировые войны. Послевоенный мир Атлантической хартии [Договор между Великобританией и США, очертивший принципы послевоенного устройства мира], обходился без войн. Почему?
Сначала происходило насыщение потребительских рынков Первого мира товарами и услугами, ранее доступными лишь привилегированным классам. Машины, холодильники, радио- и телеприемники... А еще - доступное здравоохранение и образование, оплачиваемые отпуска и путешествия.
Потом, когда спрос на традиционные товары индустриального общества был насыщен, подоспела научно-техническая революция. Вместе с ней пришли новые товары - цветные телевизоры, долгоиграющие пластинки, кассетные магнитофоны, противозачаточные таблетки… Постиндустриальное общество стало не столько удовлетворять потребности, сколько выдумывать новые. Порождая тем самым новые рынки и обеспечивая расширенное воспроизводство капитала.
Ярчайшим символом первого этапа постиндустриального общества стали The Beatles. Ливерпульские пареньки из рабочих семей, вознесенные массовым спросом на их музыку не столько к высотам Парнаса (где все же место Баху и Генделю, Орфу и Шнитке), сколько к верхним позициям в списках богатеев. Рыцарские звания соотносятся с этим превосходно - уже где-то на момент крушения СССР Британия, бывшая мастерская мира, выручала за экспорт музыки больше, нежели за машиностроение.