Читать интересную книгу Ментовский вояж. Везунчики - Рустам Максимов

– … Два предложения… Второе – чисто деловое: нам в команду срочно нужен свой собственный переводчик. Спокойной жизни не обещаю, а приключений на одно место гарантирую очень много, – не люблю, когда меня подначивают, сразу перевожу разговор на иной уровень. – Первое – почему бы и нет? Предлагаю Вам руку и сердце, а заодно и всё остальное, в комплекте. Как, согласны?

– Переводчиком пойду. А насчёт первого предложения – прошу дать время подумать, – похоже, Марина сама не ожидала от меня такой прыти на свою шутку, и теперь спешно включила обратный ход.

– Думайте, красавица, но недолго, – чуть улыбнулся я, скосив глаза на весьма ладную фигурку девушки в мокром платье. – Кто знает, что ждёт нас за поворотом?

– Володь, хорош барышню охмурять, – захохотал внизу Еремеев. – Давай, слазь с крыши, и Марину свою снимай. Наш "витязь" нужен у самолёта, там глубина почти в два метра, и Сержу без машины никак.

Ну, да, пока я делал девушке предложение – или она сама на него напрашивалась – крышу кабины покинули оба пилота, и вместе с наиболее активными пассажирами стали планировать дальнейшие действия. Что и как эвакуировать в первую очередь, что потом, куда складывать, и т.д., и т.п. Вокруг Зеленцова и Барулина вновь образовалось кольцо из наших соотечественников, продолжавших выведывать информацию на родном языке. Владислав отвечал на вопросы, а Саня походу переписывал персональные данные людей в свой блокнот. Молодцы, парни, знают своё дело.

С другой стороны, это как-то неправильно, когда одни работают, а другие языки точат. Вон, Серж и Люк уже человек двадцать мужиков собрали, и в вездеход грузятся. И Толик с Костей в той же команде, готовые спасать из морской воды материальные ценности. А Николай вообще в своей стихии, словно опять попал на границу: сыплет шутками, ободряет, готов лезть хоть к чёрту на кулички.

– Так, граждане, кто хочет поработать? – произнёс я легендарную фразу, подойдя к капитанскому трио. – Что смотрите? Капитализм накрылся медным тазом, и дерьмократия с дармоедством вместе с ним.

– Всё верно, Володя, – одобрительно кивнул Владислав. – Давайте, граждане, кто в силах, идёмте с нами разгружать самолёт. А остальные помогайте здесь, на берегу.

Пара десятков наших соотечественников тотчас признали правоту и справедливость моего предложения. Правда, нашлись и такие, кто скривил рожу, но был вынужден подчиниться воле большинства. Я потихоньку присмотрелся к шестерым, почему-то не внушавшим особого доверия. Ну, да, пара из них, похоже, из бывших "братков", причём явно из низов. Постарели, погрузнели, а ума так и не прибавили. Трое похожи на чинуш разного ранга, или ещё каких-то кабинетных лакеев. Последняя – тощая дамочка лет чуть за тридцать – внешне смахивает на фотомодель, а повадками напоминает "бабу Леру": бухтит много, и не по делу. Ну, заодно и выискивает самого крутого "альфа-самца" в округе, чтобы пристроить свой тощий зад.

Как известно, работа спорится, когда на неё наваливаются всем миром. Вот и разгрузка "аэробуса" пошла полным ходом, когда за дело взялись почти шесть десятков мужчин и несколько женщин. Люк Броссьер и стюардессы указывали, что брать и снимать, а народ это всё вытаскивал, складировал на крыле, грузил в вездеход. Отдельная команда во главе с Сержем Ориолем занималась подъёмом и эвакуацией багажа, для чего им пришлось вскрыть часть пола в пассажирском отсеке.

Когда мы выгружали первый рейс, на берегу неожиданно появился старший лейтенант Антонов с пятью даниловскими ополченцами, Михаилом Зайченко и с радистом "семьдесят шестого". Оказалось, что пассажиры немецкого "боинга" уже отправлены в посёлок, где их планируют разместить в школе и в детсаду, а Федосеев обеспокоен нашим отсутствием. Поэтому глава и послал участкового с небольшим отрядом на разведку к морю, чтобы узнать, куда это мы запропастились.

– Ну, да, рации-то у Федосеева нема, – прокомментировал я нашу же оплошность. – Чёрт, как-то не подумал второпях… Как, там, с пассажирами "Люфтганзы", всё хорошо? Живы?

– Да, живы-здоровы все, что им станется, – пожал плечами Евгений Миронович. – У нас, товарищ майор, иная беда – убийство у нас.

– Убийство? Кто-то из прилетевших сошёл с ума, что ли? – нельзя сказать, что я бы удивился такой картине. – Или кто-то из деревенских набедокурил?

– Нет, наши поселковые сидят тихо, – ответил участковый. – Убийство произошло на хуторе фермера Макеева. Кто-то убил его жену и старшую дочку. Сын убежал, но, похоже, так перепугался, что повредился рассудком. Сам Сашка с утра раннего работал в поле, а потом поехал домой, встретил по дороге сынишку… Доехал до дома, а там… В общем, приехал Макеев в Данилово, и рассказал всё, что смог…

– Что-то ещё, Евгений Маркович? – поинтересовался я, видя, что Антонов чего-то недоговаривает, мнётся.

– Место там нехорошее, где живёт Саня Макеев, – поёжился участковый. – Старое кладбище рядом, и болото недалеко… Старики сказывали, что место то нечистое…

– Кхм… Товарищ старший лейтенант, а про это море старики ничего такого не сказывали? – я отступил, давая Марковичу возможность полюбоваться водной гладью. – Так… От Данилово до дома Макеева сколько будет?

– Вёрст восемь, не меньше. А до кладбища все одиннадцать будет, – прищурился Антонов. – Товарищ майор, а этот "боинг" без жертв сел, или есть пострадавшие?

– "Аэробус" это, европейского производства, – уточнил я уже не особо существенную деталь авиастроения. – Я и сам до сих пор не верю, что "Эйр-Франс" сел вообще без жертв… Миша, Зайченко, давайте к нам! Познакомлю с коллегами…

Незаменимый "витязь" вновь доставил нас к лайнеру, где я представил французам двух лётчиков "ила" – командира корабля Михаила Зайченко, и радиста Сашу Соломатина. Как только Серж с Люком узнали, кто именно стоит перед ними, мгновенно возникло стихийное ликование. Со свойственным французам темпераментом пилоты "Эйр-Франса" объяснили пассажирам, что именно эти русские парни вывели их к земле.

Александра и Михаила сразу же подхватили на руки, стали качать, едва не сбросив в воду. Затем каждый, кто находился поблизости, счёл своим долгом пожать руку, или похлопать по плечу русских лётчиков. Вызвавшиеся помогать с работами на борту "аэробуса" женщины буквально взасос расцеловали Зайченко и его радиста.

– Во, дают! Обзавидоваться можно! – восхищённо прокомментировал этот момент Еремеев. – А на берегу их ждут ещё с полсотни благодарных дамочек!

– Николай, ты знаешь, где хутор фермера Макеева? – поинтересовался я более злободневным вопросом.

– Да, конечно. Был там всего разок, но дорогу помню, – обернулся ко мне мой бывший однополчанин. – А зачем тебе, Володя?

– Убийство у нас. Как раз на том хуторе, – я вкратце поведал Николаю и своим товарищам историю происшествия со слов участкового. – Поэтому надо собираться, и выдвигаться. Вот, думаю, кого здесь оставить?

– Кого, кого, молодых, конечно, – глазом не моргнув, отозвался Руденко. – Здесь надо пахать, а мы, старики, уже не в состоянии таскать разные чемоданы.

Парни заржали над очередным приколом со стороны "старика" и ловеласа Руслана. Я лишь покачал головой, и посмотрел на гору мокрых чемоданов. Не много мы их и натаскались, если честно. Практически всю работу делали сами спасшиеся.

– Хорошо. Вот, ты, Рус, здесь и останешься. Вместе с Костей, Толиком, и Марком, – решил я. – Присматривайте тут, что, и как. Если что, то связь по рации. Надеюсь, они достанут до хутора фермера Макеева.

Затем я переговорил с Сержем и Люком, которые фактически командовали операцией по извлечению материальных ценностей из фюзеляжа "боинга". Объяснил, что с частью людей вынужден покинуть место приводнения, чтобы заняться своей прямой полицейской работой. При этом оставляю пассажирам вездеход с полной командой, обоих русских пилотов, и переводчицу Марину впридачу. Последняя, кстати, после сделанного ей предложения, стала меня немного сторониться. Видимо, испугалась идти работать в одну команду к дюжине брутальных мужиков звероватого вида. Хотя, подозреваю, что парни бы с неё сдували пылинки и на руках носили.

Оказавшись на берегу, я подозвал участкового, и попросил его организовать питание и дальнейшую эвакуацию людей с берега. Антонов ответил, что глава администрации уже извещён обо всех нюансах, и вскоре на берег прибудет необходимая техника. Действительно, вдалеке слышался рёв тракторного двигателя, проделывающего проход сквозь чужой лес. Как оказалось, пока мы общались с французами, участковый послал двух ополченцев обратно, чтобы те сначала показали дорогу бульдозеристу, а затем обо всём известили бы Федосеева.

Чтобы вернуться к своим джипам, мы решили немного срезать, пройдя напрямик через чужой и свой лес. Попутно обменялись мнениями обо всём увиденном и происшедшем. Пока шли, я обратил внимание, что и мой тёзка-дальнобойщик и Николай как-то незаметно влились в наш коллектив. Даже мой напарник капитан Ковалёв перестал коситься в сторону Еремеева, и в голосе Михаила более не чувствуется сарказма, когда он перекидывается парой слов с бывшим пограничником. Соловьёв же, вообще, словно всегда работал с нами – мгновенно соображал, и понимал практически с полуслова.