Читать интересную книгу Убийство экспромтом - Картер Браун

— Можно написать подробный отчет от руки или вы хотите, чтобы я его напечатал? — вежливо спросил я.

— Что? — растерянно переспросил он. — Проклятье, я не понимаю, как ты успеешь хотя бы его написать, если он, конечно, уже не написан, чтобы представить к десяти!

— Вы не получили ничего интересного сегодня по почте, шериф? — Я хотел спросить это самым беспечным тоном, но у меня получился лишь сдавленный хрип.

— Откуда, черт побери, мне знать? Мисс Джексон еще не просмотрела почту. — Некоторое время я прислушивался к его тяжелому дыханию. — Уилер! Ты пытаешься шутить?

— Пытаюсь, — согласился я. — Самое время.

— Ты не болен, с тобой ничего не стряслось?

— У меня немного ноет нога, но это пустяки, — бодро ответил я. — Просто старая рана. Помните, шериф, тот день, когда я спас вам жизнь…

— К десяти! — взвыл он и бросил трубку. Я тоже повесил трубку и подумал, что он, наверное, не в своем уме, если думает, будто я подойду ближе чем на полмили к его кабинету. Ясная, кристально чистая картинка появилась в глубине моего сознания: я вхожу в кабинет, а Аннабел Джексон кладет пакет с фотографиями шерифу на стол и говорит, что это может быть интересно. Я нашел в телефонной книге номер Элеоноры Долан, все еще записанный под именем Бейкер Г., и набрал его. Она ответила на четвертый звонок.

— Лейтенант Уилер, — представился я. — Я хотел бы встретиться с вашим другом Джеффом Фалланом. Вы знаете, где он живет?

— Все очень просто. — Она мягко засмеялась. — Этажом выше, надо мной.

— Сделайте одолжение, — попросил я. — Пойдите скажите ему, что я хочу увидеться с ним, и спросите, будет ли он дома, если я приеду к нему через час.

— Конечно, лейтенант. — Ее голос немного потеплел. — Кто знает, может, мне посчастливится и меня пригласят позавтракать.

Я принял душ, побрился, почистил зубы пастой, которая гарантировала отличное настроение и бодрость на весь день, но не ощутил ни того, ни другого и пошел одеваться. Мой желудок напомнил мне, что я не ел ничего, кроме сандвича вчера, во второй половине дня, поэтому я приготовил яичницу и кофе. В сравнении с обычным завтраком Уилера это был просто банкет.

Когда я поднялся на четвертый этаж многоквартирного дома, я понял, что любой паршивый коп сначала узнал бы номер квартиры Фаллана. Я мог выбрать одну из трех, поэтому выбрал номер сорок два и нажал кнопку звонка. Дверь открылась почти тотчас же, и женщина с красными глазами и грязными серебристо-белыми волосами, одетая в абсолютно прозрачную ночную рубашку, бросилась мне на шею и прижалась ко мне своей обширной грудью.

— Донни! — счастливо заскулила она. — Ты вернулся!

— Я думал об этом, — решительно заявил я, — и отказался от этой мысли. Я уже больше никогда не буду веселить тебя.

Она выпала из моих рук, будто резиновая кукла.

— Ты не Донни!

— А ты — не Джефф Фаллан! — сказал я обвиняющим тоном.

— Он живет напротив. — Она откинула голову назад и презрительно усмехнулась. — Кто ты такой? Сосунок!

— Почему, дорогая? — промурлыкал я. Она тяжело вздохнула, и ее входна дверь с треском захлопнулась прямо перед моим носом. «Это невозможно, — думал я, идя через коридор, — ничего хорошего не выходит, если с утра ты первым делом бреешься».

Нужная дверь открылась, и там стояла улыбающаяся Элеонора Долан в ярком, голубом с полосами, платье, которое подчеркивало совершенство ее удивительно пропорционального тела и доходило ей до середины бедра. Ее черные волосы отливали блеском здоровья, темные глаза сияли. Она имела такой цветущий вид, что я почувствовал себя старым и усталым только при одном взгляде на нее.

— Мне повезло, меня пригласили на завтрак, — сказала она. — Входите, лейтенант.

Я прошел за ней в квартиру, которая в точности повторяла ее собственную, не считая того, что обстановка была несомненно классом выше. Фаллан ждал в гостиной, одетый в простую домашнюю одежду, и держался с изящной непринужденностью, которой мне никогда не достичь, проживи я хоть до ста лет. Эти токи мужественности, истекающие из каждой поры, ощущались почти физически.

— Доброе утро, лейтенант. — Он показал мне свои прекрасные белые зубы, и я пожалел, что не ношу темных очков. — Я не надеялся увидеть вас опять так скоро, но это приятный сюрприз!

Если он будет продолжать свои проклятые любезности, с яростью подумал я, я запущу в него первым попавшимся ботинком.

— Я хотел бы поговорить о Брюсе Вильямсе.

— У меня есть дела дома, — тактично вспомнила Элеонора Долан. — Если вам понадоблюсь, я у себя, лейтенант. — Но ее ослепительная улыбка предназначалась исключительно Фаллану.

— Отлично, — согласился я.

Минутой позже, когда входная дверь закрылась за ней, лицо Фаллана приобрело привычный вид вице-президентской суровости.

— О каком Брюсе Вильямсе, лейтенант? — Вы их знаете несколько? — удивилс я. — Я имею в виду Брюса Вильямса, который покончил с собой. Того человека, чье место вы сейчас занимаете в фирме.

— Понимаю. — Его глубокий бас звучал одновременно печально и задумчиво. Любой человек, работающий с Фалланом, мог, наверное, постареть и поседеть, ожидая, пока тот примет решение.

— Вы знаете почему он убил себя? — настаивал я.

— Конечно.

Он вынул из кармана английскую вересковую трубку и крепко зажал ее своими почти светящимися зубами. Она тускло блестела, и я подумал с раздражением, что секретарша Фаллана каждый вечер в течение часа полирует ее прежде, чем ее отпускают спать.

— Может быть, мы продолжим, мистер Фаллан? — Я усмехнулся. — Хотя я могу угадать почти все ответы, но все же порядок есть порядок. Поэтому я буду задавать вопросы, а вы попытаетесь на них ответить…

— Лейтенант, — в его голосе проскальзывали ледяные нотки, — я с удовольствием буду сотрудничать с вами и помогать всем, чем могу. Особенно если вы будете выражаться яснее.

— Тогда расскажите мне о Брюсе Вильямсе, — сказал я. — Что за человек он был? Насколько хорошо вы его знали? Его сильные и слабые стороны — и все тому подобное.

Фаллан вынул трубку изо рта и задумчиво постучал ею по верхним зубам.

— Слишком много вопросов, лейтенант, но я постараюсь. Брюс был блестящим работником. В двадцать семь лет он справлялся с обязанностями вице-президента в такой фирме, как «Элайд консептс», которая занимаетс новыми разработками в самых различных областях техники. Мы два года трудились вместе, я любил его и восхищался им.

— Какую должность вы тогда занимали в фирме?

— Я занимался торговыми операциями, — коротко сказал он. — В нашей фирме мы не очень-то обращаем внимание на должности, оклады у нас по первому классу.

— Но вы следовали за ним по служебной лестнице?

— Думаю, так, — скромно признал он.

— Вы знаете, что довело его до самоубийства?

— Отношения с какой-то — я понял только после его смерти — девушкой по вызову.

— Голди Бейкер, — терпеливо уточнил я. — Это та самая девушка, тело которой было обнаружено в квартире мисс Долан прошлой ночью.

— Я не знал этого. Какое невероятное совпадение!

— Что вы можете сказать о личной жизни Вильямса?

— Он был женат, но детей у него не было. Я не думаю, что они долго бы прожили вместе. Я имею в виду Брюса и его жену.

— А ее вы знали?

— Я встречался с ней всего пару раз, но помню, она показалась мне очень привлекательной.

— Блондинка? — беспечно спросил я. — Или брюнетка?

— Рыжеволосая! — По его лицу скользнула слабая довольная улыбка.

— Производил ли Вильяме впечатление человека, который может в подобной ситуации покончить жизнь самоубийством?

— Определенно нет! — Он направил мундштук своей трубки мне прямо в грудь. — Я был потрясен, когда узнал, что бедняга застрелился. Как я говорил, он был очень милым человеком, но при этом сильным и деятельным. — Мундштук трубки опять вонзился мне в грудь. — Но есть и кое-что еще, лейтенант. Если смотреть на ситуацию беспристрастно, его поступок невозможно оправдать. Хорошо, он сделал глупость, связавшись с женщиной, которую ему подсунули в качестве приманки. Кто-то задумал и провернул целую операцию, чтобы сделать серию фотоснимков, на которых он был с этой женщиной, и отправил копии его жене и членам совета директоров фирмы.

«Если мундштук этой трубки еще раз приблизится ко мне, — подумал я, — то я просто выхвачу ее из рук Фаллана и разломлю пополам».

— Продолжайте, — прорычал я.

— Перед Вильямсом встали две проблемы. Но во-первых, его отношения»с женой были и без того плохими, и доказательство его неверности уже ничего не решало. Возможно, ему стало даже легче оттого, что у его жены имелся веский повод для развода. С другой стороны, ситуация в фирме тоже не выглядела совсем безвыходной. Конечно, совет директоров был потрясен, но Брюса очень ценили в компании, и я не думаю, что его заставили бы уйти. Он пережил бы чертовски неприятное время, возможно, его временно понизили бы, но и только. И даже если бы его вынудили уволиться, ему не составило бы труда подыскать себе другое место.