— Нелегко тебе было, — отозвалась Крис, и в голосе едва ли не впервые мелькнуло сочувствие. — Ты мог бы подыскать ей семью.
— Никто не желал возиться, — кажется, Дерек лукавил: скорее, он привязался и не захотел отдавать. — Хлоя выросла по-своему умной, но странной. Она не разговаривала, не хотела учиться писать и читать. Но хорошо рисовала. Была очень внимательной, замечала и запоминала все мелочи.
Крис едва не закатила глаза. Повезло же девочке, нечего сказать! Её папашка-вор таскал ребенка на дело — ещё и хвалится этим! Вместо того, чтобы дать ей образование и хоть какую-то надежду на нормальную жизнь…
— И что, она правда была так похожа на ту богиню? Маленький ребенок?
— Да, очень. Но на барельефе черты не разглядеть так хорошо, как на том рисунке. Да и кто мог подумать? Я ведь не знал, что тут целый город.
— Значит, ты веришь, что её принесли отсюда? — Крис обвела рукой пространство вокруг себя. — Кто, гигантские мокрицы?
Дерек только вновь пожал плечами, прилаживая заостренный камень к пропитанной смолой деревянной рукояти.
— Есть многое на свете, Крис, что и не снилось нашим учёным. Например, этот город. И лучше уж верить в необъяснимое, чем отрицать очевидное.
Глава 19
— Очевидным оно становится, когда я его вижу собственными глазами, — возразила Крис. — Если бы ты мне про этот город рассказал, я бы сочла это бредом.
— И как же ты историю тогда изучаешь, если ничего из этого не можешь увидеть воочию? — рассмеялся Дерек. Странно, он нисколько не обиделся на поведение Крис — будто не воспринимал её всерьез. А может, возня с ребенком сделала его в разы терпеливее. — Кстати, что за макраме ты тут сплела?
Он кивнул на несчастную веревку у неё в руках.
— Это праща, — буркнула Крис, распихивая по карманам мелкие камни. — Иногда история может быть полезна.
Дерек не ответил, но промолчал весьма скептически. А Крис, не получив возражений, ощутила внезапный прилив уверенности. Она давно уже ни с кем не спорила — в бункере это было опасно; но старая привычка и отголоски характера, что не стал лучше за годы под землей, никуда не делись.
— Ты же инженер, — продолжала давить она, не получая должного отпора. — Ты должен быть скептиком, реалистом! Должен верить в науку!
— Я ничего никому не должен, — невозмутимо ответил Дерек, поднимая с пола и разглядывая черепок. — К тому же, «необъяснимый» — не значит «ненаучный». Возможно, мы просто не готовы ещё понять какие-то законы природы.
— Какие, например? — дернула плечом Крис. — Гигантских мокриц? Это всего лишь эволюция вида…
— Я смотрю, мокрицы запали тебе в душу, — хмыкнул Дерек, и она нахмурилась. — Например, то, что эти люди даже не обжигали глину, — он покрутил черепок в руках. — Возможно, потому, что на обжиг попросту не хватало топлива. Использовали грубо вытесанные из камня орудия труда. Но при этом каким-то чудом умудрились вырубить из скальной породы целый город с идеально ровными стенами.
Дерек провел ладонью по стене небольшого жилища, внешне напоминавшего перевернутую коробку с вырезанной дверью.
— Они могли отшлифовать их, — буркнула Крис. — И Хлою могли подбросить соседи, следившие за тобой. Я скорее поверю, что кто-то из потомков этого подземного народа жил на поверхности, когда строили бункер, а затем попал в него. И пронёс через поколения особенности расы.
— Вряд ли, — Дерек резко отбросил черепок в сторону, и тот разлетелся, ударившись об стену.
Крис вздрогнула. Чего это он?!
— Почему? — спросила она, придавая голосу максимальное равнодушие.
— Хлоя сгорела, едва вышла на солнце, — глухо отозвался Дерек. — Хватило пяти минут на поверхности, чтобы она получила страшные ожоги. А её организм отвергал любые лекарства.
Крис шокировано замерла, глядя на Дерека. Что же за болезнь была у Хлои? Да, солнце нынче жестоко, но дети жителей Запретного кольца весь день носятся на улице — и ничего. Даже, если кто-то из бункерских впервые поднимается на поверхность, он может разве что обгореть так, что нос облезет. Но на это потребуется как минимум полчаса в полдень.
Но никто бы не пустил людей из-под земли, настолько больных и непривычных к солнцу, в бункер… Нет, это невозможно!
— Как думаешь, куда делись все, кто здесь был? — внезапно меняя тему, пробормотала Крис.
Её всё не покидало чувство какой-то нереальности происходящего. Этот город казался очень странным, безликим, словно средние уровни бункера, где раньше селились обычные работяги. Крис бывала по делам в тех помещениях, созданных по единому проекту с минимумом удобств… но и там люди старались привнести уют и уникальность своему жилищу: вешали картины, разрисовывали стены, плели половики из старой одежды. Возможно, конечно, здесь всё тканое давно истлело, роспись сожрал мох, а скарб рассыпался и разбился, но…
— Мне здесь как-то не по себе, — призналась она.
— Это не кладбище, если ты об этом, — вздохнул Дерек, выходя во двор и осматривая дом со всех сторон. Ему удалось обнаружить небольшую глубокую дыру в полу (предположительно, выгребную яму), всё тот же вездесущий мох и несколько ступенек, наполненных трухой — видимо, грибы без полива выжить не смогли. Ни скелетов, ни статуй, ни надгробий. — Они ушли, судя по всему, в спешке. Вещи разбросаны и посуда разбита.
— Я видела такое после нападений, — едва выдавила Крис. — Когда не успевала… Это больше похоже на следы драки, когда кто-то отчаянно отбивался…
Удивительно, если задуматься: как ей удавалось выжить, оставаясь втянутой в подобные дела. Наверное, кто-то сверху присматривал, не иначе — речь о заинтересованных людях, конечно же. Ведь, выполняя поручения одних, передавая информацию и посылки, Крис одновременно мешала другим. Никто не запрещал ей брать заказы у конкурентов, но, так как со стороны это всё казалось невинной весточкой от сына отцу или подарком в виде нового свитера от бабушки внучке, то и сама Крис часто не понимала, что происходит. Иногда, конечно, её посылали не к милым бабушкам, а прямиком к вооруженным бандитам, где приходилось объяснять, что она — не часть посылки. А когда Крис только начинала свой путь и готова была практически на всё, она несколько раз пробиралась по пыльным воздуховодам, чтобы собрать важную информацию или стянуть нужную вещицу. Это было смертельно опасно, но это позволило ей не опуститься до вещей куда худших.
И во все периоды своей работы Крис периодически натыкалась на такие вот комнаты, с разбросанными вещами, разбитой мебелью, алыми брызгами, а то и целыми лужами крови. Когда она — к счастью для себя — опаздывала и потому оставалась жива.
— Напомни, чем ты промышляешь? — Дерек, засунув руки в карманы, стоял в проёме двери. — Мне сказали, девочка на побегушках у Джонсона, но что-то ты слишком языкатая для его подчиненных.
— Я курьер! — оскорбленно выпалила Крис. — И я работаю на себя!
— То есть, ты поставляешь бандам то, чего другие касаться не желают? — невозмутимо продолжил Дерек. — Оружие, наркотики, грязные деньги, ворованные вещи, информацию для нападения или шантажа… И, как я понял, заказы берешь у тех, кто больше платит?
Крис задохнулась от возмущения. Что он такое говорит?! Она просто пытается выжить, передавая посылки! За их содержимое ответственности не несет, это на совести отправителя!
— Зато я не обворовываю чужие квартиры! — воскликнула она. — Не тащу всё из заброшенных секторов, чтобы потом обменять на выпивку, и не приучаю к этому детей!
— Я не ворую, — Дерек помрачнел, вынул руки из карманов и оперся правой о косяк. Заговорил рублеными, резкими фразами, в которых сквозила угроза: — Никогда не воровал. И Хлою к этому не приучал. Что ты несешь вообще?
Несмотря на обманчиво-расслабленную позу, Крис заметила, как подрагивает сжатая в кулак кисть. Кажется, Дерек едва держал себя в руках. Но уже в следующий момент она заметила что-то на стене, рядом с кулаком — и моментально забыла о споре.